Пылающие небеса
Шрифт:
– Именно. Времени нет. Так как сегодня был сложный день, я жду тебя утром в шесть. Послезавтра – в половину шестого. А потом, до конца семестра, – в пять.
Фэрфакс молчала.
– Ранний подъем пойдет тебе на пользу. Ты не захочешь пользоваться уборной, когда там кто-то еще.
Ее губы сжались в тонкую линию, но опять не прозвучало ни слова. Однако огонь в ее руке слился в сплошной шар, тут же покрывшийся шипами. Без сомнения, Фэрфакс жаждала загнать пламя прямо Титу в глотку.
– Насчет купания: возможно,
– Как мило с твоей стороны, – пробормотала она.
– Моя щедрость не знает границ. Я также захватил тебе еды. – Тит опустил бумажный сверток на ее письменный стол. Фэрфакс толком не поела ни за чаем, ни во время ужина, и он сомневался, что в гостинице все было иначе. – Пирог для сладких снов – съешь его, и будешь спать спокойно.
Вообще-то, этим пирогом Тит сам боролся с бессонницей. Ему предстояла очень долгая ночь…
– Хорошо. Значит, я без проблем встану на наше занятие.
Внезапно Фэрфакс дернулась, плечи резко выдвинулись вперед, будто ее ударили в живот, пальцы сжались в кулаки. Огненный шар превратился в синий комок чистого пламени.
– Думаешь о том, как будешь учиться спустя рукава?
Клятва требовала от нее полной отдачи!
Фэрфакс скорчила гримасу и выпрямилась, не сказав ни слова.
Нельзя было оставлять ее так, не дав выпустить пар. «Пусть лучше время от времени отыгрывается на мне».
В голову пришла неожиданная мысль.
– Знаю, ты хочешь наказать меня. Я разрешаю. Сделай все самое плохое, на что только способна.
– Этим я накажу лишь себя.
– Но не когда ты заручилась моим согласием. Если нравится, можешь каждую минуту представлять, как сжигаешь меня дотла. Придумывай и пытайся исполнить любые наказания, только убивать меня нельзя.
Фэрфакс фыркнула:
– В чем подвох?
– Подвох в том, что мне можно защищаться. Желаешь меня ранить? Придется попотеть.
Она наконец-то подняла на Тита задумчивые глаза.
– Давай же, попробуй.
На мгновение она застыла, а затем указательным пальцем нарисовала в воздухе круг. Огненный шар превратился в огненную птицу, и та, сначала поднявшись вверх, тут же ринулась на Тита.
– Fiat ventus.
Птица отважно махала крыльями, но не могла подлететь к нему из-за вызванной заклинанием струи воздуха.
Фэрфакс щелкнула пальцами, и, вобрав весь огонь из камина, птица увеличилась в четыре раза.
– Ignis remittatur.
Слова Тита отправили пламя обратно в камин.
Фэрфакс прищурилась:
– А что же ты сделаешь сейчас? Вновь используешь старый добрый щит?
Внезапно вся комната заполыхала огнем.
– Ignis suffocetur.
Огонь погас под весом заклинания.
Тит
– Палочку можно переломить по-разному, Фэрфакс.
* * *
Она недооценила принца.
Он хитер и безжалостен. Но Иола не сразу поняла, что он к тому же выдающийся волшебник. Не так-то просто одолеть магию огня магией тонких сфер, а принц легко справился даже без помощи палочки.
«Кажется, ты здорово подготовился». Иоланта и не подозревала, насколько здорово. Он совсем не нормальный шестнадцатилетний мальчик – скорее, наполовину демон в школьной форме.
– Пока ты мне не ровня, Фэрфакс. Но когда-нибудь станешь. И чем усерднее будешь учиться, тем скорее сможешь наказать меня по своему усмотрению. Только представь ужас в моих глазах, когда я начну молить о пощаде.
Иолантой очень ловко манипулировали. Принц хотел, чтобы она работала как проклятая для достижения его цели, а в качестве приманки использовал свое будущее унижение. Но не этого хотела Иола. Ей бы только стать…
Она быстро отгородилась от любой мысли о свободе и попросила:
– Пожалуйста, уйди.
Принц вытащил палочку:
– Ignis.
Маленький огненный шар ожил и по его приказу подлетел к Иоланте.
– Твой огонек, Фэрфакс. Увидимся утром.
Глава 10
Уборная, к счастью, оказалась вовсе не такой мерзкой, как уверял принц. Однако стоило Иоланте увидеть длинный писсуар, она тут же решила заходить сюда как можно реже.
Коридор, как и весь дом, был оклеен обоями в розочках. Ванные комнаты занимали северный конец, прямо напротив лестницы находилась огромная гостиная, а к югу от нее – комнаты шестнадцати старших мальчиков… пятнадцати старших мальчиков и Иоланты.
Их с принцем апартаменты соседствовали в южном конце коридора. Напротив была малая гостиная – для старосты пансиона и его помощников. А прямо к северу от комнаты принца – кухня, где младшие ребята готовили вечерний чай для старших. Таким образом, Иола и принц оказались отделены от остальных обитателей этажа.
Принц, несомненно, именно этого и хотел.
Из-под его двери пробивалась полоска света. Иоланте невольно вспомнилось, как она стояла во мраке и глядела на окна своей комнаты, тоскуя по свету. И по принцу.
Она вернулась к себе, закрыла дверь и оделась. Накануне вечером, снимая форму, она тщательно запоминала, как застегивается рубашка, разбиралась, как прикрепляется воротник, и убедилась, что сможет снова завязать галстук таким же узлом. И пока не сотворила заклинание «Serpens caudam mordens» семь раз подряд, спать не ложилась.