Раскаты грома
Шрифт:
Они выходили из «Шести аристократов» под беззвучный смех эльфа.
Столицу герцогства друзья покинули ночью. Три фигуры, закутанные в теплые зимние плащи, на крепких лошадках местной аскеронской породы — они предъявили стражникам у ворот подорожные грамоты и выехали на тракт. Сияли звезды на темном небе, мороз щипал лица, подкованные копыта коней выбивали дробь из расчищенной от снега брусчатки дороги.
Рем слегка переживал по поводу оставленного на попечение Скавра Негодяя, но жеребец был слишком приметным, да и спуск в подземелья клана Граббе мог привести
Эльф чувствовал себя вполне комфортно, и, кажется, совсем не мерз — он даже скинул капюшон, пользуясь отсутствием на дороге людей и транспорта, и вслушивался в ночные звуки: лай собак на далеких хуторах, уханье филина в лесу, едва различимый перезвон колокольчика почтовой повозки.
— Прикройся! — проворчал гном. — Конспирация!
Он явно страдал: всё-таки кхазад на коне — это оксюморон, и легендарному вождю приходилось несладко. Тонкости кавалерийской науки ему изучать было негде, лошадь в забой не протащишь, не возникало никогда такой необходимости. А тот минимум практических навыков, который он освоил, проживая на поверхности, закончился на десятой от городских ворот версте.
— У нас ведь и так не путешествие, а натуральный бал-маскарад, — от Эадора в туринн-таурском наряде это звучало более чем естественно. — Куда уж больше? Какая ЕЩЁ конспирация?
— Конспирация конспирации! Чтобы никто не догадался! — пояснил гном. — Предположим, мы сейчас и не мы вовсе, да. Но мало ли у кого в голове возникнет вопрос: за каким хреном эти мы, которые не мы, в такой странной компании выперлись посреди ночи из Аскерона и шпарят по тракту к Береговому хребту? Мы… То есть не мы, а эти Ромул, Бадри и Ваан — очень подозрительные типы! А раз мы, которые не мы, подозрительные — то нам, то есть им, положено скрывать свою подозрительность, правильно я говорю?
— В этом есть логика, — подтвердил Аркан. — Где-то глубоко внутри. Эадор, надень капюшон! А-а-а, проклятье! Скорее! Кто-то догоняет нас!
Из-за поворота дороги, нахлестывая лошадей, наметом вылетела дюжина всадников. Три ортодоксальных баннерета с развевающимися знаменами ра плечах, в шапелях и кожаных доспехах, сопровождаемые хорошо вооруженными дружинниками нагнали подозрительную троицу. Их кони гарцевали вокруг, храпели и фыркали, сами воители хмуро глядели из-под полей своих железных шляп. Один из баннеретов тронул пятками бока лошади и выдвинулся вперед.
— Что заставило вас покинуть Аскерон в такое позднее время? — спросил он, пристально вглядываясь в лица друзей. — Гном-изгнанник, людолов из Туринн-Таура и бретёр? Да одни ваши рожи стоят того, чтобы я приказал своим людям заковать вас в кандалы и доставить в кордегардию!
— Пупок не развяжется, папаша? — поинтересовался Ёррин, который теперь был вовсе не Ёррин, но натуре своей не изменил ни на грош. — Устанешь заковывать!
— Помолчи, подгорник! — рявкнул ортодокс хватаясь за эфес меча. — Не тявкай. Вижу, главный у вас этот оптимат… Скажи мне, маэстру, как звать тебя и есть ли у тебя подорожная грамота?
Такая ситуация для Рема была в новинку. Он всегда был на той стороне, и столкнуться с агрессией со стороны единоверцев, вступить с ними в драку — это в его планы точно не входило.
— У нас задание, — пояснил он, разворачивая свиток с печатью дю Грифона. — От коннетабля. Разведка по ту сторону Берегового хребта. Говорят, Антуан дю Массакр готовит рейд в Аскерон…
— А-а-а, — ортодокс даже в ночной темноте разглядел печать и подпись. — Так ты из грифонских башелье… Коннетаблю служишь? Ладно. Пускай вы и не вступились за законного герцога, но и оружие мы с вами не скрещивали. А что, и в Монтанье повоевать довелось?
— А то! — глянул ему в глаза Рем. — Даже на самой свадьбе госпожи Селены обеспечивали безопасность! Я видал, как герольд из Кесарии нашему герцогу вицы вручил! Есть у нас герцог — даст Бог, будет и император!
— Оптимат — и импе-е-ерец! Толково! — одобрительно кивнул старый баннерет. — Гляди, ребятки — и среди оптиматских душепродавцев попадаются порядочные люди. Император — это дело! Пусть только на престол сядет, а там наши Арканы ему помогут. У нас надёжа-Деспот порядок навел, глядишь — и по всей Империи жизнь наладится. Ну, езжайте… Да только поосторожнее — в предгорьях народ лютый, вашего брата страсть как не любит…
Только спустя полчаса, удалившись от ортодоксов на значительное расстояние, эльф спросил:
— А когда этот воинственный маэстру сказал про то, что «нас» в предгорьях не любят, он кого имел в виду? Каких нас?
Аркан отлично знал ответ на это вопрос. Но отвечать не торопился. В его голове роились странные мысли. Он впервые за долгое время, может быть — за целый год, снова стал никем. Над ним не сверкала эгида из титулов, происхождения, личной славы и противоречивой Аркановской репутации. Его могли просто прирезать на дороге, он вполне был способен теперь просто зайти в кабак и надраться вином, и получить кулаком в лицо один или два раза — и из-за этого не грозил разразиться дипломатический скандал или разгореться война. Такое забытое чувство свободы и самодостаточности было свежим, восхитительным! Теперь Рем был даже благодарен тому баннерету и его людям за бытовую ксенофобию, ортодоксальный шовинизм и воинскую бдительность.
— Похоже, нам удалось! — сказал с некоторым удивлением Буревестник.
— Что — удалось? — удивился гном.
— Конспирация, — пояснил Буревестник. — С этими ребятами я брал Риоху. Помнишь Риоху, Эадор? Мы втоптали рыцарей в болотную гать к чертовой матери!
— Красивый замок и горит красиво, — процитировал что-то смутно знакомое эльф и в его глазах мелькнули багровые сполохи пламени. — Такое не забудешь. Так что там с моим вопросом? Каких именно «нас» не любят в предгорьях? Ванъяр? Кхазадов? Оптиматов?
— Всех тех «нас», которые не «они». Всех чужаков. Я бы не рискнул сейчас в таком виде заявиться в Тарваль или Роквер, маэстру. Ксенофобия — это часть традиционного ортодоксального менталитета! — Рем взялся за поводья и направил коня вперед.
— Ксенофобия — это часть любого сраного менталитета, — буркнул Ёррин и с печальным выражением лица почесал натертую задницу. — А вот конные прогулки к менталитету кхазадов точно никакого отношения не имеют!