Рапорт инспектора
Шрифт:
— После угона?
— Понятия не имею.
Но Мазин уже понял, что беседа с артисткой оказалась не только приятной, но и полезной.
— Как жаль, что работа не дает мне возможности систематически бывать в театре. Мне очень хочется посмотреть вас в спектакле, — сказал он, прощаясь. — Что вы порекомендуете?
— Лучше всего сейчас смотрится «Одиссей».
— Это по Гомеру?
— Что вы! — засмеялась она снова, удивившись неосведомленности Мазина. — Это современная пьеса.
— Спасибо! Обязательно
2
Ресторан «Мельница» был недавно открыт там, где еще до войны существовала настоящая мельница. Когда зимой сорок третьего наши войска форсировали замерзшую реку, немецкие батареи, установленные на высоком противоположном берегу, разнесли прочное здание, построенное в прошлом веке, и лет двадцать с лишком на его месте высились лишь обломки красных кирпичных стен, пока городские зодчие в погоне за модой не соорудили на развалинах экзотический «ветряк» с неподвижными, украшенными неоном крыльями.
Посетителей ресторан привлекал не оригинальностью архитектурного замысла, а своим удачным местоположением. Находился он отнюдь не на бойком месте, а совсем наоборот, как говорили в городе, «вдали от жен», и потому охотно посещался любителями развлечься за пределами семейной да и общественной видимости. Заезжал сюда народ, чьи расходы превосходили официально зафиксированную заработную плату, но о доходах здесь не спрашивали, излишнее любопытство было на «Мельнице» не в почете.
Мазин понимал, что узнать новое о Крюкове в ресторане будет трудно, и потому, не теша себя иллюзиями, не стал затевать бесполезных расспросов, а выпил спокойно бутылку пива и вышел на свежий воздух. Стояла редкая для октября солнечная погода. За длинным и узким островом, еще укрытым золотящейся листвой, виднелись коробки высотных зданий, но возвышались они достаточно далеко, чтобы не мешать, не отвлекать от размышлений. И Мазин с удовольствием шел пустынным берегом, переступая через корни старых сосен, змеившиеся то здесь, то там по сухой песчаной земле.
Подойдя к крошечной бухточке, где неподвижная вода открывала взгляду дно, поросшее бархатистыми зелеными водорослями, Мазин остановился. Отсюда, от места, где нашли мертвого Владимира Крюкова, лес тянулся до водной спортивной станции, летом многолюдной, теперь же притихшей, хотя несколько энтузиастов и продолжали гонять вдоль берега свои байдарки, энергично работая веслами. Взобравшись повыше, Мазин присел на пенек, оглядывая бухту и реку.
— Спички не найдется? — прервал его размышления женский голос.
— Не курящий, — ответил Мазин, не поднимая головы, недовольный неожиданной помехой.
— Здоровье бережете?
— И вам советую, — сказал он, но, подняв голову, понял, — что с советом поторопился.
Меньше всего могла оценить его девушка, что спрашивала спички. Была она из тех, что не отшлифованы природой, но крепко сколочены. Спортивная форма плотно облегала здоровое тело, а сохранившие еще летний загар сильные ноги прочно держали ее на земле, так что беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — о болезнях она знает разве что из популярной литературы.
Но Мазина девушка послушалась.
— Ладно, — сказала и швырнула на траву пачку, в которой еще оставалось несколько сигарет. — Все равно намокли.
— Тренируетесь? — спросил Мазин, заметив за прибрежными кустами пустую байдарку.
— Нет уж. Для собственного удовольствия катаюсь.
Сказала она это серьезно, даже с вызовом.
— В чемпионки не выйдете, — откликнулся Мазин без осуждения. Девушка ему нравилась.
— Не стараюсь.
— Плох солдат, что не стремится в генералы.
— А генерал в спорте ничего не значит. — Без приглашения она присела рядом на высохшую траву. Капли воды поблескивали на смуглых икрах. Девушка стряхнула их ладонью и продолжала говорить. Видимо, Мазин затронул за живое. — Что вы о спорте знаете? Как все, конечно? Чемпионов? А вы на вторых, на третьих посмотрите! Человек не добрал долю секунды, а горюет, будто родную маму схоронил. Вся жизнь треснула! Нет, не для меня это. Характер не тот.
— Своеобразная вы спортсменка, — сказал Мазин о некоторым удивлением.
— Не спортсменка я. Физкультурница. Чтобы тело и Душа были молоды, ты не бойся ни жары и ни холода! Вот моя программа. А работать на износ не хочу. Жить хочу долго. Как бабушка моя. Ей девяносто, а умирать не собирается. Потому что рекордов никогда не ставила.
Девушка засмеялась, и Мазин не смог не улыбнуться в ответ.
— Как вас зовут?
— Ольга. А вас я знаю.
— Откуда?
— В дружине дежурю иногда.
— Много правонарушителей задержали?
— Да уж от меня не уйдешь! Мужики-то дурни. Особенно пьяные. Сам на ногах не держится, а все себя сильным полом считает. А я такому сильному очень даже по шее накостылять могу.
Мазин от души расхохотался:
— Нравится милицейская работа?
— Нет, — отрезала она. — Что хорошего, всю жизнь жуликов ловить?
— Некоторым приходится.
— Ну, у вас-то дела поважнее.
Она хотела что-то добавить, но Мазин, не любивший похвал в свои адрес, прервал ее:
— Что же вам нравится, Оля?
— Да все мне нравится, — сказала она с досадой. — Все. Жить мне нравится. Вот денек-то какой сегодня — рудо! А никто не понимает. Каждый о своем думает. Мудрят, путают.
— Ну, это народ взрослый. А молодежь.
— Еще хуже! — сказала она убежденно. — Вот парень у меня есть. Но про парня говорить ей почему-то не захотелось. Замолчала.