Пытки и наказания
Шрифт:
7 мая 1797 г., в воскресенье, Сидней Фрайер, эсквайр, весьма достойный джентльмен, пришел навестить свою кузину, которая жила на Шееферд-стрит. Они вместе пошли прогуляться по лондонским окраинам и когда проходили полем за ислингтонским работным домом, услышали голос, звавший на помощь. Мистер Фрайер, не вняв предостережениям кузины, перепрыгнул через изгородь и оказался лицом к лицу не с женщиной, а с тремя мужчинами, один из которых выстрелил в него, когда Фрайер в горячке попытался воспользоваться своей тростью, как шпагой. Пуля попала в левую бровь, и достопочтенный мистер Фрайер упал в лужу. Один из злодеев вынул из его кармана часы, другой же изъял кошелек у его кузины и снял пальто. Мистер Фрайер умер спустя два часа.
Подозреваемых оказалось несколько,
Арестованные были совершенно беспристрастно допрошены судьей Гроузом, им представили адвокатов, которые защищали их перед жюри присяжных заседателей. Прямых улик против них не было, кроме факта опознания их мисс Фрайер, тем не менее присяжные, просовещавшись полчаса, вынесли обвинительный вердикт, в соответствии с которым обоих казнили, а тела их были выставлены в конюшне на Литтл-Бридж-стрит, недалеко от Апотекарис Холла.
Незадолго до того, как им на головы надели белые колпаки, платформы эшафота, по всей видимости в результате несовершенства конструкции, неожиданно рухнули, увлекая за собой двоих священников, палача и его помощника. Католический священник, ис-поведывавший Кленча и отличавшийся тучным телосложением, пострадал сильнее других. Когда преступники умерли, ни у кого не возникло сомнения в том, что и Кленч, и Мэккли получили по заслугам, но вскоре, однако, признания трех отдельных преступников, которым вовсе незачем было брать на себя чужое преступление, пролили совершенно неожиданный свет на это дело и вызвали к памяти тот факт, что как Кленч, так и Мэккли во время всего судебного разбирательства упорно не желали признать себя виновными, а Кленч, покидая скамью подсудимых после вынесения приговора, в совершенно вежливой форме поблагодарил суд за справедливость, но при этом заявил о том, что хотя им суждено умереть, они так же невиновны в приписываемом им убийстве, как и те, кто их судил.
Человек по имени Бертон Вуд, казненный впоследствии на Кеннингтонском пустыре, а также его сообщник признались эсквайру, судье графства Суррей, утверждая, что Кленч и Мэккли пострадали безвинно, и что именно они, нижеподписавшиеся, и еще один человек, все еще разгуливавший на свободе, совершили это преступление. Вскоре был пойман и третий убийца, которым оказался некий Тимме. Его приговорили к повешению за другое преступление, но незадолго до казни, имевшей место в Ридин'ге, он признался, что тоже участвовал в нападении на Фрайера.
Элизабет Феннинг
Эта женщина, находясь в услужении в семье Тернеров, подала на стол блюдо с запеченными в тесте яблоками, обильно напичканными мышьяком. Хотя Элизабет отведала злосчастных яблок сама и долго болела, как только она поправилась, ее заключили в Ньюгейт-скую тюрьму и привлекли к суду за «попытку отравить мышьяком Орлебара Тернера, Роберта Грегсона, Тернера и Шарлотту Тернер и намерение убить вышеназванных лиц». Хотя Элизабет не признала себя виновной, суд, отличавшийся предвзятостью и неоправданной мстительностью, приговорил ее к смертной казни. Сами Тернеры не верили в виновность Элизабет, и Орлебар Тернер, как глава семьи, намеревался даже подать в суд прошение об отсрочке приведения в исполнение смертного приговора. Однако судья посоветовал ему не делать этого, так как это могло бросить тень на его семью. Стало известно также о том, что судья имел разговор с двумя друзьями Тернера.
Те сообщили, что в последнее время Роберт Тернер демонстрировал признаки умопомешательства и даже обращался к ним со слезной просьбой определить его в сумасшедший дом: «Сделайте это, ради Бога, иначе, находясь на свободе, я могу принести несчастье. Я могу лишить себя жизни или убить свою жену».
Кроме того выяснилось, что именно Роберт купил пакетик с белым мышьяком, исчезнувший незадолго до несчастья. Тем не менее, согласно приговору, Элизабет Феннинг повесили в Тайберне.
Т
ТИСКИ
К этому средству пытки неизменно прибегали, когда требовалось вытащить из жертвы или признание, или какие бы то ни было сведения. Этой пытке исторически предшествовало так называемое «связывание пальцев» при
Подобно дыбе, тиски — вечный символ камеры пыток, и тем, кто сомневается в том, что это скромное устройство способно причинить непереносимую боль, следует вспомнить, когда в последний раз они стукнули себе молотком по пальцу, забивая гвоздь. Подобно многим другим инструментам пытки, тиски имели множество вариантов, простых и сложных, одинарных и двойных, однако результат их применения был один:
«Сначала тиски сдирали кожу, затем, после нескольких оборотов винта, начинала течь кровь, а мясо лезло наружу. Затем слышался хруст, от которого в жилах стыла кровь. Еще несколько оборотов винта, и губы тисков соединялись».
(«Знаменитые преступления прошлого и настоящего»).
Последним, кого пытали в Англии этим методом, был Вильям Карстарс, который был замешан в печально знаменитом Рай-Хаусском заговоре (1683), имевшем целью убийство короля Карла II и его брата Якова, когда те, возвращаясь из Ньюмаркета, проезжали мимо Рай-Хауса в Херфордшире. Этот заговор составили виги [91]– экстремисты и бывшие сторонники Оливера Кромвеля. Заговор провалился просто потому, что королевский кортеж выехал из Ньюмаркета раньше, чем было запланировано. По причине того, что пытка в Англии была уже отменена, Карстарса вывезли в Шотландию, где и подвергли жестоким пыткам, стараясь заставить его назвать имена участников заговора.
91
Виги — партия крупной знати и финансовых воротил.
Комбинация наручников и тисков. Германия.
«Когда он отказался сообщить имена сообщников, его большие пальцы зажали в тиски так крепко, что не смогли открутить их и вызвали кузнеца, сделавшего эти тиски».
(«История Реформации», Бишоп Вернет, 1829) [92] .
Во времена преследований так называемых кове-нантеров (covenanters), шотландских пресвитериан, в период от Реставрации [93] 1660 г. до переворота [94] 1688 г. тиски стали называть «Пиллиуинкс» (Pilliwinks или Pillie — Winkies). В Шотландии тиски продержались в качестве орудия пытки до конца XVII столетия, и в последний раз ими воспользовались в 1690 г., когда пытали Генри Мэвила Пэйна, стараясь выведать у него имена участников заговора, имевшего целью восстановление на троне Якова II.
92
History of Reformation, Bishop Burnet, 1829.
93
Реставрация — восстановление королевской власти Стюартов в Англии после буржуазной революции (1660–1688).
94
Переворот 1688 г. или «славная революция» — свержение Якова II и вступление на трон Вильгельма Оранского.
Эти тиски были сделаны по принципу пресса, используемого книжными переплетчиками, и действовали тем же образом, что и тиски для пальцев. Часто нижняя часть тисков имела шипы, а один вариант — длинный шип в верхней части, который при закручивании винта пронзал ступню насквозь.
Это было устройство, с помощью которого узнику сдавливали конечности. Сначала преступника раскладывали на полу камеры, зажимали ступню правой ноги между двумя металлическими болванками, по форме напоминавшими игральные кости, но с углублениями на одной стороне. Затем с помощью веревки и рычага сжимали болванки и тем самым дробили кости узника.