Раскол света

Ульмейкин Даниил

Галеон такой преданности завидовал. Дело было в том, что тени выглядели как живые люди, но были не уязвимы и неосязаемые. Связи с чем, вербовка своенравных теней, существующих у себя на уме, была практически невозможной.

Способ убить тень был, однако процедура была ненадёжной, так как невозможно было поймать тень или надёжно определить задело-ли его атакой. Галеон знал, что Николай следит за ним и его работой, после чего благополучно доносит Волославу. Вампир применил этот способ убийства назойливого шпиона. Не один десяток лет он искренне считал, что тень юного колдуна ушла в небытие и там остаётся. Однако появление тени сейчас означало, что все

эти годы Николай вполне удачно пас вампира как барашку в поле. И самое обидное, по-прежнему информировал Волослава. Галеон попытался вглядеться в вышедшую из ниоткуда тень. Попытка убить тень бывшего колдуна не причинила ему видимого вреда, а только научила, лучше скрывать своё присутствие. Поняв, что он не причинил шпиону никакого вреда вампир поморщился и недовольно процедил:

– Я внимательно слушаю.

– Волослав велел передать, объект без приказа не трогать. Также с целью дальнейшего стратегического планирования он велел передать всю информацию по моему отслеживанию объекта за все годы.

– Годы? – напрягся вампир.

– Да, он объявился около десяти лет назад. – легко и беззаботно ответил Николай.

Вампир выпрямился и застегнул рубашку. Внезапно к нему вернулась его величественная выдержка. Николай невинно наблюдал за вампиром. Затем, когда тот закончил приводить себя в порядок тень вытащила из неоткуда конверт. Галеон застыл, на конверте почерком Волослава было написано имя вампира. Буквы состояли из множества маленьких рун, что говорило магической подстраховке послания. Это так же объясняло, как тень смогла взять письмо в руки.

– Волослав предусмотрел ваше недоверие. Он велел передать вам инструкции по поводу объекта. Вскрыть сможете, только в случае смерти Волослава. – сказал Николай и вложил неосязаемое письмо в грудь Галеону.

Вампир ощупал грудь. Письмо утонуло в его теле как камень в воде. Галеону даже показалось, что письмо достигло дна. Какое оно это дно древний вампир и сам понять не мог. Он стёр набранное сообщение и принялся слушать тень.

ГЛАВА XII: САМ СЕБЕ МУЧЕННИК

Звук встречного тепловоза привёл Марго в чувства. Она взглянула в окно несущейся на юг электрички и увидела поле. Погода была ясная, а поле жёлтое. Ведьма зевнула и потянусь. Она сидела рядом с Гердоном. Напротив, сидел Павел, читающий молитву. В его сумке сидел Зюк. Маленький чёрт, бывший до встречи с Волославом большим направлял команду на встречу со сбежавшими из тьмы чертями.

– Герд. – обратилась Марго. Гердон вопросительно повернулся к ведьме. – Он ещё не устал молиться?

Островитянин растерянно пожал плечами.

– Как ты думаешь, Зюку можно верить? – спросил он у Ведьмы.

– Вигдоныч, а ты сам скажи. – зевнув мяукнула Марго.

– Думаю нельзя.

– Правильно думаешь. Нужно следить за ним. – подтвердила ведьма.

На минуту зависла неловкая пауза. Пока наконец Гердон не решился спросить:

– Слушай, я всё хотел спросить. Ты не скучаешь по отрицательной магии?

Ведьма, посмотрев на свои колени, выглядывающие из-под новой юбки, ответила:

– Скучаю ли я? Моя связь с отрицательной магией даже спустя два века сильна. Стоит немного разозлиться и я ей наполняюсь. В отличие от других ведьм, мне и ритуалы не нужны. Бери, да черпай. Вот только она мне противна. – закатила глаза Марго.

– Почему?

– Огромная мощь. Я могу быть сильней любого колдуна. – поморщилась Марго. – А мне хочется другого.

– Чего?

– Ну как ты не понимаешь? Я

ведь женщина. Может мне хочется побыть слабенькой глупенькой. Чтобы меня защищали, чтобы за мной поухаживали. – нежно сказала ведьма, не выдержала и закатилась смехом.

– Опять твой сарказм? – надулся витязь.

Марго дружески хлопнула островитянина по плечу и спросила:

– Я сама ничего не знаю, Вигдонович. Коза упрямая. Опротивела мне тёмная магия. Знаешь ведь, сам писульки Черномора переписывал. Увидела свет и тянусь к нему. Вот как он. – сказала Марго и жестом головы указала на молящегося Павла.

Гердон нахмурился и отвернулся. В этом морщащемся лбу формировались какие-то мысли. Любопытство оказалось сильней ведьмы.

– Что? – воскликнула Марго.

– Не могу понять, можно ли тебе доверять. – нехотя процедил Гердон.

Ведьма уж подумала, что она понравилась витязю, а тут такой удар по самооценке. Основания так думать у ведьмы действительно были. Она выхаживала его после встречи с Лихом. Выхаживала после смертельного ранения, полученного в битве с Тихоном. Только-только он наполнился румянцем. Ведьма уже давненько чувствовала его взгляд на своей спине. Ей почему-то показалось, что он любуется.

– Нет. Я ведь ведьма. – вздохнув ответила Марго и уткнулась в окно.

По стеклу начали бить капли дождя. Ведьме было досадно, что её не отпускала репутация любимой дочери Яги. Сколько Марго не старалась отношение к ней было осуждающим. Иногда казалось, что даже Волослав с Платоном посматривают на неё с подозрением. Только Кирилл – добрая душа совсем забыл кто она такая. Марго даже начала считать его другом. Его сестра Полина – вторая добрая душа даже и не знала ничего о кровавом прошлом ведьмы, кроме того, что она добрая ведьма в отличие от Анны. Знакомые колдуны не хотели поддерживать с ней общение. На письма отвечали нехотя и лишь из вежливости. Холод исходящий от Гердона заставил ведьму снова почувствовать себя одинокой. Ей захотелось попить какао с Герой и подразнить с белокурого домовёнка.

Гердон сидел рядом. Плечи были напряжены. Взгляд сосредоточен. Он не сводил глаз с Зюка. Хотя нет, сводил. Сводил чтобы взглянуть на помрачневшую Марго и убедиться, что от ведьмы не исходит опасность. Сложившаяся ситуация ему не нравилась. Подозрения вызывал и Павел. Взявшийся из ниоткуда незнакомый священник с столь эффективной духовной силой. Такой духовной силой не владел никто со времён самого Николая. При этом, было в нём нечто лукавое. Постоянное чтение молитв так и не смогло скрыть надменности и высокомерия молодца в рясе. В этом человеке не было того, что Гердон уважал больше всего. В этом Павле не было жертвенности. Как бы он не старался, его человеческие черты выдавали его пороки. Также в голове не укладывалось по какому такому чуду чёрт, плененный Волославом кому-то подчиняется. Что заставило Зюка служить священнику?

Внезапно Гердон содрогнулся. Причиной послужило резкое отвлечение Павла от молитвы. Он поднял уставшие глаза и уставился на островитянина. Мешки под глазами священника не красили его лицо. Из-за недосыпа Павел выглядел гораздо старше своего возраста.

– Зачем ты себя истязаешь? – сурово поинтересовался Гердон.

– Неужели ты созрел до знакомства? – съязвил священник и сразу же осекся.

Именно так и проявлялась его суть. И эта суть Гердону не нравилась. У витязя было большое желание убрать эту надменность с лица нового спутника. Убрать кулаком и не один раз. Но к удивлению витязя, его мысль материализовалась без кулака. Павел смиренно произнёс: