Пятый подвиг Геракла
Шрифт:
– А ты, Линдси, разве не хочешь на свободу? – спросил Серегин.
– Моя свобода – в одном строю рядом с вами и моим мужем, сир, – ответила девушка. – Я этот путь выбрала с самого начала, и другой свободы мне не надо.
– Ну что же, девочка, добро пожаловать в команду, – хмыкнул Артанский самодержец. – Есть у меня предчувствие, что балластом для нас ты не станешь. Впрочем, сейчас подробный разговор на эту тему преждевременен, идемте дальше, ибо тут наши дела закончены.
Пять минут спустя, внутренний двор главной женская бойня Царства Света
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Когда мы появились из широко распахнутых ворот всем своим ареопагом, гомон голосов, прежде густо стоявший в воздухе, стих как отрезанный Пологом Тишины, хотя по факту
Кстати, в данный момент мешкать тоже нельзя. Если Колдун и Линдси правы, то сейчас нечто подобное творится на всех женских бойнях бывшего Царства Света. Персонал внезапно подох или обезумел, и прибывшие для убоя женщины и девицы оказались предоставлены сами себе. Еще немного, и они, сломав запоры, или проникнув к выходу через внутренние помещения, или разбегутся в разные стороны кто куда, собирай их потом на местности как грибы-подосиновики. Дело в том, что одни из них не в состоянии сами добыть себе пропитание, а другие прибыли из африканских, латиноамериканских и индокитайских джунглей, и, наоборот, партизанскими набегами на склады и амбары способны на некоторое время составить проблему для любой цивилизованной деятельности. Но потом, когда наступит зима, без крыши над головой эти тропические дикарки погибнут точно так же, как и их цивилизованные товарки по несчастью.
И примерно то же может произойти и в лагерях для выращивания жертвенных магичек. Как сообщает система орбитального сканирования, таких лагерей почти четыре сотни, и каждый из них похож на мини-город, рассчитанный примерно на сорок тысяч обитательниц. При каждом лагере имеется подсобное хозяйство, и, помимо девочек старших возрастов, там в немалом количестве трудятся чернокожие рабыни, на которых лежит основная рабочая нагрузка. Всего их в этой системе задействовано что-то около половины всего женского чернокожего населения. А оно, это население, в этом мире и в двадцать первом веке продолжает пребывать в рабском состоянии, причем единственным их владельцем является государство – то есть раньше это был демон, а теперь я.
И это тоже проблема, потому что в том государстве, которое я намерен построить на месте разломанного дотла Царства Света, никаких рабов не будет по определению, и всей этой публике каким-то образом придется превратиться в ответственных сограждан. А вот как этого добиться, я пока не знаю: социальный утопизм, блин, как он есть, во весь рост. Впрочем, сейчас мне нужно думать о тех женщинах и девочках, что, смертельно испуганные, стоят прямо передо мной, а не о проблеме абстрактных чернокожих, которые, если и попадали на бойню, то только не на эту центральную, предназначенную для избранных персон. И цеплять их за живое предстоит… бойцу Руби, ибо она плоть от плоти и кровь от крови этой массы. А я ей помогу – подвешу в воздухе заклинание Истинного Света.
– Значит, так, Руби, – сказал я девушке, – сейчас твоя очередь лезть на броневик, то есть в люк «Шершня». Это будет твоя зажигательная речь перед подобными тебе, которых ты должна спасти и привести к новой жизни – так же, как мы спасли и привели тебя. Сейчас их главным чувством является страх, который я чувствую просто своей кожей, и если они не поверят в то что у нас только самые лучшие намерения, то в будущем у нас будет очень много ненужных забот.
– Хорошо, командир, сделаю все что смогу, – коротко ответила Руби.
Мы с Коброй подняли ее вверх на руках к люку низко зависшего штурмовика, а там две здоровенные бойцовые остроухие сноровисто втянули девушку в люк. Долго ли – раз-два, и готово.
Трибуна, надо сказать, получилась получше, чем у Ильича на Финском вокзале. И обзор на оратора, приподнявшегося над толпой на пять-шесть метров, лучше, и случайно свалиться из-за ограждающего дверь силового барьера невозможно, а можно только специально спрыгнуть. К тому же в тот момент, когда «Шершень» взмыл на рабочую высоту, я щелкнул пальцами и повесил над толпой заклинание Истинного Света. И, о чудо, хоть, накладывая заклинание, я не имел в виду ничего подобного, облака прямо в зените над нами разошлись, показав постоянно расширяющийся круг ярко-голубого чистого неба. Ну чем не знамение, и это при том, что ни я, и никто из моих спутников не приложил к этому явлению никаких усилий. И вообще, подделка знамений – это дело, чреватое большими неприятностями.
Тем временем Руби начала говорить:
– Мои возлюбленные сестры, однажды, три года назад, я, как и вы сегодня, прибыла на это место для того, чтобы не по своей воле встать на краю бездонной бездны лицом лицу со смертью. Вы все знаете, о чем я говорю, ибо, когда мы доходим до отчаяния, эта черная бездна является нам в наших снах, чтобы позвать к себе. И смерть от ножа мясника показалась мне страшнее бездны, и тогда я прыгнула в сплошную черноту и полетела неведомо куда по темному туннелю, который выбросил меня в другой мир, на окраину города с названием Тевтонбург. Там мне удалась прибиться к компании уличных мальчишек, и почти год мы промышляли мелким воровством, а потом нас поймали. Но это тоже был не конец, а лишь еще одно начало. Богатая женщина по имени мисс Мэри Смитсон, которую мы пытались обворовать, узнала во мне девочку и решила сделать доброе дело, взяв меня под опеку. Среди тех, на кого работала мисс Мэри, добрые дела были обычаем и неукоснительным правилом, и она, воспитанная в других традициях, старалась подражать своим нанимателям, владельцам частной военной корпорации, людям могущественным, успешным, а временами даже свирепым. Когда я впервые попала в Тридесятое царство, то боялась всего и вся, и в первую очередь мужчин, которые встречались там на каждом шагу. Тетушка Мэри пыталась объяснить мне, что там так нельзя, но страх, впитанный с молоком кормилицы, оказывался сильнее любых увещеваний. И только после одного трагического случая, когда чуть не погибла еще одна моя любимая тетушка Анна, я поняла, что настоящие мужчины, готовые защищать слабых женщин с оружием в руках, это совсем не чета бородатому жлобью из Царства Света. С того времени я совсем перестала бояться своих мужчин, в которых была уверена, а всех прочих стала просто опасаться до тех пор, пока не узнаю их получше. Вскоре после этого я стала среди тех людей равной из равных, сильной, уверенной в себе и самодостаточной девушкой с хорошими перспективами. Мои возлюбленные сестры, я зову вас прямо сейчас присоединяться к нашей корпорации. Никто не будет забыт и оставлен в небрежении – все будут вылечены, обихожены, проверены на наличие способностей и интересов и назначены к обучению. Среди нас вы будете не двуногий скот, предназначенный к забою на мясо, а люди, коим следует учиться новому от рождения и до глубокой старости. Все, мои дорогие сестры, я вам все сказала, делайте свой выбор!
И тут прореха в облаках разошлась настолько, что через нее вниз хлынули лучи утреннего солнца. Чтобы не смазать эффект от столь удачного совпадения (а может, и не совсем совпадения), я взмахнул рукой, распахивая портал в Тридесятое царство. В открывшемся проеме, шире самых широких ворот, были видны полотняные тенты и полевые кухни временного сортировочного лагеря, среди которых то тут, то там маячили фигуры рабочих и бывших мясных остроухих. Три месяца назад на этом месте мы принимали вызволенных из немецкого плена советских командиров и красноармейцев, а теперь эта инфраструктура пригодилась для несчастных девушек и женщин и Царства Света. Впрочем, к себе на базу я намеревался забрать только те контингенты, что на момент уничтожения демона находились уже на бойнях или же по пути к ним в поездах. Со всеми остальными я намеревался работать прямо на месте в их лагерях.
– Вон там, мои возлюбленные сестры, – крикнула Руби, указывая рукой в сторону портала, – находится ваше счастливое будущее, и вам осталось только пойти и его забрать!
Толпа женщин и девочек в полосатых платьях колыхнулась и двинулась вперед с неумолимостью горной лавины. Все, это дело было сделано.
– Значит, так, – сказал я капитану Коломийцеву, глядя на быстро пустеющий загон для двуногого скота, – бородатых надо быстро и чисто добить, лучше всего отрезав голову, после чего собрать все трупы в одно место для подготовки к бесчестному погребению. И то же самое надо будет проделать по всему городу, но только это работа для людей полковника Дроздовского…