Радуга любви
Шрифт:
Наступила странная напряженная тишина, прервала которую Трейси.
— Ты говоришь сама с собой и для себя, — бросила она резко, с неожиданной дрожью в голосе.
— Неправда! — Дайана успела уже успокоиться. — Пейдж меня слушала, ведь правда?
— Конечно. Должно быть, ты очень любила отца.
Джоэл неожиданно вскочил с места, налил себе кофе и залпом выпил его.
— Ладно, мне пора бежать. Тай хочет, чтобы мы расчистили мусор после бури. — Он покосился на бледную, помрачневшую Трейси: — Что с тобой такое сегодня?
— Голова болит! — выдавила она. — Я пойду с тобой. Может, станет полегче.
— Как хочешь, — равнодушно отозвался он и обернулся к Пейдж. — Я закончу с делами где-то через час и вернусь. Прокатимся до холмов. Оттуда прекрасный вид. Если, конечно, не боишься промокнуть.
Трейси вскочила, едва не уронив стул. Глаза ее полыхнули яростью.
— Пойдем быстрее! — потребовала она. Джоэл в недоумении обернулся к ней.
— Знаешь, иногда я начинаю думать, что ты слегка не в себе.
— Не напрягайся, Трейси, — посоветовала Дайана. Но Трейси, побледневшая от злости, уже вылетела из комнаты.
— Ладно, до скорого! — Пожав плечами, Джоэл последовал за ней.
Пять минут спустя они уже неслись по дороге. Трейси вела машину с такой скоростью, что их заносило на поворотах и шины пронзительно визжали по гравию.
Джоэл вздохнул:
— Может, скажешь мне наконец, в чем дело? — Не глядя на него, она снизила скорость, затем резко дала по тормозам. — Ладно, Трейси, выкладывай, что у тебя на уме. Я же слышу, как заряд тикает, словно маленькая бомба!
— Это Пейдж Нортон, — напрямую отозвалась она.
Он мгновенно выпрямился.
— И почему ты решила, что у тебя есть право говорить со мной о ней?
Не обращая внимания на его слова, она обернулась, глянув на него с сожалением, сочувствием и печалью.
— Она не для тебя, Джоэл. Поверь мне.
— Тебе-то откуда знать? — резко парировал он. Он был так уверен в себе…
— Так мне кажется!
Он усмехнулся:
— Все это ни к чему, Трейси. Ты зря тратишь время. Знаешь, в чем твоя беда? Ты попросту ревнуешь. Прищемили твой эгоистичный носик. Пейдж — это просто чудо. Маме она очень правится, и Дайане тоже!
— …И Таю?
— Думаю, что и Таю тоже, — бесцветным голосом отозвался он. — А теперь можешь возвращаться домой. Все, что хотела, ты сказала, но это ни к чему не привело. Я люблю Пейдж, я хочу, чтобы она стала моей, это так и будет.
— Зато она тебя не хочет, — уверенно сказала Трейси.
Джоэл дернулся, словно от удара.
— С чего ты взяла? И откуда тебе-то знать? К концу лета мы поженимся. Можешь быть подружкой невесты, если хочешь, — сказал он с неожиданной жестокостью.
Она издала горлом какой-то странный звук, похожий на рыдание, и съехала с дороги, остановившись под деревьями. Потом выключила зажигание и горячо бросила ему:
— Этого не будет! Она любит Тая! И я могу это доказать!
Они с ненавистью смотрели друг на друга.
— Если ты мне солгала, — выдавил он, — я придушу тебя своими руками.
— Я никогда не лгу!
Он расхохотался, громко и неискренне.
— Вот это новость! Да ты всегда была самой большой лгуньей, которую только свет видывал!
Краска отхлынула от ее лица.
— Это было давно. Теперь я говорю правду.
Что-то в ее побледневшем лице тревожило его, но гнев не отпускал, заставляя его говорить жестокие вещи.
— Так ради чего ты все это делаешь? Что за гадость ты еще придумала?
— Гадость? Придумала? — В ее бирюзовых глазах блестели слезы. Она взглянула на него с мольбой.
Он подумал, что сейчас ударит ее, — настолько смешались в нем гнев и жалость. Он был уверен, что она смеется над ним. Но она плакала. И лицо ее, смягченное горем, казалось чужим и странно женственным.
— Прошу тебя, Джоэл, придумай что-нибудь. Она не даст тебе счастья.
На шее его заколотилась жилка, прямо над распахнутым воротом плаща.
— Не даст мне счастья? Это уже что-то новенькое. А как же Тай?
Она смотрела куда-то вдаль, на мокрую равнину. У них над головой серый сорокопут приветствовал дождь серебристыми трелями.
— Кто знает, что у Тая на уме? — сказала она мрачно. — Он всегда был одиночкой. Она очень хорошенькая, очень женственная. Может, он просто играет с ней. Это ведь не в первый раз. Кто может его упрекнуть?
Он схватил ее за плечо с такой яростью, что едва не сломал ключицу.
— Еще одно слово, и я выбью тебе эти белые зубы, на которые мать угрохала столько денег!
— Очень мило! — Она оттолкнула его с неожиданной силой. — Как всегда, маменькин сынок! Ты не можешь с этим смириться, да, малыш? Джоэл всегда получает то, что хочет. Он же младший сын, ему все можно. Так вот, послушай, мой хороший. Ты не Тай. И никогда им не будешь. Он всегда сам по себе, он кронпринц. Да, я знаю, ты терпеть не можешь, когда говорят об этом. Ты так привык, что эта дурочка Трейси бегает за тобой хвостиком и смотрит тебе в рот. Но ты так и остался избалованным сорвиголовой, что и в двенадцать лет. Открой глаза! Пейдж Нортон тебя не любит! Она любит Тая! — Трейси почти кричала, бледное лицо ее перекосилось. — Взгляни правде в глаза, мальчишка!
Он ударил ее изо всех сил ладонью по щеке, так что голова ее дернулась. На гладкой загорелой коже остались уродливые красные пятна, горячие слезы брызнули из глаз. Скорчившись на сиденье, она разрыдалась так, словно у нее разрывалось сердце. Он проговорил с трудом, задыхаясь:
— Извини, Трейси, я не хотел. Но ты сама напросилась. Никогда не нужно лезть в чужие дела.
— Даже когда мне приходится смотреть, как ты выставляешь себя идиотом?
— Даже тогда! — Он уронил голову на руки, и она едва сдержалась, чтобы не погладить его по щеке.