Пылающий рассвет
Шрифт:
Чтобы отвлечься от мрачного настроения, Тейн изучал роскошную ванную комнату, которая примыкала к его спальне.
Пар поднимался в воздух, закручиваясь у куполообразного потолка, с центра которого свисала вычурная люстра, сверкая застывшими слезами единорога.
Стены и пол сделаны из одинакового мрамора с золотыми прожилками.Высокие арки были обрамлены большими гипсовыми львами и вели к шкафу, где хранились его... игрушки.
Позолоченное зеркало висело над раковиной, инкрустированное рубинами, сапфирами и изумрудами.Он проектировал пространство для женщин, которых
Что бы человек подумала об обста...
Он отверг эти мысли прежде, чем мог соблазниться ими. Ее мнение не имело значения.В гостиной Тейн расположился на диване, а Бьорн взял поднос с печеньем и булочками и сел слева. Ксерксес налил ему стакан виски с добавленной в него амброзией, прежде чем занять место справа.
Тейн принял выпивку и еду с благодарным кивком. Проглотил печенье и осушил содержимое бокала в один присест.
– Уверен, у тебя есть вопросы, – сказал Ксерксес, устроившись с собственным пирожным."Взрослые мужики с пристрастием к сладкому, – подумал он, и радость шевельнулась в его груди. – Одомашненные звери в их естественной среде обитания. Мило".
– Много вопросов, – сказал он, но предпочел начать с того, что мучило его больше всего. – Как ты, Бьорн? – Тейн не был единственным, кто трагически пострадал за последнее время. – Прежде чем попасть в лагерь Фениксов, я видел, как ты исчезаешь в грязном переулке.Роковая ночь. Прежде чем Кендра умерла и восстала из пепла, фактически поработив Тейна, он и его друзья сражались с новым поколением демонов. Тени, которые крались вдоль грязных растрескавшихся бетонных стен, голодные до человеческих страданий... голодные до плоти.
Бьорн был ранен, из пореза сочилась какая-то черная слизь. Затем он исчез.Тейн и Ксерксес обезумели, но прежде чем они смогли отыскать воина – недостающую часть их сердец – Кендра открыла глаза и приказала Тейну отправиться в лагерь Фениксов.Он повиновался беспрекословно."Ох, Кендра. То, что я сделаю с тобой..."
В новых рабских цепях вокруг талии, гасивших ее силы, она была так же беспомощна, каким был он.
– Не могу рассказать, что случилось, или объяснить, что произойдет со мной в ближайшие месяцы, – наконец выдавил Бьорн, и Тейн услышал страдание в его голосе. – Я пообещал сохранить тайну.
Он проглотил ругательство. Посланники никогда не нарушают клятвы. Физически не могут. Не то, что эти выродки. Тейн знал Бьорна, и понимал, его друг никогда бы не согласился на это, если бы тем, кого он любил, не угрожали.
Еще один камень в огород Кендры. Если бы Тейна не окрутили, он бы смог найти способ спасти своего друга от ужасной участи.
– Если я могу помочь тебе...
– Знаю, – сказал Бьорн уже печально. – Всегда, я знаю.
Необходимо что-нибудь сделать. Все, что влияет на счастье друга, влияет на него.– Нашли демонов, ответственных за смерть Германуса? – спросил он, перейдя ко второй по актуальности теме. До Кендры охота на шестерых демонов, которые напали из засады и обезглавили бывшего предводителя Посланников, была его единственной обязанностью и величайшей привилегией.
–
Так много нужно сделать. Отыскать ответы для Бьорна. Найти демонов. Наказать Фениксов. Поговорить с девушкой-рабыней.
Больше всего Тейн предвкушал последнее, и это раздражало. Нетерпеливое ожидание общения с конкретной женщиной напоминало нетерпеливое ожидание определенной еды. Он попробует, это будет вкусно, но затем это закончится.
Ему не хотелось бы вляпаться в дерьмовую ситуацию.
Возможно, лучше избегать ее сейчас и всегда, и его вопросы навсегда останутся без ответа.Острая боль от... чего-то... пронзила его... это не сожаление, не может быть сожаление... но он заставил себя согласиться. Ему следует избегать ее. И это будет проще простого.Через час он забудет о ее присутствии.
Резким движением он наклонился и схватил еще одно печенье. Чтобы поднять настроение, он сказал:
– Я не спрашиваю, что ты делал во время моего отсутствия, Ксерксес. Очевидно, ты потерялся без меня.
– Очевидно, – подтвердил Ксерксес, уголки его губ приподнялись. – Ох, но прежде, чем ты уйдешь в свою комнату, мне нужно несколько минут, чтобы перенести вещи. Я воспользовался возможностью... хотел сказать трагедией... твоего отсутствия в свою пользу.Ха! – Ты превратил ее в вязальный цех своей мечты?
Бьорн вытер губы тыльной стороной ладони.
– Если ты теперь вяжешь, я хочу свитер на Рождество.
– Ну, очень жаль, – сказал Ксерксес. – Ты получишь намордник.
– Свитер с намордником? Это эффектно, – усмехнулся Тейн. – Я хочу носки.
– Чтобы скрыть свои копыта? – небрежно спросил Бьорн.
Остряк.– Я заставлю тебя понять, что у меня красивые ноги.
– Если ты ударишься в лирику о великой красоте своих ног, то меня вырвет. – Ксерксес схватился за живот, изображая отвращение.
– О, маленькие пальчики, – сказал Тейн, его голос стал мягким и все же драматичным. – Такие сладкие лакомства. Как много женщин вы заставили... пылать.
Бьорн расхохотался.
Ксерксес покачал головой, явно сопротивляясь улыбке.
– Так или иначе, как мы скатились к этой теме? Хочу, чтобы в день, когда я научусь вязать, вы оба вонзили по кинжалу в мое сердце.
Вот оно. Именно поэтому Тейн любил этих парней. Легкий дух товарищества. Поддразнивания. Понимание.
– Идет, – сказал с широкой улыбкой. – А что нам делать, если ты примешься за плетение корзин?***
– Ты можешь поверить? Это просто так... Ничего себе... Никогда не видела ничего столь великолепного. В моих глаза стоят слезы? Думаю, я плачу.
Элин изучала четырех женщин, прислонившихся к единственному окну в просторной и причудливо обставленной спальне, которую им придется разделить. Октавия – вампир, Шанель – Фея, Беллори – Гарпия, а Саванна Роуз... Сави... Сирена.
В детстве мать Элин научила ее различать кто есть кто среди разных бессмертных рас.Фениксы и Феи – прирожденные враги, поскольку Феи потомки титанов... текущих правителей нижнего уровня небес, этого уровня... а Фениксы произошли от древних греков... бывших правителей нижнего уровня.