Радуга (сборник)
Шрифт:
Желает
Задача в тот день стояла нетривиальная – прогулять физику, да так, чтобы этого никто не заметил. Казалось бы, что может быть проще: сбежать с последних двух уроков – физики да и биологии заодно, чего уж там мелочиться, но это была лишь кажущаяся простота. Когда дошло до дела, оказалось, что для осуществления плана надо виртуозно обойти множество препятствий – мелких и крупных. Крупное препятствие – это, конечно, директриса, дефилирующая обычно после пятого урока по первому этажу и высматривающая нарушителей порядка; вообще-то, у Веры с ней были хорошие отношения, но сегодня, после недавнего инцидента, на глаза ей попадаться не стоило.
Вторая возможная неприятность – встреча с мамой в школьном дворе, где как раз в это время она имеет обыкновение выгуливать
Наконец, предстоит объяснение с физиком на следующем уроке – почему не была на самостоятельной, где справка, в понедельник чтоб пришла на дополнительные, но это – самое легкое: про пропуск урока можно что-нибудь наврать насчет головной боли или, что эффективнее, тактично намекнуть на внезапно начавшееся женское недомогание (физик смутится и отстанет), а на дополнительные занятия Вера как раз с легкостью сходит, потому что Алексей Васильевич дает задание и уходит курить, и в это время можно у всех понемножку списать – глядишь, на тройку наберешь. А может, и на четверку – как повезет. Не то что на уроке во время контрольной – там учитель зверствует и у всех ладони проверяет (знает, что шпаргалки на руках написаны). Вера пробовала на коленках писать, но это неудобно, надо юбку надевать вместо привычных джинсов.
В общем, понятно, почему ей на физике показываться никак нельзя – ведь Алексей Васильевич ясно сказал: кто на какую отметку самостоятельную работу напишет, тот то же самое в четверти получит. Нет, не хватало только неприятностей в конце учебного года, и так мама вечно пугает: плохо закончишь – никуда не поедешь, все мозги своими нотациями выносит. Самое смешное – Вера знает, что тур уже заказан и частично оплачен, и не такие дураки родители, чтобы в воспитательных целях свои деньги потерять; и мама знает, что Вера знает, а все равно продолжает угрожать. Наивная. Но лишних скандалов и нравоучений все равно лучше избежать и пощадить нервы, свои и мамины. Именно с этой гуманной целью Вера и собиралась забить на физику в этот солнечный майский день.
Первый этап намеченного плана прошел успешно: Надежду Петровну куда-то вызвали, и путь через первый этаж был свободен. Рассекая толпу пяти-шестиклассников, вполне законно покидающих школу после пятого урока, Вера с облегчением подумала, что ей везет. Встреча с директором никак не входила в ее планы, пока Надежда Петровна не отошла от вчерашнего впечатления, произведенного зажигательным танцем «Пушка-пука» в исполнении Веры и Полины в пустом классе после дежурства. Авторство принадлежало Полине, хореографическая постановка тоже. Движения танца были впечатляющими и гениальными в своей простоте: размахивая швабрами, девочки скакали по партам, сопровождая буйство пляски пронзительными возгласами: «Пушка-пука! Уа-уа!» Все это великолепие, по замыслу Полины, довершалось совсем уж неприличными звуками, производимыми при помощи речевого аппарата, в чем они с Верой достигли совершенства благодаря постоянным тренировкам.
Вы думаете, восьмиклассницы не способны на такое? Еще как способны! Вот и Надежда Петровна, проходившая по кабинетам с проверкой, как идет уборка, удивилась, до какой степени она недооценивала этих 14-летних девочек (или девушек? в общем, тинэйджеров). Конечно, она сама виновата – чего входит без стука? Вот и увидела то, что ей видеть не следовало. А в остальном все было нормально – Вера с Полей все довольно-таки чистенько убрали. Но все равно, хорошо, что сегодня директора не было.
Этап «бегом от мамы» тоже был пройден с честью. Процессию «Яна на велосипеде – Гоня сзади на самокате – мама за Гоней» Вера заметила с самого школьного крыльца. Сестра ее, конечно, увидела, но Вера сделала страшные глаза и прижала палец к губам: мол, не болтай, секрет! Яночка, умница, все поняла, закивала головкой, как ни в чем не бывало покатила в другую сторону. Молодец, решила Вера, жвачку заслужила. Конечно, все равно проболтается маме, но, даст бог, не сразу, не сегодня. А потом уже будет неважно, Вера и сама расскажет о своей хитрости, главное, чтобы времени прошло побольше, и тогда сегодняшняя история станет уже неактуальна. Девочка стрелой рванула за угол и скрылась позади школьного здания, пока мама не успела поднять голову и оторваться от еле управляющегося с самокатом и потому недовольного жизнью Гони. Самое сложное осталось позади, все остальное – сущая ерунда: бегом мимо поликлиники, вниз по ступенькам в соседний двор, а потом кружным путем на опушку лесопарка, где можно остановиться и отдышаться – здесь никого из знакомых точно нет, только мамаши с колясочками и собачники изредка встречаются.
Вера рухнула на деревянную скамейку и, довольная своей ловкостью, вознаградила себя пирожком, предусмотрительно купленном в столовой на большой перемене. Предстояло пережить еще полтора часа одиночества, и можно будет, как ни в чем не бывало идти домой. Казалось бы, чего проще – посидеть в парке, жуя вкусный пирог с яблоком и греясь под почти летним солнцем; никто тебя не дергает, к доске не вызывает, знай наслаждайся свободой! Но Вера не любила быть одна, без друзей или, на худой конец, без интересной книжки, поэтому сразу в голову полезли мысли грустные и философские.
Например о том, что на биологии наверняка будет весело, потому что Леша всегда прикалывается, когда учительница к доске отворачивается – вскакивает на парту и изображает макаку; а она, Вера, все веселье пропустит. Еще подумалось о маме – она такая доверчивая, даже ничего не заподозрит, когда дочь придет домой, как и положено, после седьмого урока, хотя и уверяет, что материнское сердце все чувствует. Ерунда это – Вера сколько раз скрывала правду, и все сходило с рук; если мама чего-то и узнает, то спустя много времени, когда ругаться и наказывать уже не имеет смысла. Даже жаль ее – так и живет с твердой уверенностью, что все у нее под контролем, а на самом деле старшая дочь уже давно самостоятельно принимает решения и строит свою жизнь так, как хочет…
Тут Вера задумалась – действительно ли она хозяйка своей судьбы? По всему выходило, что так: какую одежду носить и как причесываться она сама выбирает, родители давно смирились с тем, что в школу дочь ходит «лохматая, как ведьма с лысой горы» и в драных джинсах; с кем дружить ей тоже никто не указывает; ну а бесконечный бубнеж по поводу учебы и неубранной кровати можно и потерпеть – мама ведь жить не может без того, чтобы не ворчать. Только и слышно: «Приберись в комнате, вымой посуду, не разбрасывай вещи…» Скукота. Не могут эти взрослые радоваться жизни.
Потом Вере стало грустно, как это часто бывает в конце учебного года, что скоро предстоит долгая разлука с друзьями, но она тут же вспомнила о предстоящей летней поездке, и повеселела. Сразу представилось море, золотистый песочек, пальмы, как в рекламе шоколада по телеку. Что еще нужно для счастья? Разумеется, хорошая компания, веселье, дискотеки на пляже… На дискотеки Вера начала ходить не так давно и поняла, что много чего упустила в жизни: ведь нет занятия прикольнее, чем скакать под оглушительную музыку, орать что-нибудь на ухо соседу, пытаясь перекричать вой динамиков, а потом хором подвывать под бессмысленный, но очень заводной хит – вот оно, счастье! По крайней мере, одна из его разновидностей.
Вот ведь какое чудесное время года – лето! И тепло, и на душе легко, и учиться не надо… Зачем придуманы все остальные сезоны, если достаточно было бы лишь одного – вечного счастливого лета с его радостями и развлечениями! Вера прикинула – до начала июня еще целых пятнадцать дней, но за это время надо как-то уладить ситуацию с физикой, написать итоговые контрольные по алгебре и русскому, сдать экзамен по истории… Работы – куча, а она здесь прохлаждается. Девочка вздохнула.
Тяжелая штука – жизнь, и она ничуть не становится проще с возрастом. Количество обязанностей и ответственность все больше, так что справляться с этим грузом нет никакой возможности. Как же глупы те дети, что хотят поскорее вырасти! Вот Вера совсем не торопилась взрослеть. Что за удовольствие – принадлежать к миру скучных зануд, с их вечными проблемами и нравоучениями, не умеющих ни радоваться, ни веселиться по-настоящему! Неужели они когда-то были детьми, бегали, смеялись, играли, мечтали и не ведали, в кого они со временем превратятся? Здесь Вере стало немного страшно, потому что мысль развивалась дальше уже сама по себе: а какой будет она сама лет через двадцать? Тридцать? Подумать страшно – сорок?