Рамсес II Великий. Судьба фараона
Шрифт:
— Это гепарды, светлейший принц, — пояснил садовник.
— Для чего они нужны?
— Они сопровождали номарха на охоте. Кроме того, они прекрасно справляются с ролью домашних животных.
Внимание Па-Рамессу привлекли два других зверя. Львы!
— А эти?
Садовник ответил робко:
— А эти, светлейший принц, охраняют дом и сад от воров.
— Они никогда не нападали на хозяина?
Садовник только улыбнулся в ответ. Стоящие неподалеку слоны равнодушно взирали на происходящее; солдаты, успевшие проникнуться к этим гигантам искренней симпатией, кормили их бананами и лепешками.
Па-Рамессу безумно
При виде такого количества блюд, ожидавших их на столе в большом зале дворца с прекрасным видом на сад, Па-Рамессу сделал большие глаза. Военачальники и командиры рассмеялись. Виночерпий налил ему светлого сладкого вина в серебряный, инкрустированный золотом кубок. Справившись о происхождении напитка, он узнал, что его привозят на лодках из виноградников Нижнего Египта. Что ж, по всей видимости, наместник Себахепри привык услаждать свой вкус дорогими винами…
— Мы наслаждаемся плодами продажности, — объявил Па-Рамессу своим командирам, пробуя салат из рыбы с бамией [27] .
— Хуже всего, светлейший принц, то, что теми же плодами питали армию, которую ты разбил.
— Которую мыразбили, — уточнил Па-Рамессу.
— Светлейший принц великодушен!
— Мы все служим моему божественному отцу. Проследите, чтобы солдатам выдали хорошее жалованье. Но не допускайте грабежей. Все богатства этой земли принадлежат подданным фараона, а то, что было украдено, вернется в казну. Я хочу, чтобы писцы подсчитали, сколько украли Серашебес, Осехру, Себахепри и остальные здешние негодяи. Отчет отправьте с посыльными визирям Пасару и Небамону. Еще я хочу, чтобы вы как можно скорее выбрали достойных людей, которые заменят номархов и командиров гарнизонов в Вотуре и Бухене. На своем месте останется только тот комендант, с которым мы встречались. Он показался мне порядочным человеком, было бы неправильно наказывать его только за то, что он оказался жертвой обстоятельств. Все это должно быть сделано еще до нашего возвращения в Уасет.
27
Овощная культура. (Примеч. пер.)
— Светлейший принц решил прекратить военные действия?
— Да. Думаю, понесенные потери поумерили воинственный дух мятежников. Новости быстро распространятся по всему Кушу. Для нас продолжать войну — значит понести новые потери. Но я хочу, чтобы каждому коменданту гарнизона мы оставили отряд в тысячу воинов — необходимо отбить у мятежников охоту бунтовать. Солдат для этого у нас хватит.
— Да, светлейший принц, — хором ответили Именир и Аамеду.
Ситуацию никто бы не назвал простой, и они были поражены мудростью решений соправителя, которому было всего-то пятнадцать лет.
— И последнее: я хочу, чтобы наместники, которых вы назначите, установили, кто из крупных землевладельцев региона снабжал мятежников всем необходимым. Кроме тех, что мы арестовали,
Военачальники Аамеду и Именир согласно кивали.
— И самое последнее: я хочу, чтобы новые наместники выяснили, причастны ли верховные жрецы здешних храмов к беспорядкам, имевшим место в последнее время. То же касается и чиновников, — заключил Па-Рамессу.
Он посмотрел в глаза Хорамесу. Понял ли отец Птахмоса, кого подразумевает принц, говоря о чиновниках? На лице старшего командира не дрогнул ни один мускул.
— И не забудьте отправить гонца к «царскому сыну страны Куш» с вестью о том, что порядок восстановлен. И повысьте в должности двух храбрых командиров, которые пришли мне на помощь в последние минуты боя, — добавил Па-Рамессу.
Когда командиры разошлись по своим комнатам, управитель дворца бывшего номарха пришел к Па-Рамессу и, сюсюкая, заискивающим тоном спросил, желает ли он провести ночь в компании одной из наложниц, живущих во дворце.
Оказывается, этот негодяй Себахепри в своей тяге к роскоши и удовольствиям обзавелся целым гаремом наложниц!
— Нет, — ответил он. — Но иди и предложи от моего имени их услуги двум офицерам, которые сегодня спасли мне жизнь.
Когда управитель дворца вышел, Па-Рамессу улыбнулся. В нем родилось неизведанное ранее чувство. И он не мог понять, какой отклик оно вызывает в его душе — согласие или озабоченность.
Утром военачальники пришли спросить, что делать с пленниками, которых набралось около пяти тысяч.
— Отпустите их, — приказал Па-Рамессу.
Те не поверили своим ушам.
— Как я уже говорил, они — подданные его божественного величества. Не собираетесь же вы продать их в рабство? Их даже нельзя наказать розгами. И потом, кормить такую орду слишком дорого.
Военачальники пребывали в замешательстве.
— Эти люди возделывают здешние поля. Оторвать их от земли означало бы сделать беднее всю страну.
Последний довод убедил военачальников. Па-Рамессу дал свое согласие на то, чтобы доставить в Уасет в качестве пленников тысячу чужеземных наемников, пришедших с крайнего юга — он знал, что это польстит самолюбию солдат: что это за победители, которые возвращаются без пленников?
Бесспорно, сын его величества был наделен удивительной для пятнадцатилетнего юноши мудростью и уверенностью в себе. В качестве военной добычи он решил взять из дворца номарха только серебро и четырех гепардов; животные оказались совсем ручными, позволили надеть на себя ошейники и вести на поводках. А вот слонов и львов принц предложил оставить, к тому же не нашлось желающих попробовать надеть на львов ошейники. Но со слонами дело обстояло проще. И в конце концов все согласились с военачальником Аамеду: присутствие в кортеже невиданных огромных животных поднимет престиж армии, вернувшейся с победой над мятежниками таинственной страны Куш.
— Если вы забираете гепардов и слонов, — заметил главный садовник, — почему бы вам не взять и шимпанзе?
— Кого?
— Шимпанзе. Идемте, я вам покажу.
Па-Рамессу с командирами последовали за садовником в сад; тот принес мешок с сушеными фруктами и бананами, потом встал на крыльцо и трижды хлопнул в ладоши. С деревьев спрыгнули полдюжины пушистых созданий и подбежали к нему. Садовник стал раздавать им сушеные фрукты и бананы. Па-Рамессу смотрел на зверей как зачарованный: