Rain. На страницах моего сердца
Шрифт:
– Андрей Александрович вынужден задержаться, – стала пояснять Валентина, приклеивая к кукольному лицу профессиональную улыбку. – Он вернётся сегодня вечерним рейсом.
Глядя на неё, Маргарита размышляла о том, выглядела ли она так же фальшиво, когда улыбалась без желания. Что, «прислуживать» директору куда приятнее, чем отчитываться перед какой-то вчерашней школьницей? Такова чёртова жизнь… «Деньги решают всё в этом мире», – любимая фраза её отца и матери. Вот только никакие деньги не смогли спасти обоим жизнь… Видать всё же держится тот самый мир и на чём-то другом. На сердечности человеческой? Звучит
– Госпожа Шевцова ожидает вас внутри.
Валентина отступила в сторону, жестом предлагая Маргарите пройти к директорскому кабинету. Секретарь поспешила отвести взгляд. Но и мгновения было достаточно, чтобы считать все эмоции, не утаившиеся за очередной улыбкой. Госпожа? Серьёзно? Эта дурочка решила, что Диана притянулась сюда ради передачи прав на фирму? Снова чувствуя растущее раздражение, Маргарита задержалась на минуту перед дверьми, оборачиваясь к Валентине.
– Я никогда не вмешиваюсь в то, как ведёт дела ваш начальник. Меня это устраивает. Как и его, впрочем. Но вы здесь недавно, и не знаете всех тонкостей.
– Я работаю почти месяц… – несколько смутилась Валентина.
– Видимо прошлым секретарём был упущен этот момент. Так я проинструктирую вас. Позволяя находиться в офисе посторонним, тем более пропускать их в кабинет руководителя – это первый шаг к увольнению.
– Но госпожа Шевцова разве не ваша?.. – лицо секретаря пошло пятнами, выражая испуг и непонимание.
– Не моя, – сухо перебила её Маргарита. – А если ещё кто-то заявится в офис и будет утверждать, что он мой родственник, можете смело велеть охране спустить его с лестницы. У меня нет родственников. Все что были – мертвы.
Она холодно усмехнулась, видя замешательство Валентины.
– Я прошу прощения за это недоразумение. Меня смутило то, что она…
– Не нужно смущаться. Нужно всего лишь уточнить информацию перед тем, как принимать некие решения. Если директора нет в городе, а его заместитель отсутствует в офисе, или вы не можете с ними связаться, то по какой причине не связались со мной?
– Я… Простите, Маргарита Викторовна. Я не сомневалась и…
– Всегда сомневайтесь, – пугая ледяным взглядом, спокойно проговорила Маргарита. – На самом деле всё однозначно и очень удобно. Есть только два человека, которые могут от моего имени свободно находиться здесь. Андрей Александрович по возвращению проинструктирует вас, чтобы сегодняшняя ситуация больше не повторилась. В противном случае, поверьте, я буду очень зла.
– Я поняла…
– Вот и прекрасно. Сейчас прошу не беспокоить.
Наконец толкая дверь, Маргарита вошла в кабинет. Диана, конечно же, сидела в кресле за директорским столом. Закинув ногу на ногу, устроила руки на подлокотниках и наблюдала за появившейся племянницей. Тётка была моложе отца. Кажется, чуть больше сорока. Вела свой бизнес вполне успешно, и редко мозолила глаза. Ровно до того момента, как с её фирмой что-то не заладилось, а родителей Маргариты не стало. Оглашение завещаний довело родственницу до нервного тика, поскольку надеялась отхватить дело брата и спасти свой бизнес. Но Виктор, хоть и не страдал любовью к собственной жене, всё оставил дочери.
Маргарита всегда знала, что брак между её отцом и матерью был простым объединением капиталов. Чёртова договорённость между семьями. Деньги женились на деньгах и не более того. У обоих имелись любовники, с которыми охотно проводили время, оставшееся после работы. Дочь была очередным пунктом договорённости между супругами Шевцовыми. Причём настолько не выносили друг друга, что даже не думали о втором ребёнке, не обеспечив себя сыном–наследником. До каких-то пор Маргарита оставалась предоставлена сама себе, пока, наконец, в её жизни не появился Николай…
Он был самым близким человеком за всю её жалкую жизнь. Но назвать его семьёй не могла, поскольку никогда не считала это какой-то ценностью, благодаря собственному горькому опыту. Николай, как и теперь Егор, стали чем-то более важным. Теми, на кого отзывалось сердце. Теми, кто занял пустоту в душе. И кого эта пустота никогда не пугала. Просто один из них забыл…
Те два человека, которым поощрялась вседозволенность, включая свободный приход в офис, были Николаем и Егором. Фёдоров знал это, поскольку получил все инструкции. Знал его помощник и секретарь. Была пустоголовой только её замена…
– Наконец-то удосужилась явиться? – Диана откинулась на высокую спинку кресла, оглядывая Маргариту и замечая темневший синяк на виске. – Что с твоим лицом? Нашла себе такого же ублюдка, как твоя мать? Кто бы сомневался…
Маргарита, уже привыкшая к подобному общению с родственницей, никак внешне не отреагировала на брошенные слова. Она молча прошлась по кабинету, вынуждая сидевшую женщину поворачивать голову, чтобы видеть её. В этот момент Диану злила расстановка мебели в кабинете. Рабочая зона находилась в центре, давая Маргарите прекрасную возможность кружить вокруг неё зверем в ореоле мрачной ауры. Все планы задавить авторитетом сидя в кресле, и заставляя стоять перед ней, пошли прахом. Чёртова девка…
– Так что же заставило уважаемую тётю бросить все дела и спешить сюда?
– Не смей называть меня так! – Диана нервно одёрнула рукава светлого платья.
Ну конечно же… Тётушка у нас до сих пор сомневается в том, что она родная дочь Виктора. Или – нет. Тётушка мечтает о том, чтоб это оказалось правдой. Оттого и терпеть не могла, когда её так называли. На недавний юбилей Маргарита даже прислала ей в подарок конверт с результатами теста днк, доказывающими тот факт, что являлась «чистокровной» Шевцовой. В ответ Диана разорвала бумажку на мелкие клочки, обвинив племянницу в подделке результата.
– Мы с тобой знаем, зачем я здесь. Это должно прекратиться.
– Разум тёти наконец достиг просветления? Это отрадно. Дверь – там.
Маргарита с холодной полуулыбкой остановилась у стола, прислонилась к нему и сложила руки на груди. Она смотрела сверху вниз на сидящую в кресле женщину, наблюдая за тем, как под идеальным макияжем лицо Дианы шло пятнами от сдерживаемого гнева.
Ей всего девятнадцать! Ровесница сына… Вчерашняя школьница! Как у неё выходило держать себя вот так, надменно, возмутительно? Будто не сидела в удобном кресле, а преклоняла перед ней колени! Возомнила себя королевой Марго? Ничтожество…