Радикс
Шрифт:
Металлическая опора внутри саркофага удерживала мумию в вертикальном положении. Взяв скальпель, Бринстон сделал на груди разрез, точно проводил лапароскопию. Затем ввел в отверстие зонд эндоскопа, протолкнул в грудную полость гибкую трубку. Двигаясь между ребрами, зонд все глубже погружался в тело Занчетти. «Надеюсь, на этот раз я прав, — подумал Бринстон. — Времени и права на ошибку просто нет». И вот на мониторе возник угол небольшой шкатулки. Неужели это и есть cista mystica?
И тут монитор погас.
Бринстон терялся в догадках. Он знал, что это могло быть вызвано несколькими причинами. Проблемы с калибровкой могли вызвать ухудшение, даже сбой в передаче сигнала. Или же дефект возник в результате неправильной регулировки поля зрения.
Бринстон вытащил эндоскоп из мумифицированного тела Занчетти и едва не выронил его из рук от изумления. Отшатнулся от саркофага, чувствуя, как колотится в груди сердце и звенит в ушах.
Эндоскоп был покрыт кровью.
Глава 3
Вашингтон, округ Колумбия
19.10
— Мы не можем обсуждать это в Белом доме, — шепнула Дина Риверсайд брату президента, сопровождая свои слова выразительным гневным взглядом.
— Я, черт побери, буду обсуждать это, где сочту нужным, — парировал Дилон Армстронг. — Особенно с учетом того, какие огромные деньги вложил в сделку.
— Но это опасно для нас обоих. Мы должны сохранить все в тайне.
Она оглядела Синюю комнату, желая убедиться, что их никто не подслушивает. Декор времен Французской империи, мебель с сапфирово-синей обивкой — все это придавало помещению особую торжественность. Рядом с дверью, открывающейся на Южный портик, струнный квартет исполнял «Тихую ночь». Дамы в коктейльных платьях и другие гости Белого дома были поглощены разговорами.
— Обещаю, дело того стоит, — сказала Дина. — Просто следует набраться терпения.
— Терпения? — фыркнул он. — Будь я терпелив, никогда бы не стал миллиардером. А знаешь, что меня по-настоящему тревожит, Дина? У нас нет никаких гарантий, что Пантера может осуществить доставку.
— Процесс сложный, — заметила она. — Но доверься мне, и внакладе не останешься.
— Будем надеяться, — проворчал Дилон и взглянул на мобильник. — Мне надо ответить на этот звонок. Вернусь, и ты посвятишь меня во все детали.
Дилон Армстронг быстрым шагом вышел из Синей комнаты и устремился к Кросс-холл. В своем черном костюме он походил на уменьшенную и помолодевшую копию президента. Отношения с Армстронгом всегда складывались у Дины сложно. Ее карьера, ее судьба зависели от этого человека в большей степени, чем от кого бы то ни было. Он постоянно давил на нее. Если она не справится с этой сделкой, то вполне может попрощаться с директорским креслом.
Президент Александр Армстронг наблюдал за темноволосой девочкой, находившейся в центре Синей комнаты. По крайней мере, половина из собравшихся здесь в канун Рождества гостей были членами семьи и родственниками. Что ж, вполне
Четырехлетняя Андреа Старр откинула голову и любовалась хрустальным ангелочком, свисавшим с нарядной елки высотой футов в восемнадцать. Маленький ротик приоткрыт от восторга, она даже привстала на цыпочки, чтоб видеть лучше. Ее отец, Исаак Старр, был вице-президентом США. И хотя Армстронг и Старр некогда были политическими соперниками, позже, перед приходом в Белый дом, все же сумели сгладить острые углы и договориться. Именно он, Армстронг, был с семьей Старра в тот день, когда малышке Андреа поставили страшный диагноз: прогрессирующий церебральный паралич.
И вот президент направился к рождественской елке. Подошел к малышке, встал рядом и сказал:
— Закрой глаза, Андреа, и протяни ручки.
В свои пятьдесят пять он был высоким, немного грузным мужчиной с роскошной шевелюрой седеющих волос. Армстронг поднял руку, снял с пушистой ветки серебристого ангелочка и опустил в подставленные ладошки. Девочка открыла глаза. И просияла от радости.
— Спасибо, мистер президент, — она восторженно рассмеялась.
Поцеловав ее в макушку, он наблюдал за тем, как Андреа бросилась показывать подарок вице-президенту. Тут кто-то дотронулся до плеча Армстронга.
— А ты добрый человек. Кто-нибудь говорил тебе это? — с улыбкой спросила Дина Риверсайд.
Она была моложе президента на пять лет и сейчас выглядела очень элегантно в коротком, до колен, дизайнерском платье. Каштановые волосы собраны в пучок на макушке, вдоль щеки игриво свисает одна прядь. Ослепительная улыбка, теплый взгляд карих глаз — все это добавляло прелести ее в целом простоватому лицу.
— Как тебе только это удается? — спросила она, беря его под руку. — Развлекать и одаривать маленьких девочек, уделять внимание пожилым дамам и всем остальным…
— Проходил специальные курсы, — блеснув улыбкой, ответил Армстронг. — По превращению президентов в светских львов.
С Диной он был знаком уже много лет. Еще с тех пор, когда она возглавляла его успешную кампанию по выборам в губернаторы Нью-Йорка. Это потом она стала генеральным директором в фирме «Тафт-Райдер фармасьютикалс». Сегодня она была одной из двенадцати самых преуспевающих женщин, включенных в список «Форчун 500».
— А где же первая леди?
— Мигрень. Элен провела более двадцати приемов в честь Рождества и Хануки в Белом доме. Так что сама понимаешь, далось это нелегко.
— Прискорбно слышать.
Но были ли эти ее слова искренни? Отношения между первой леди и Диной всегда были напряженными. На протяжении нескольких лет ему удавалось скрывать свой короткий, но бурный роман с Диной. Затем, мучимый чувством вины, он во всем признался Элен. С тех пор первая леди просто не выносила присутствия этой «выскочки».
— Слышала о твоей встрече с саудовским послом, — заметила Дина, пока они направлялись мимо нарядной ярко освещенной елки к дивану Монро. — Дилон сказал, вы наорали друг на друга.