Работа для ведьмака
Шрифт:
— Ага.
Нея им кивнула и пошла дальше. Погреб на кухне это лучше, чем подвал под башней.
В ее голове мелькали десятки планов, пока она двигалась к низенькой двери. Как войти, что сказать, в какой момент показать бумаги. Королевская печать могла убедить в чем угодно. Например, в том, что это бумаги на освобождение заключенного или смертный приговор для самих солдат. Но не хотелось подставляться. Они же утром расскажут о том, кто приходил и что делал.
Чем больше она размышляла об этом, тем медленнее переставляла
И что делать?
Со стороны столовой тоже существовал вход, но пользовались им редко. Зачем обходить все лавки и столы, если можно сразу попасть к печи? Караульные, чтобы перехватить кусок-другой после смены, так и делали, забегали с улицы.
Но Нее нельзя было ломиться через двери.
Харт подгадала время, когда ни один праздношатающийся солдат сюда бы не заглянул. Задачу это, к сожалению, почти не облегчало. Но Харт огляделась и приступила к делу.
Действовала по наитию. Увидела камень неподалеку, подняла и швырнула в фонарь. Стекло разлетелось, выплеснулось масло, фитиль упал. Она даже не успела моргнуть, а вокруг фонаря уже загорелся снег.
Нея рванула вперед, чтобы затоптать и закидать огонь. Быстро работала сапогами, оглядываясь и присматриваясь. Кое-как масло прекратило гореть, фитиль благополучно затерялся в снегу. И Харт в последний раз окинула взглядом периметр. Вокруг по-прежнему никого не было.
Тем лучше.
Оставшиеся шаги до двери Нея преодолела с четкостью военного, которому нечего скрывать. Остановилась, выдохнула и распахнула дверь.
— Эй! У вас фонарь под носом не горит, а вы сидите! — Поставленный голос лейтенанта заставил двух солдат, играющих в карты, подорваться с мест. — Взять на складе новый и к нему фитиль! Утром доложить о замене сержанту Милкоту. Выполнять!
Они выбежали вдвоем. Не сразу привыкли к темноте и огляделись, выискивая Нею. А она стояла чуть в стороне от падающего из открытой двери света и хмурилась.
Выбежали вдвоем! Им положен выговор за безалаберность. По науке выглянуть должен один и проверить, что к чему. Никакой дисциплины.
— Что встали?! — подогнала она.
Один быстро убежал в темноту, другой остался, преданно рассматривая Харт.
«Пили, что ли? — Нея даже принюхалась. — Самогон, все ясно».
— Ждите, пока ваш приятель придет. Завтра рано утром еще раз вас проверю. — Она напоказ устало махнула рукой и даже попрощалась по-человечески: — Доброй ночи.
Солдат промямлил «доброй» и вцепился в ружье. Ее боялись. Особенно когда она становилась добрее обычного.
Нея неторопливо ушла в темноту и сразу шмыгнула за стену кухни.
Дальше действовала быстро. Подошла к окошку, находящемуся на уровне груди, и легонько толкнула. Его не закрывали из-за постоянно работающих печей. Когда готовили, распахивали настежь, потом лишь прикрывали, чтобы свежий воздух проникал внутрь. Сейчас это сыграло на руку, хотя, помнится, Эзра жаловался, что даже у кухонной печи не спрячешься от холода.
Влезть в окно у нее получилось не сразу. Все же трясущиеся руки мешали хорошо схватиться за край. Зато удалось не поднимать шума. На стол, стоящий под окном, она скатилась, как по мягкому снегу.
Первым делом затушила лампу и уже в темноте двинулась к люку, ведущему в погреб. До этого момента она полагала, что придется драться хоть с одним охранником. Ну или вроде того. Она надеялась лишь стукнуть его камнем, что спрятала за пазухой. Но, скорее всего, тогда бы не удалось скрыть своего участия, и это нервировало.
А вот сейчас был шанс все сделать тихо. Даже если Олмеру скажут, что сюда подходила лейтенант Харт, так ничего необычного. Она всегда была исполнительной и проводила обходы. Кого это удивит? Особенно если Свена хватятся только утром, когда принесут еду.
— Тихо, — предупредила она темноту. — Поднимайся быстро и молчи.
Она ничего не видела, но помнила, что ноги пленным не связывали. Когда вылезла обратно на кухню, за дверью послышались голоса. Похоже, солдат вернулся. Сердце застучало сильнее. Только отступать все равно было поздно.
Свен медленно выбрался из люка и долго моргал. Даже слабый свет после абсолютной темноты резал глаза. Но Нея не стала ждать и подтолкнула его:
— Лезь в окно, без разговоров.
Северянин, прихрамывая, подошел к окну и завалился в него. Для плечистого Свена проем оказался маловат. Он лез боком, но все равно застрял. Нее пришлось содрать с него шкуру и подталкивать плечом.
В какой-то момент раздался короткий сухой треск, и они замерли.
Не хватало только вынести раму.
Чуть-чуть поднажали, и Свен вывалился из окна на той стороне. За дверью голоса приблизились. У Неи сильнее задрожали руки, коленки отчего-то стали слабеть.
Пора уже заканчивать и идти отдыхать.
Она выпала из окна как раз тогда, когда дверь отворилась. Ударилась о землю, но не пикнула и замерла рядом со Свеном.
— Идиот, ты зачем окно открыл?! — крикнул солдат напарнику, и сразу скрипнули створки. — Будто тут жара. Еще и ветер лампу затушил. Идиот.
Бурчание рядового затихло, но они со Свеном выждали, прежде чем встать.
На улице фонарь еще не заменили, и в темноте они легко обошли солдат. Дальше короткими перебежками добрались до сарая, рядом с которым намело сугроб. Здесь тоже пришлось разбить плафон и затоптать масло.
И все же им везло. На заставе забыли пополнить фонари. Без традиционных понуканий Харт этим никто не занимался, и масло фактически не горело, даже выплеснувшись на снег. Так что ничто не привлекало внимание к двум теням.
Через забор лезли с трудом. Нея со второго раза подтянулась и, если бы не Свен, надолго бы зависла посередине.