Радиус поражения

Каменистый Артем

В уазике было ехать несравнимо приятнее, чем на танковой броне. Тоха даже подремывать ухитрялся на мягком кресле. По пути заглянули в парочку сел в надежде поживиться чем-нибудь съестным в местных магазинах. Но в одном вообще не нашли торговых точек, в другом нашли две, но бесполезные: оттуда уже вынесли все, что не привинчено к полу. Специально ломать маршрут, чтобы пошарить по другим населенным пунктам, осторожный Рощин не позволил. Но зато хозяйственный Тарас на околице поймал здоровенного индюка, пообещав из него вечером сварганить нечто невероятно вкусное. Индюк, падло, валяясь на полу машины со связанными лапами, даже в таком сложном положении не упал духом и

продолжал сопротивляться судьбе – ухитрялся клевать неосторожно подставленные ноги.

Уже в сумерках выехали к какой-то маленькой речушке с ленивым течением. Танк замер на берегу, Рощин заявил, что ночевать будут прямо здесь. С точки зрения Тохи, место не ахти – никаких укрытий. То ли дело крыша будки, где располагались «партизаны», – крысам туда ни за что не забраться. Но, изучив позицию внимательнее, понял – полковник и не думал глупить. Русло в этом месте делало крутую петлю-излучину – вот на этом полуострове и расположились. Перешеек почти целиком прикрыла туша танка, свободные участки загородили кольями, заготовленными на полузаброшенных дачных участках в паре сотен метров (заготавливал, разумеется, опять Тоха). Если четвероноги все же рискнут напасть, им придется продвигаться к лагерю по обширному ровному лугу без малейших укрытий – траву почти до корней выбили козы и коровы. Пробраться через тушу танка им будет нелегко, через заграждения тоже несладко. Водобоязнь не даст форсировать речушку, а лунное освещение на открытой местности позволит их отстреливать издали. Так что нормальная стоянка.

Поужинали, несмотря на обещания Тараса, без изысков – сваренной в ведре похлебкой из казненного индюка и картошки, вместо хлеба закусывая печеной молодой картошкой (вся как одна получилась пустотелая). Хлебать пришлось по очереди – посуды и ложек на всех не хватало. В ожидании светлого мига приобщения к горячей пище Тоха смолотил приличное количество зелени и огурцов, выделенных еще теми дачниками, отблагодарившими за автомат. Оставалось надеяться, что от такой витаминизированной кормежки не оторвет дно организма – в дороге было бы не слишком удобно столкнуться с такой проблемой.

За ужином Рощин сообщил, что до цели осталось около двадцати километров. Объект военный, и появляться там в темноте полковник счел рискованным – если уцелели местные солдаты и офицеры, в ночную пору могут не разобраться, пульнуть чем-нибудь нехорошим. Тоха, помня про ядерный снаряд, был с ним целиком и полностью солидарен – у таких богатых ребят могут оказаться и другие неприятные игрушки.

Вторая хорошая новость – Рощин надеялся, что и пушкой обзаведутся там же. Синий, правда, выслушав эту информацию, спал с лица, и Тоха заподозрил, что он не столь уж хороший артиллерист, как изначально предполагалось. Не верит в свои силы или прекрасно сознает, что задача ему не по плечу.

Ну да ладно – это проблема Рощина. Он хитрый и везучий – выкрутится как-нибудь.

Глава 17

Убежище заполнено! Просьба не стучать! Укрывайтесь в складках местности.

Надпись на дверях бомбоубежища

Тоха не относился к фанатам кинематографа, но фильмов насмотрелся всяких: умных и не очень; комедий и ужастиков; боевиков и драм; фантастических и реалистических. Ему не один раз доводилось любоваться атомным взрывом на экране, а пару раз, там же, наблюдал за условиями, в которых хранилось ядерное оружие. В обоих случаях это были какие-то серьезные подземные железобетонные сооружения, с поверхности окруженные какой-то невероятно эффективной системой обороны – террористы (куда же без них), захватившие хранилища, вообще не волновались по поводу вероятности штурма. Расправиться с ними смогли лишь герои-одиночки, попавшие на объекты до или во время захвата – то есть удар по супостатам наносился изнутри. Сливки генералитета, узнав о неприятностях, вообще ничего добиться не смогли.

Верить всему, что сочиняют в Голливуде, не стоит, но определенный стереотип в голове Тохи все же сформировался: хранилище атомных зарядов – это надежнейшая суперкрепость, подобраться к которой без проблем невозможно.

Объект был обнесен бетонной стеной. Поверх стены тянулись витки колючей проволоки (ржавой). Рядом с общагой Тохи располагался хлебокомбинат – там забор был аналогичный. Тютелька в тютельку. Может, пекари там тоже атомные снаряды хранили?

Зеленые металлические ворота, украшенные гербом России, были открыты настежь. Караульная будка пустовала, взирая на мир оконными проемами с остатками стекол. Стекла, судя по виду, не относились к пуленепробиваемым – разнесло их в хлам, стены тоже изрешетило серьезно.

За этими «крепостными укреплениями» виднелись обычные дома, ничуть не похожие на верхние ярусы железобетонных бункеров. Нигде не наблюдалось самонаводящихся пулеметов и огнеметов или табличек, предупреждавших, что ты вот-вот окажешься на минном поле или, к примеру, при неосторожном движении тебя расстреляют из противотанкового орудия. Похоже на аккуратный больничный дворик.

За караулкой, присев на пробитые передние колеса, стоял хорошо знакомый КамАЗ под желтым тентом, рядом с ним на асфальте загорало четыре тела в противогазах. Вороны, сидевшие на крыше, к трупам свинок интереса не проявляли, но вот на гостей взирали настороженно.

Лысый, указав на выгоревшую коробку трехэтажного длинного кирпичного здания, заявил:

– Вон! Сгорело! И КамАЗ стоит! Тут свинки были! Напали!

Его гениальное заявление никто не стал комментировать – и без дегенератов все понятно.

Никитин, высунувшись из башенного люка, констатировал:

– Пусто. Похоже, смылись все, а свинки после этого ушли.

Откуда-то сверху нервно прокричали:

– Стоять на месте все! Вы у нас на прицеле! Шевельнетесь – разнесем вместе с танком!

Рощин, задрав голову в сторону чердака, сложил ладони рупором и прокричал:

– Не напугал! Вы, салабоны, даже КамАЗ разнести не сумели – куда вам за танк браться!

– Тогда было все неожиданно, а теперь мы хорошо подготовились, – не унимался голос.

– Да ну?! Наган, что ли, зарядили?! Неужто полный барабан?! И не жалко?! Ведь целых семь патронов!

– Вы кто такие?! Отвечать быстро!!!

– Ну я, допустим, полковник Рощин, Двенадцатое ГУМО.

– Да!!! Я вас помню – вы у нас были недавно с инспекцией!!! А почему без формы?!

– Далась вам всем эта форма! Что я без нее – не полковник?! Сынок, может, спустишься и нормально поговорим. Я уже кричать устал. Своих ребят с… наганами… можешь держать наготове – не обижусь.

– Да нет у меня ребят – только двое, – признался неизвестный. – Сейчас я спущусь.

Вскоре из дома выскочил парень лет двадцати пяти в военной форме. Поспешно приблизившись к Рощину, он отдал честь, четко представился:

– Лейтенант Чижов! – растерянно добавив: – Вот… я тут остался, пара солдат, ну и прапорщик. Он, правда, немного не в себе – в бомбоубежище заперся и сидит там уже второй день. Товарищ полковник, что это все такое? Вас к нам прислали? Извините – кроме нас, больше никого не осталось. Тут такое было, и…