Пятьсот оттенков фэнтези. Оттенок техногенный
Шрифт:
— Вы… — у меня как-то не получилось выдумать ничего подходящего, пришлось сказать правду: — Мне нужен настоящий свиток!
— Я вам верю, — провозгласил Леонард. — Но как вы можете догадаться, я не готов просто так расстаться с этим бесценным свитком.
— Я вам верю, — ответила я. — Какова цена бесценного свитка?
Леонард так пронзительно посмотрел в ответ, что мои щеки заалели. Впрочем, румянец идет мне, так же как и Леонарду — его изогнутые брови и суженные зрачки.
— У нас есть несколько часов, в течение которых мы сможем обсудить и этот вопрос, и
— Несколько часов, — пробормотала я, сама не зная, какую интонацию придать голосу. Несколько часов я буду находиться в обществе самого неотразимого мужчины, несколько часов я буду в его власти… Несколько часов неизвестности.
— Мой опыт подсказывает мне, что вы не захотите никуда уйти, пока мы не определимся с взаимовыгодными условиями. — Его губы изогнулись в кривой улыбке, но и это ему тоже очень шло.
А вот мой опыт подсказывал мне, что от таких мужчин, как Леонард, надо держаться подальше. У меня было даже не предчувствие, а стопроцентная уверенность, что добром обсуждение взаимовыгодных условий не закончится, но разум и желания в тот вечер вступили в противоборство, и разум проиграл. В машине пахло какими-то мужскими духами, от чего кружилась голова и чуть быстрей билось сердце.
— Пожалуй, я могу сегодня задержаться и обсудить с вами… обсудить эти вопросы, — пролепетала я, чувствуя, что уже начинаю забывать предмет обсуждения.
— Вы восхитительны. — Судя по довольному выражению лица, Леонард другого ответа и не ожидал.
Мои щеки еще чуть больше порозовели. Если учесть, что каждые десять минут моя кожа становилась на пол-оттенка краснее, то через какой-нибудь час поездки цветом лица я могла бы соперничать с самой спелой свеклой. К счастью, машина остановилась.
Уже окончательно стемнело, роскошный двор освещали десятки фонарей. Свет блуждал по железной ограде, по кустам роз, по статуям львов и по форме стражников, патрулирующих частное владение. Леонард вышел и элегантно подал мне руку, в нашем мире так красиво ухаживали лишь за баронессами, у которых было миллионное состояние.
— Слуга проводит вас в бордовую гостиную. — Леонард чуть склонился и поцеловал мою руку, отчего у меня по коже побежали мурашки. — Мне нужно отдать несколько распоряжений, и я присоединюсь к вам.
Как Леонард исчез в доме, а рядом со мной появился слуга, я и не заметила. Да и всю дорогу до гостиной я размышляла лишь об этом легком поцелуе, который ожег кисть. Было бы неплохо точно так же обжечь и губы.
— Господин Леонард скоро придет. — Слуга вышел.
Я осталась одна. В камине горел огонь, что сразу напомнило о замках моего родного мира. Стены были отделаны дубом, пол устлан бордовыми коврами, да и вся гостиная была обставлена роскошной бордовой мебелью. Впрочем, там нашлось несколько милых золотых безделиц, которые перекочевали ко мне в сумочку. Ничуть не сомневаюсь, что эти безделицы станут предметом зависти моих милых родственничков, которые обязательно постараются стащить у меня культурные ценности другого мира. Это наша любимая игра еще с детства, смысл заключается в том, чтобы втихушку позаимствовать у остальных их личное имущество. Родители всегда поощряли победителя, стянувшего у родственников большее количество вещичек, а проигравшего могли и наказать.
— Чай, кофе, сок, вода. — В гостиную вошел дворецкий с подносом. Я узнала его голос: именно он тогда в библиотеке наставлял на путь истинный молодого слугу. — Что вы желаете?
— У меня множество желаний, — ответила я, пытаясь определиться, что же хочет от меня этот навязчивый тип, для чего он интересуется моими желаниями. Может быть, его подослал Леонард? В нашем мире часто подсылают слуг, чтобы расспросить гостей. — Для начала неплохо бы выжить, — сболтнула я самую-самую правду.
— Это свежайшие напитки, — побледнел дворецкий.
— Тогда оставьте их здесь, — пожала плечами я. — Может быть, мне пить захочется.
— Что вы будете? — спросил дворецкий.
— Буду руководствоваться принципами морали и гуманизма, — выдвинула я фразу, подслушанную на одном из собраний гильдии военных. Точно, его подослали, чтобы разведать мои планы, но дворецкий — это не Леонард, в его присутствии я владела своим разумом и, разумеется, не стала делиться со слугой своими планами.
— Вас понял, тогда воды. — Дворецкий налил мне в хрустальный бокал воды и вышел.
Радуясь, что разумно вела беседу, я сделала глоток. И тут зазвонил мой мобильный. Гадать, кто хочет слышать мой голос, не пришлось, в этом мире был лишь один человек, который знал мой номер. Достаточно быстро я вспомнила, на какую кнопку нужно нажать. Все-таки техника лучше магии, после сотой неудачной попытки она сдается и делает то, что нужно. А вот после сотого неудачного заклинания, пожалуй, и выживших на планете не останется.
— Привет, — довольно весело ответила я.
— Что случилось? Тебя увез Леонард? Ты с ним знакома? Что он от тебя хочет? Он тебе угрожает? — В голосе Серафима ощущалась паника. — Отдай!
Наступила тишина, и в телефоне раздался другой голос.
— Я спасу тебя, — заявил Нутий.
Эти двое неплохо спелись. Вот уж не ожидала.
— Не нужно, — ответила я, но тут же передумала. А что я буду делать, если злотыши вновь объявятся в этом мире? Леонард, конечно, богат и привлекателен, и у него есть свиток, но сомневаюсь, что он сможет одним кулаком отправить в нокаут мерзкую тварь. Да и всей его магии может не хватить на то, чтобы справиться со злотышами. — Нужно. Очень нужно. Спасайте меня!
— Мы тебя не оставим, — прощебетал в трубку Серафим.
— Да, быстрей сюда… к дверям дома, но входить не нужно, — ответила я и вдруг поняла, что связь оборвалась. А я ведь так и не успела сказать, что спасать меня полагается одному Нутию, ну в смысле охранять мое спокойствие от возможного появления злотышей. А вот Серафиму тут появляться вовсе не следовало, он умел лишь улыбаться и хлопать ресничками, что, увы, не является надежной защитой. Я уже собиралась самолично попробовать позвонить Серафиму, уверена, что у меня получилось бы это сделать, но тут в комнату вошел Леонард и все прочее потеряло значение.