Рабин Гут
Шрифт:
«Бесчестные стафордцы», как именовал их старейшина этой деревни, тут же приступили к плану «В», отрядив на другой берег реки своего представителя. Их командир был довольно внушительного для аборигенов роста и носил густую окладистую бороду, словно Стенька Разин в период своего расцвета. Или как Михаил Шуфутинский, но давно не стриженный.
– Благородные сэры. – Растолкав толпу правобережников, старейшина Стафорда без зазрения совести плюхнулся на коленки. – Не вершите свой суд, пока не услышите мнение другой стороны…
Толпа
– Ти-и-и-хо! – крикнул Иван во всю мощь богатырских легких, и с ближайших деревьев осыпались листья. Шапки с крестьян тоже посдувало, но никто не бросился их ловить. Все замерли с открытыми ртами.
– Это еще ничего! Послушали бы вы, как у нас святой причетник орет, – ухмыльнулся Иван и добавил: – Достали со своей простотой! Еще какой-нибудь урод без команды пасть свою откроет, я ему в едалище ботинком заряжу. Поняли? А сейчас Сенька… то есть, сэр Робин вам все объяснит. У него это лучше получится, поскольку языком телепать равных ему не найдете.
– Рекламу ты, конечно, делаешь мне – не приведи господи! – ухмыльнулся Рабинович и посмотрел на две враждующие кучки народа. – Так, резину тянуть не будем. Быстро ко мне двоих ваших командиров, и изложите суть проблемы кратко и по существу.
Крестьяне некоторое время пошушукались, видимо, разыскивая в своих рядах спрятавшихся старост. А потом оба божьих одуванчика, правда различной формы и окраски, предстали пред светлые очи Рабиновича. Оба руководителя деревень выглядели несколько помято. Из чего можно было сделать простейшее заключение – старост из народа выдрали буквально с корнями.
– Все дело в заливном лугу, – начал говорить один из них.
– Стоп! – рявкнул Сеня. – Имя, фамилию… И тебя это касается.
– Рон Бравон, староста Бишопса, – поклонившись, представился плюгавый.
– Гай Стафорн, староста Стафорда, – поклон бородатого получился еще более низким. – Мы претендуем на этот заливной луг…
– Претендуете?! Да вы его пытаетесь украсть! – завизжал плюгавый. – Это луг исконно наш…
Обе деревни снова принялись орать друг на друга так, что окрестные галки перешли с бреющего полета на пикирующий. На плетнях начали трескаться глиняные горшки, а у Рабиновича заложило уши.
– Заткнитесь, твари, пока всех не поубивал! – рявкнул Сеня, тщетно пытаясь создать ладонями преграду матерным децибелам. – Говорить только по очереди! И я скажу, кому начать…
В общем, после получасового препирательства суть проблемы стала ясна. Дело в том, что после небольшой междоусобной войны суверены каждого из поселений начали перекраивать границы собственных владений. Поначалу договорились ограничить территорию этой речкой. А потом, когда оказалось, что водная артерия делает солидный крюк, изменили решение.
Думается, что все дело в человеческой лени. Вместо того, чтобы проехаться вдоль берега и поставить пограничные столбы, оба суверена решили провести на глазок прямую линию, соединившую оба края дуги, вычерченной рекой по холмистой равнине.
Так вот, заливной луг, каковой оказался в своеобразном мешке, и был причиной споров воинственных крестьян. Одни считали его своим, поскольку формально он был на их берегу реки, другие опротестовывали это, поскольку водная артерия не являлась границей как таковой.
– А почему бы вам не обратиться с жалобой к своим суверенам и не решить эту проблему раз и навсегда? – полюбопытствовал Рабинович, устав выслушивать однообразные аргументы.
– Так в том-то и беда, – вздохнул плюгавый.
– Наши суверены ушли в поход за Святую землю, не в обиду вам будь сказано, и до сих пор не вернулись, – закончил за него бородатый.
– Ну что ж, – хитро ухмыльнулся Рабинович. – Решение напрашивается само собой. Пока нет на месте ваших владык, пользоваться лугом будете по очереди, – Сеня махнул рукой, прерывая новый поток вопросов. – Сейчас мы научим вас одному состязанию под названием «футбол». Раз в год вы будете проводить матч. Чья команда победит, те и используют этот луг в ближайший сезон… Слов благодарности не надо. Мы найдем с вами другую форму расчета.
– Ну-у, не знаю! – в один голос проворчали плюгавый с бородатым и посмотрели друг на друга.
– Ничего. Сейчас мы вам все объясним, – утешил старост Рабинович и обратился к крестьянам: – Правила у этой игры просты…
Однако аборигенам легко дались только общие принципы игры. Примерно через полчаса объяснений они наконец усвоили, что состязание будет происходить на прямоугольном поле с двумя воротами в его более узких концах.
– А, так это что-то вроде рыцарского ристалища! – радостно завопил стафордский кабатчик, бывавший пару раз на культурно-массовых мероприятиях под названием «столкновение консервных банок». – Сейчас сделаем!..
Шустрый кабатчик взял руководство по приготовлению футбольного поля на себя. И Рабинович не успел глазом моргнуть, как бишопский кузнец и стафордский каменотес вырвали из земли пару ближайших дубовых ворот и потащили их на заливной луг. Туда же устремилось и все мужское население двух деревень, похватав в руки лопаты.
– Стоять! – заорал Жомов, и муравьиная суета в деревне мгновенно прекратилась. – И что это вы делаете, уроды?
– Ров собираемся копать, – удивленный столь невежественным вопросом, ответил плюгавый.