Р. Говард. Собрание сочинений в 8 томах - 7
Шрифт:
Вдруг на расстоянии всего лишь нескольких метров я увидел огромного волосатого гура, удивленного нашей встречей не меньше, чем я. Затем события начали развиваться с ужасающей быстротой. Альта воскликнула: «Тугр!», а незнакомец бросился на меня, замахнувшись мечом. Я едва успел подставить под его меч свой клинок, который благо не успел еще вложить в ножны.
О том, что произошло в следующие минуты, у меня остались какие-то разрозненные и хаотические воспоминания. На меня посыпался град ударов и выпадов; сталь звенела о сталь. Наконец мой клинок вошел противнику
Я даже не мог вспомнить, как я отбивал его удары и как нанес свой удар, поставивший точку в бою. Видимо, и на этот раз меня направлял инстинкт, а не разум.
Но толком прийти в себя мне не дал разъяренный вопль, издаваемый множеством глоток. Обернувшись, я увидел толпу волосатых воинов-гура, несущихся ко мне, размахивающих мечами и потрясающих копьями. Через мгновение я оказался в центре кольца, очерченного множеством сверкающих клинков. Бежать было поздно. Я, издав боевой клич, яростно напал первым, обрушив на вражеский отряд шквал ударов.
С каким непередаваемым удовольствием я, поражаясь сам себе, отмечал, как мой клинок отбивает вражеский меч, а затем, совершив ложный выпад, отсекает держащую этот меч руку. Я вертелся, словно бешеный тигр, рыча от ярости. Жертвами моего меча пали еще несколько воинов. Однако одному из нападавших удалось достать меня копьем в ногу. За это он поплатился разваленной на две половинки головой, и брызнувшая из его шеи кровь смешалась с моей. Но в этот момент и на мой череп обрушился тяжелый удар приклада мушкета. Я успел лишь чуть отклониться в сторону, стараясь смягчить удар. Однако в глазах моих потемнело, и я, выпустив меч, рухнул без чувств.
Пришел я в себя от ощущения, будто меня несет в маленькой лодке по бурной речке. Осмотревшись, я понял, что лежу, связанный по рукам и ногам, на импровизированных носилках, сооруженных из копий и шкур. Несли меня два могучих воина, ни в малейшей мере не заботившихся о моем удобстве. Я лежал на спине и видел лишь небо, затылок идущего впереди носильщика да бородатую физиономию заднего. Увидев, что я открыл глаза, второй носильщик что-то сказал первому, И они разом бросили носилки на землю. Падение отдалось сильнейшей болью у меня в голове и в раненой ноге.
— Логар! — крикнул один из них. — Этот пес пришел в себя. Пусть идет сам, если тебе приспичило доставить его в Тугру живым. Мы больше на себе его тащить не собираемся!
Я услышал тяжелые шаги, и небо заслонила громадная фигура воина, чье лицо показалось мне знакомым. Помимо следов давних боев, его изломанный подбородок украшал сравнительно свежий шрам, который шел от угла рта к шее.
— Ну, Иса Кэрн, — зловеще сказал он, — вот мы и встретились снова.
Я, сохраняя равнодушный вид, промолчал.
— Что? — Его лицо налилось кровью. — Ты не помнишь Логара Костолома? Ах ты лысая собака!
Он подкрепил свои оскорбления сильнейшим пинком мне в бок. Откуда-то донесся протестующий женский крик, и, растолкав тугров, ко мне подбежала Альта. Девушка опустилась рядом со мной на колени.
— Животное! — крикнула она, сверкая полными гнева очами. — Ты только и можешь пинать его, связанного. Попробовал бы ты противостоять ему в честном бою, скотина!
— Кто отпустил эту котхскую кошку? — рявкнул Логар. — Тал, не тебе ли я приказал держать ее подальше от ее пса?!
— Она укусила меня за руку, — злобно буркнул вышедший из-за спины вождя воин, показывая в свое оправдание прокушенный палец. — Да удержать ее по лете, чем саблезубого ягуара за хвост.
— Ладно, свяжите их вместе, — распорядился Логар. — Дальше этот червь пойдет сам. Если ей неймется, пускай она сама помогает ему.
— Но он же ранен в ногу! — взмолилась Альта. — Он не сможет идти.
— Слышишь, Логар, чего действительно тянуть-то? Давай его здесь и прикончим, — предложил один из тугров.
— Нет, это будет слишком просто, — зарычал Логар, вращая налитыми кровью глазами. — Этот ворюга подкараулил меня, когда я спал, оглушил ударом булыжника, украл мой кинжал и еще осмелился повесить его себе на пояс. Ничего, как-нибудь доковыляет до Тугры, а уж там я придумаю, как прикончить ублюдка.
Мне развязали ноги, но рана так болела, что я едва мог стоять. О том, чтобы идти, но могло быть и речи. Меня безжалостно подгоняли пинками, уколами наконечников копий. Альта бессильно металась между воинами, пытаясь то уговорами, то проклятиями остановить это издевательство. Наконец она подбежала к Логару и выкрикнула ему в лицо:
— Ты не только трус, но и лжец! Он не бил тебя камнем, он победил тебя голыми кулаками, без оружия. Об этом знают все гура, и только твои приспешники не смеют признаться в этом при тебе!
Тяжелый удар кулака Логара отбросил хрупкую девушку футов на двенадцать. Она покатилась по земле и замерла без движения, из открытого рта вытекла тонкая струйка крови.
Логар довольно заржал, но его спутники стояли молча, отнюдь не выражая одобрения случившемуся.
Я бы не сказал, что определенное рукоприкладство не практиковалось в семейных отношениях гура, но ударить женщину кулаком, как противника, — это считалось позором для воина. Однако недовольные тугры не выразили и явного протеста.
Что до меня, то я оказался объят пламенем бешеной злобы. Повалив ударом головы в лицо одного из удерживавших меня воинов, я попытался оттолкнуть второго, но потерял равновесие и рухнул, увлекая тугра за собой, вцепившись зубами ему в плечо. На меня тут же набросились остальные, неосознанно вымещая на мне сдержанные в отношении Логара чувства. Град пинков и ударов обрушился на меня, но я не чувствовал боли. Завывая, словно дикий зверь, я раз за разом пытался вырваться, пока крепкие веревки не опутали меня с головы до пят. Меня опять начали избивать древками копий, заставляя подняться на ноги и идти.