Пылающие души
Шрифт:
— Как вам будет угодно, — пробормотал он, задувая свечу. В каюте вновь воцарился непроглядный мрак. Джулия услышала, как помощник вышел из каюты, и поспешила закрыть дверь.
Если Эдсел Гаррис и капитан надеялись распоряжаться ею по своему усмотрению, они жестоко ошиблись. А что касается Шеда Харки, то его несколько вкрадчивые и неприятные манеры легко объяснить уродством и страданиями, которые ему пришлось вынести. Какое бы преступление он ни совершил, оно осталось в прошлом. Джулия решила поддерживать с боцманом дружеские отношения — разумеется, до тех пор, пока он будет вести себя как
Она налила себе чаю, радуясь тому, что Харки не забыл принести лимон. Чай успокоил ее и навеял блаженную дремоту.
Вскоре Джулия улеглась в постель, укрылась одеялом до подбородка и затихла, мечтая поскорее заснуть, чтобы приблизить утро. Возможно, утром многое изменится к лучшему. В конце концов, она впервые оказалась на корабле. Как приятно, должно быть, любоваться волнами и ощущать соленый привкус морской воды на губах!
Закрыв глаза, Джулия вспомнила о Майлсе, в который раз гадая, жив ли он. Какая жалость, что перед отъездом им не удалось повидаться! Неужели он попал в плен? А может, необузданная чернь подвергла его суду Линча?
«Это несправедливо», — в отчаянии повторяла Джулия. Майлс был вправе иметь свое мнение о войне. Он ненавидел рабство и часто повторял матери, что, будь его воля, он отпустил бы на свободу всех до единого рабов из Роуз-Хилла.
Мать возражала, что с неграми в Роуз-Хилле и без того хорошо обращаются, и напоминала, что если дать им свободу и отпустить на все четыре стороны, многие умрут с голоду. У них нет дома, им некуда идти. Мать убеждала Майлса следовать велениям собственного сердца, но в опасное и беспокойное военное время держать свои взгляды при себе.
Однако Майлс не желал молчать, и потому на него и его сторонников вскоре ополчилось большинство жителей Саванны. Пожалуй, хорошо, что он покинул город. Джулия жалела только об одном: что Майлса разыскивают по обвинению в убийстве. Жить с таким камнем на сердце нелегко. Майлс — добрый и чуткий человек, он способен причинить вред живому существу лишь в крайнем случае.
Таким случаем стало для него нападение на сестру.
Внезапно шум чьих-то шагов в коридоре насторожил Джулию. Она рывком села на постели, надеясь, что это не помощник Гаррис. Сегодня ночью она больше не нуждалась в обществе. Ее очередным гостем не мог быть и Шед — он и без того наказан за прежний визит.
Шаги остановились возле ее двери. Джулия ждала стука, но тщетно. Почему неизвестный просто стоит за дверью? Почему не идет дальше по коридору?
Джулия похолодела, увидев, как медленно и беззвучно поворачивается дверная ручка. К счастью, дверь была заперта на засов. Джулия уже собиралась подать голос, спросить, кто там, но вдруг услышала хриплое, прерывистое дыхание и замерла в страхе.
После паузы, показавшейся Джулии вечностью, вновь послышались приглушенные шаги: кем бы ни был ночной визитер, он наконец-то удалился. Джулия испустила вздох облегчения и легла на спину, надеясь, что сон не замедлит прийти к ней. Нынешняя ночь показалась ей самой длинной в жизни.
Укрывшись одеялом с головой, она поклялась лежать неподвижно, что бы ни случилось.
Глава 3
«Ариан» провел в море всего несколько дней, а Джулия уже извелась от скуки и беспокойства. Каждый раз, едва она появлялась на палубе, рядом с ней, как из-под земли, возникал первый помощник Гаррис и учтиво напоминал, что ей запрещено покидать каюту. Выдержав возмущенный взгляд, он со всей мыслимой предупредительностью препровождал ее обратно.
Джулии пришлось выбирать между тесной каютой и столовой для офицеров. Последняя была изысканно обставлена, здесь в изобилии имелись книги и журналы, весь день подавали чай или кофе. Пребывание в столовой вполне устраивало мать Джулии, и она часто упрекала дочь в упрямстве и нежелании поступать сообразно обстоятельствам.
— Все, что ни делается — к лучшему, дорогая. Капитан не зря запрещает нам появляться на палубе, — замечала она. — На Бермудских островах мы пересядем на другой корабль, более приспособленный для перевозки пассажиров. Нам еще повезло, что Вирджил вывез нас из Саванны. В такое время надо забыть об удобствах. — Посмотрев на дочь, она быстро добавляла: — И, кроме того, этот корабль, вероятно, кишит отпетыми негодяями, от которых лучше держаться подальше.
— Сомневаюсь, — возражала Джулия, беспокойно вышагивая из одного угла каюты в другой, время, от времени останавливаясь, чтобы посмотреть в иллюминатор. — Так или иначе, мы заплатили за проезд, поэтому вольны поступать так, как нам заблагорассудится.
Вздыхая, ее мать вновь углублялась в книгу, стараясь не обращать внимание на жалобы дочери.
Однажды вечером Джулия вышла к ужину в шелковом бальном платье цвета шампанского. Низкий вырез подчеркивал полноту ее груди, плечи были совершенно обнажены, пышные рукава закрывали руки до запястий. Юбка ниспадала изящными фестонами, каждый из которых был подхвачен крохотной розеткой из алого кружева, лиф плотно облегал талию и плоский живот. Расчесанные до блеска черные волосы Джулия распустила по плечам, украсив единственной ярко-красной лентой.
Когда она возникла на пороге столовой, помощник Гаррис ахнул, поспешно вскочил с места и поклонился. Второй помощник Гровер Уотсон и третий помощник Флойд Джастис последовали его примеру, не сводя с Джулии горящих глаз.
Джулия заняла место рядом с матерью, которая не упустила случая холодно упрекнуть ее:
— С какой стати ты так вырядилась, дорогая? Мы на корабле, а не в бальном зале.
— Я надеялась, что новое платье немного поднимет мне настроение, — ответила Джулия, смаргивая слезы и не стараясь понизить голос. — Мне просто хотелось чем-нибудь развлечься, вот я и решила переодеться к ужину. Что же в этом странного? Боюсь, оттого что мне день и ночь приходится торчать в тесной каюте, я вскоре сойду с ума.
Она не стала объяснять, что в одиночестве ее посещают самые мрачные воспоминания о прошлом. Ей хотелось видеть рядом людей, иметь возможность отвлечься от мыслей или задуматься о будущем. Но разве поняли бы ее те, кто не подозревал о тайной боли?
Эдсел Гаррис протянул руку через стол и сочувственным жестом дотронулся до пальцев Джулии.
— По крайней мере, наше настроение вам удалось поднять, мисс Маршалл. Нам редко случается видеть такую красоту. Мне жаль, что вам приходится терпеть такие неудобства.