Расходный материал
Шрифт:
– Нет. Стрельченко, подойдите после построения.
– Развод на самоподготовку через пятнадцать минут, не опаздывать. Вольно, разойдись! – скомандовал майор и скрылся в канцелярии.
– Товарищ капитан, сержант Стрельченко по вашему приказу прибыл! – нарисовался тут как тут сияющий, словно медный таз, привет из прошлого с улыбкой Чеширского Кота.
– Счастье, ты какими судьбами здесь? Помню, собственными руками писал тебе представление к мореманам.
– Не прошел по здоровью, пришлось сюда поступать, я ж сам из Ипатово.
– Да, Счастье, оказывается, залипухи бывают даже у тебя. Из наших кого видел?
– Витька Большой тут прорабом работает, строит дом для богачей на Морозова. Непейводы в Краснодаре, приезжал недавно, с остальными переписываюсь.
– Понятно, а у меня Савельев и Зотов – все.
– Как, где? – Сержант вылупился на Берсенева совершенно ошалевшими глазами.
– Ты че, Счастье, телевизор не смотришь? Там же, где и меня. – Игорь постучал тростью об пол. – Бологое, тихий гарнизон, где никогда ничего не случается, а вон оно как.
– Так это вы там террористов покрошили?
– Угу, нашел тут крошителей, если потери посчитать, то это они нас. Ладно, иди, учись, если что, найдешь меня в спортзале или на тактике.
Задумчивый Стрельченко поплелся к своей тумбочке, а к Берсеневу пристроился старлей.
– Служили вместе? На Китайской?! Вот круто! – Опа! Тут-то Игоря и осенило. Понял, что в старлее неправильного. Да ведь он пиджак. Все кадровые военные по своей природе пацифисты. За пять лет военного училища молодой человек успевает проникнуться мыслью, что его настоящая работа начнется только с началом боевых действий. И как всякое разумное создание, офицер стремится всеми способами откосить от работы. Особенно от такой, где тебя с высокой вероятностью могут отправить в мир иной или сделать инвалидом, что еще хуже. Если в армии кто и хочет войны, то исключительно толстобрюхие генералы, пилящие бюджет с представителями промышленности. А тут… ему, видите ли, круто сидеть голодным в болоте и кормить вшей с комарами, а рядом пять миллионов китайцев, которые просто мечтают тебя укокошить.
– А почему Счастье? – разродился старлей.
– Когда в двух метрах от тебя разрывается гаубичный стодвадцатидвухмиллиметровый снаряд, а ты живой, и только штаны на коленке порваны, это что?
– Везение?
– Нет, везение, это когда приходишь в сортир с газетой, а там туалетная бумага. А выжить после артобстрела – это СЧАСТЬЕ! Ну, все, до пятницы. – Капитан потряс не въехавшему старлею руку и заковылял на выход.
Когда выходили из казармы, зазвонил телефон, у адъюнкта внезапно-планово закончился рабочий день, и он предлагал подбросить Игоря до места постоянной дислокации, а до кучи поднять его рюкзак на этаж. Берсенев был только «за». Андрюха проводил до дверей, с пыхтением сбросил рюкзак, поинтересовался, заехать ли за ним утром. Игорь отказался, врачи сказали нагружать ногу, за полчаса доковыляет, благо дом рядом – валенком добросить.
Открыв входную дверь, понял: сюрпризы на сегодняшний день не кончились. В квартире кто-то жил. В смысле постоянно жил, а не наведывался раз в месяц посмотреть на сохранность имущества. И этот кто-то с высокой степенью вероятности был женщиной. Маловероятно, что в провинциальном Таврополе мужик станет носить туфли на шпильке. Народ здесь не столь сильно отравлен цивилизацией, могут не понять «души прекрасные порывы». Нет, определенно не поймут. Значится, женщина, и, судя по количеству туфель, не одна. Хотя, а сколько туфель должно быть у женщины? У Светки в строевой на прошлом месте службы их только на работе было пар двенадцать. Ситуация требовала уточнения. Достал телефон, выбрал нужный из списка контактов, прослушал долгую серию гудков, потом на том конце взяли трубку.
– Ма, привет, я дома.
Империя, Крепость, шесть месяцев после Столкновения
Сборы вышли недолгими, новоиспеченная командир звезды достала из тайников свои четыре накопителя, небольшой запас наличности, кое-что из драгоценных камней, которые можно быстро продать, и несколько толковых амулетов. Все, остальное так, ширпотреб, в армии выдадут получше, а при необходимости сама сможет сделать. Уходя, оглянулась, последний раз посмотрела на дом, в котором провела последнюю пару лет. Очень неплохих лет, надо признать. Жаль, конечно, терять свободу, но тут уж ничего не поделаешь. Нет, естественно, можно сбежать по дороге, гоняться не станут, но дома на ней повиснет смертный приговор. Как заканчиваются такие истории, известно всем и каждому среди разумных, населяющих разнообразные уголки обитаемого мира. Очень повезет, если просто умрешь. А можно и не просто. Например, окажешься на алтаре. Последнего особенно не хотелось, тогда придется возвращаться. Бросила заклинание, активировавшее ее оставшиеся в доме магические поделки на самоуничтожение. Все, теперь действительно все, если и оставила она в прошлой жизни какие-то следы, то они оборвутся на руинах ее бывшего дома.
Учитель прибыл на большом океанском корабле, который не мог высоко подняться по реке, пришлось сплавляться на нанятом кораблике. Добрались до судна только к вечеру второго дня, а к исходу пятого она уже ступила на землю империи. Здравствуй, родина, ты совсем не изменилась. Изменилась Крепость, где уже не одно столетие базировалась ее особая сотня и где теперь располагалась штаб-квартира новой Длани императора. Присутствие учителя ощущалось каждой клеточкой. Обширный крепостной двор представлял собой сплошную стройплощадку. Что сооружали, пока неясно, судя по пятерке магов, занимающихся разметкой территории, и еще десятку, контролирующих сам процесс строительства, учитель задумал серьезное дело. А, собственно, когда он по мелочам разменивался?
Гигантский артефакт-следилку, чтобы дотянуться до Восточного континента? Маловероятно, вся Крепость с прилегающими территориями сама по себе гигантский артефакт, создающий в энергетическом поле такие помехи, что не слишком опытные маги не могут нормально творить заклинания. Ужели учитель сподобился воплотить в жизнь свою старинную мечту, построить магическую машину для расчета заклинаний? Ладно, если ей надо будет знать, он сам расскажет.
Служба началась в первый же день. Командир выдал ей личный медальон и отправил на склад, постоянно подгоняя – времени нет, император в ярости и спрашивает, кого первого отправить на кол или вообще на алтарь.
На складах особых изменений не произошло, единственное, появилось много новых лиц. Все правильно, во вспомогательных подразделениях, как правило, работают люди или гномы, двадцать лет ее отсутствия для них – срок немалый. Подошла к свободному служащему, приложила свой медальон к артефакту-считывателю, который загорелся красным светом, подтверждая ее ранг. Человека аж затрясло от страха. Естественно, не так часто на склад заходит целый капитан. В ее время в Крепости их было всего пять, и на глаза никому из них попадаться не стоило.
– Госпожа, позвольте мне помочь вам, – раздался из-за спины старческий голос.
Дара почувствовала его обладателя сразу же, как вошла, но не подала вида. Как любой общий маг и по совместительству боец особой сотни, она разбиралась в магии разума, и поэтому чувства этого человека секретом для нее не являлись. Любовь с первого взгляда. Первой, кого увидел молодой человек по прибытии на новое место службы, была лейтенант Шериссаш из Дома Закатного ветра – и он сразу попал. Что в ней нашел, да кто ж его знает, назвать ее не то что красивой, а просто милой, можно разве что в пьяном угаре, или под контролем мага разума. Если на энергетику не смотреть, то внешне она человеческая полукровка, мягко говоря, далекая от классического представления о женской красоте. Хотя обычные люди за пределами империи находят ее привлекательной. Но этот-то имперский подданный территорию империи покидал всего дважды, в составе экспедиционного корпуса, где бы он познакомился с другими стандартами красоты?