Пьющие жизнь
Шрифт:
— Но никакого выбора на самом деле для меня не было, — продолжила она, когда подруга закончила. Девушки замолчали. Да слова были и ненужны.
Не время. Сейчас надо было спасать непутевого брата и непутевого Алекса. И это важнее.
— Да начнется первый бой! — огласил Одисс.
Одна из клеток открылась, выпуская на арену живых мертвецов.
Ошейник пустил по телу легкий разряд: магия вернулась, но слабая, неполная, обрезанная. Первым делом Дарион попытался сбежать. Но стоило только приблизиться к выходу, как стражи ударили в него через
А живые мертвецы, плотоядно скалясь обступили его в кольцо. Не живые, без чувств, эмоций и мыслей, но жаждут лишь одного: жизни, его жизни.
«Юкки!», — еще одна попытка в никуда. Один из зомби пригнул на него, но врезался в защитный купол: обрезанная магия работала только в бою, и недолго: раньше его защита могла держаться столько, сколько он приказал, теперь же купол рассыпался через доли минуты.
В руке Дара появился тонкий меч, хоть эта способность исправна. Пусть магия работает не в полную силу, не зря он с братьями тренировались с самого детства: с неразумной нежитью он справится, просто чуть сложнее будет. Юноша резко взмахнул мечом…
— Грандиозно! — голос Одисса звучал так, словно он и вправду восхищался новым бойцом.
Дар устало вытер пот, смешанный с кровью, несколько красных капель упали на песок: двое зомби все-таки смогли укусить и поцарапать его.
— Арена приняла первую жертву. У арены теперь новый возлюбленный! — возвестил Одисс, а Дар очень жалел, что не может ударить в него огненным шаром. — И да начнется новый бой! — продолжил Одисс. — Арена хочет эту жертву!
Эта часть удушливого города пахла сырой рыбой, свежими фруктами и специями: все запахи перемешивались в один невыносимый аромат. И Марта то и дело кривилась.
Она и Тритон шагали мимо деревянных прилавков, за которыми сидели торговцы: все в длинных одеждах, с различными узорами-татуировками на лицах, каждый зазывал к себе, хоть и смотрел на странных чужаков с опаской. Чуть раньше Сейдж сообщил, что гоблины продали Дариона некому Одиссу ва Лоссу — хозяину Первой Арены, а Алекса — Квирре Лооо из богатейшего дома.
«Если хочешь узнать что-то о покупателях — иди туда, где торгуют», — простая истина от Марты.
Она с Тритоном быстро нашли местный рынок, старательно прислушивались к разговорам и невзначай интересовались, как найти арену или богатейший дом. Но «нет покупок — нет ответов», — гласил девиз торговцев.
И только один — высокий мужчина с темными волосами — жестом подозвал их.
— Твой наложник придется по вкусу Квирре, — заговорщически подмигнул он Марте. Отдашь мне две трети от продажи и я проведу тебя в богатейший дом. Квирра знает меня. Квирра уважает меня.
— А мне нравится эта мысль, — довольно потерла руки Марта, не обращая внимание на изменившегося в лице Лорда.
Следующей открылась клетка с мужчинами, и на арену вышли пятеро крепко сложенных парней.
— Я не буду драться, — прохрипел Дарион.
— Глупый новый раб, — покачал головой один из бойцов.
Четверо встали друг напротив друга: начали сражаться: остервенело, безысходно. Пятый кинулся на него, размахивая длинным кнутом: убей или будешь убит — горит в глазах.
— Нет!
Дар оборонялся, уклонялся и старался бить соперника как можно слабее. Краем глаза видел, как двое из четверых пали замертво, толпа довольно загудела, выжившие покинули арену, покорно ушли в свою клетку под одобрительные выкрики.
«Я не буду убивать».
Но соперник не скупился на удары, острие его клинка несколько раз прорезало кожу, оставляя красные дорожки. Боль, ярость, безысходность и боль. Семья опять далеко, спасут, это Дар знает, найдут, ведь иначе быть не может. Надо только дождаться, выжить ради них. Только бы с ними все было в порядке. Ошейники блокируют магию, управляют ей, как Сила Лордов. Что, если и ребят поймали. Злость и желание защитить вырывались наружу: его первый удар сбил соперника с ног. А если поймали и Стеллу, и Кошку опять посадили на цепь. Злость прошла через сердце, и следующий удар откинул соперника.
— Смерть! Смерть! Арена просит смерть! — кричала толпа.
Дар сплюнул кровью и воткнул меч в песок.
— Нет, — прохрипел отчаянно.
— Арене нужна смерть! — возвестил Одисс.
И десятки плетей из ниоткуда с энергетическими разрядами прошлись по телу. Кажется, Дар слышал свой крик — как будто издалека. Красная пелена. Магия все еще в его венах, течет по ним, плачет от бессилия, отчаянно пытается помочь, залечить раны, поддержать жизнь. Если погибнет, вернется мстительным духом. Он не уйдет в небытие. Он найдет и спасет.
Чужая энергия бьет, своя пытается отбиться.
А он жалеет только об одном… Он думает, как будет плакать странная девушка-кошка, ласковая и родная жрица из древней расы. И за эти слезы его дух тоже отомстит, только высушить их не сможет. Она точно перевоплотится, когда узнает. Она так часто превращалась спонтанно: когда волновалась и когда радовалась. Кошка, рыжая. Рыжий — какой красивый цвет.
«Стелла», — боль застилает глаза красным маревом. Мир почти гаснет. Кажется, он чувствует ее запах. Кажется, теплые мягкие лапы коснулись его, подхватили. Чуть мокрый нос уткнулся в шею. Шершавый язык лизнул в щеку.
— Дар, — ее голос отгонял боль.
— Ужасно, — покачала головой кошка, прижимая парня к себе.
Дар с трудом приоткрыл глаза: она рядом, смотрит так нежно, так обеспокоенно. Перед ним широкая спина Антареса, брат всегда прикроет. Анфея тоже рядом: в руке горит красный шар. «Нашли», — на душе стразу стало легче. И удары прекратились.
Краем глаза заметил, как стражи за прутьями, взмахивают длинными энергетическими кнутами. Он не знал и даже не задумался, откуда взялись силы, просто резко дернул Стеллу, прикрыл собой. Вновь обжигающая, разрывающая боль. Часть ударов перехватил Антарес, успел. Но страх в ее кошачьих глазах: не за себя, за него. Слезы. «Нет. Только не плачь».