Пыль под солнцем
Шрифт:
– Огонь! – опять скомандовал ведущий
Опять полетели дротики, через минуту всё было кончено, конвульсии прекратились, тела безвольно обвисли на верёвках. Площадки повернулись, занавески вернулись на место. В доселе затихшем зале загудели голоса. Сидящий рядом и жующий попкорн упитанный мужик, недовольно пробурчал: – " И это всё? За что деньги дерут?"
Антон и Дмитрий молча переглянулись, Антон был бледен. Участники расстрела
– Ну, а теперь дамы и господа, гвоздь программы – казнь на гильотине! – голос из динамика, излучал восторг. Встречайте неоднократную исполнительницу этого изумительного действия!
Из той же двери, что и предыдущие экзекуторы, под свист и хлопанье зала появилась накрашенная дама не первой свежести, с огромными силиконовыми губами, надутой грудью и задницей. Она, приветственно улыбаясь и помахивая рукой, прошествовала к креслу с красной кнопкой и монитором.
Холстина, укрывающая сооружение, опала вниз, это оказалась площадка с гильотиной наверху. Из глубины площадки, вверх по лестнице, два амбала волокли упирающегося человека. Перед камерой приостановились. Монитор над площадкой крупно отразил лицо осуждённого. Заклеенный скотчем рот исказился в крике, глаза выпучены от ужаса. Было видно, что он молод.
– Красавчик! – громко произнесла губастая исполнительница казни. – Хорошая голова для моей коллекции!
Осуждённого повалили на скамью, привязали ремнями. Голову просунули в деревянную доску с выемкой, закрепили такой же сверху.
– Преступления осуждённого ужасны! Он посягал на священные устои общества! Он призывал к свержению демократии, а уж каким путём, совсем не важно! Какие тёмные мысли роились в его голове! За это он её сейчас и лишится! Внутренние органы его пойдут на пересадку, нуждающимся в этом честным гражданам! Свершим же благородное дело, не дадим честным людям погибнуть! Милосердная дама, вы готовы?
– Да! – закричала силиконовая, за пультом.
– На счёт три нажмите красную кнопку. Раз – два – три!
Нечто в юбке с размаху ударило рукой с наклеенными длинными ногтями по кнопке. Нож стремительно опустился, голова отлетела и упала в корзину, из обрезка шеи хлынула кровь. Один из обслуги за волосы поднял голову, отодрал скотч и сидящие в зале крупным планом увидели на экране отрубленную голову с окровавленным ртом. В зале зашумели, кого-то начало рвать. Исполнительница казни радостно захлопала в ладошки. Не сговариваясь, Антон и Дмитрий устремились к выходу.
– Блядь, что
– стараясь удержать рвотные позывы, вопросил Антон. – Живых людей казнить напоказ, да ещё и за деньги? Как так-то? Что не так с этим народом?
Дмитрий задумчиво осмотрелся вокруг. Всё так же светило солнце, играли дети, в кустах щебетала пернатая сволочь.
– Да всё не так! – произнёс он. – Люди то настоящие, похоже… Странно всё это.
– Вот именно, похоже… Пошли отсюда, что-то мне тут разонравилось. Может, в следующую локацию рванём?
Глава 4
Они вышли с другого конца парка, около церкви, которую, окружали строительные леса. На площадке, возле ограды, в ряд приткнулось несколько торговых ларьков, был там и церковный. Нужно было прикупить продуктов в дорогу, да пробить, где можно обзавестись смартфонами с серыми симками.
– Айда, в церковный – позвал Дмитрий. – Душа мне подсказывает, что у служителя господа всё найдётся…
В магазине среди штампованных икон, крестиков, свеч, за прилавком, скучало лицо низкого церковного ранга. Не первой свежести чёрный подрясник, засаленная скуфья на голове. Жидкобородый, слегка опухший лик, с синим клеймом на лбу, намекал, что его обладатель грешит чревоугодием и прочим прелестям. Взгляд был хитёр и цепок.
– Здравствуйте – зайдя, поздоровались сотоварищи.
– И вам не хворать! Что надобно?
– А нужно нам, – проговорил Димон вкрадчиво, – кстати, как к вам обращаться?
– Крещёный?
– Крестик ношу, однако.
– Тогда, брат во Христе, достаточно.
– Брат во Христе, господу сверху всё видно, может он узрит, пару сотовых и симки к ним?
– Тот не унывает, кто на бога уповает, – брат во Христе зыркнул на часы Дмитрия. – Что у людей водится то и у нас хороводится.
– Цена вопроса?
– Что богу угодно, то и нам пригодно. Сторгуемся.
Богу было угодно содрать с руки Дмитрия часы, взамен на два дешёвеньких смартфона с левыми симками и немного денег.
– Может и водочки? – предложил довольный сделкой церковник.
– Водкой то же здесь торгуете?
– Здесь нет, а вот в соседнем ларьке запросто, там я частное лицо.
– Водки нам не надо, – ответил Антон. – У меня вопрос есть. Церковь в курсе, что людей казнят в парке на потеху всем, за деньги?
– Грех это. У нас эвтаназия разрешена, а это одна из её форм. Но церковь против этого.
Конец ознакомительного фрагмента.