Ракета и Грут спасают Вселенную
Шрифт:
Давай поговорим о чем-нибудь другом, потому что от вида этих рук у меня мурашки бегут по микросхемам.
О чем-нибудь другом, о чем-нибудь другом… вот, точно. На Ракете надета форма. Военная, темно-синяя, с красными швами и оторочкой. Такую носят Стражи Галактики, группа защитников космоса, к которой, впрочем, никто не проявляет должного уважения. И внимания. И всего остального. Спроси кого-нибудь, и большинство ответит: «Чего-чего стражи?»
У Ракеты отпуск. Видишь ли, Стражи решили немного отвлечься от спасения неблагодарного космоса (и защиты высокомерной «не надо меня защищать»
А Ракета и Грут занимаются тем, что у них лучше всего получается: наводят шороху, чтобы маленько подзаработать. Они раздобыли субкомпактный гиперпространственный грузовичок со свежими зунками. Чтобы быть точным, с сорока восемью тоннами зунков. Прошел слух, что «У Лири» сегодня будет ошиваться торговец этими самыми зунками, который не прочь купить чуть больше, чем сорок семь, и чуть меньше, чем сорок девять тонн зунков. Так что Ракета был здесь по делу, ну и его верный друг Грут заодно.
Кстати о Груте… Грут – это дерево. Представь себе древний толстый дуб с лицом, руками и ногами. Представь, как он шагает к тебе. В дверной проем бара Грут не прошел, ему пришлось нагнуться, и даже несмотря на это он обломал несколько веточек, которые осыпались на пол.
Ракета обращается к почти не похожему на скрулла бармену.
– Два «тимоти»! – восклицает он.
– Я есть Грут, – добавляет Грут.
Ракета вздыхает.
– Ладно, один «тимоти» и настойку коры с содовой.
Нррш принимается за работу. Ракета смотрит на своего покрытого листвой друга.
– Слабак, – говорит он.
Принюхиваясь влажным блестящим носом, он чувствует запах змеиного масла и кожи. Пахнет рептилиями и ящерицами.
– Вот дрань, – произносит Ракета. – Бадуны!
Вскоре завязывается драка.
Глава вторая. Неприятности
Напитки на столе, Грут потягивает свой, вежливо отставив ветвеподобный мизинчик. Ракета подходит к «тимоти» со всем должным здравомыслием и уважением – уважением, которое демонстрирует, например, дрессировщик денебских лицеедов со стажем в отношении дрессируемых им хищников. Пусть они привыкли к нему, пусть они ежедневно пускают его к себе в клетку, пусть даже они позволяют почесать себе за ушком и покормить вкусняшками, они все равно остаются денебскими лицеедами, и названы так неспроста.
Так вот, дорогой читатель, «тимоти» – поистине восхитительный напиток. Он стоит на заботливо расстеленном на барной стойке полотенце, маня насыщенным, глубоким сиянием, обещающим радость, веселое настроение и последующую отключку с временной потерей памяти. Рецепт «тимоти», разумеется, строго охраняется Почетной Галактической Братской Гильдией Барменов и Продавцов (ПГБГБП), но по слухам, в состав входит аркуанский спирт, крийское бренди, очищенные семена зарка, немного вуш-сока, капля сожаления, выжатая при помощи квантового пресса из коллективного разума вымирающего вида, лимонная цедра и небольшой заряд антиматерии, достаточный, чтобы поддерживать гиперпространственную последовательность на молекулярном уровне. Изобретатель коктейля сперва дал ему более грозное имя, отражающее полный спектр ощущений, получаемых от питья. Однако в коммерческой среде честность не принесет тебе дивидендов, так что напиток вскоре переименовали в более нейтральный и жизнеутверждающий «тимоти».
Щурясь, Ракета смотрит на свой «тимоти». Нельзя пить его с наскока. Нельзя так просто взять и опрокинуть весь стакан себе в глотку. Прежде чем хлебнуть «тимоти», надо успокоиться, глубоко вдохнуть и тщательно подготовиться. Как к переходу через овраг. Или к воздушному перехвату. Или к войне между кри и скруллами.
Стоит отметить, что «тимоти» – единственный напиток во Вселенной, который регулярно оказывался в списке запрещенного оружия империи Ши’ар.
– Я есть Грут, – говорит Грут, замечая раздумья своего напарника.
– Приятель, я и правда кое о чем задумался, – отвечает Ракета. – Беспокоюсь за наш груз. Надо скорее разыскать драного покупателя, иначе мы рискуем остаться с сорока восемью тоннами перезрелых зунков. И пустыми карманами. Я привык думать, что на зунках прогореть невозможно, но как только открылись эти мегаплантации на Гамме Эридани, так рынок стало лихорадить. Никак не могу выкинуть это из головы. Впрочем, стоило нам зайти сюда, как у меня возникла новая причина для беспокойства.
Енот снова принюхивается.
– Пахнет бадунами, – говорит он.
И тут, как по команде, появляются бадуны.
Целых десять, и все здоровые даже по меркам своей расы. Серебряные значки «коготь и раздвоенный язык» на униформе и атласные шаровары говорят о том, что они – воины элитного отряда «Уничтожение» бадунского Воинского Братства, суровые ребята даже по бадунским стандартам.
По одному агрессивному виду этих воинственных рептилоидов понятно, что они что-то ищут. Немигающие янтарные глаза стреляют по сторонам, изучая окружающее пространство. Раздвоенные языки скользят туда-сюда меж окованных сталью клыков. Командир отряда не выпускает из рук украшенный драгоценными камнями церемониальный плазменный экстерминатрон Воинского Братства.
Ракета переключает внимание на «тимоти».
– Главное, не смотри на них, приятель, – шепчет он Груту. – У нас и так проблем куча, не хватало еще с бадунами сцепиться.
– Я есть Грут, – соглашается Грут.
– Точняк. Вляпаться в неприятности – последнее, что нам сейчас нужно. Не отвечай на провокации.
– Я есть Грут.
– Ага, какой бы заманчивой не казалась перспектива выпустить пар, задав хорошенькую трепку этим бестолковым остроухим ящерам.
– Прошу прощения, – слышится за их спинами голос командира бадунов.
Ракета напрягается и пытается думать о приятном, чтобы расслабиться. Они с Грутом медленно поворачиваются к бадуну.
– Командир Воинского Братства Друук, – представляется бадун. – Простите за беспокойство. Вам, случайно, не встречался поблизости ригельский регистратор?
– Ригельский регистратор? – отвечает Ракета. – Не припомню.
– У нас есть изображение, – говорит командир, его раздвоенный язык так и извивается. – Боец Лорг, выведите изображение на тактический дисплей Воинского Братства.