Расколдую тебя для себя. Начало пути, меч Моры
Шрифт:
Но Янав понимал, по каким причинам Первый Советник отослал их обоих подальше от столицы. Чуть не лишившаяся власти Ниалорэк XXVII стремилась уничтожить всех, кто имел хоть какое-то отношение к той, что должна была обменяться клятвами с мэсом Нагардом, Первым Советником Её Величества, и чьё платье перед храмом Первородной в день побега Нэл и Наила сменило цвет с красного на золотой. Гнев королевы не уменьшало даже исчезновение самозванки, покусившейся на корону, по рождению принадлежавшую Ниалорэк.
По этой же причине столько важна была
Вот последний слух пресекался, за его распространение карали смертью. Но шила в мешке не утаишь, как и в воду в решете не унесёшь. Так что людская молва потихоньку разносила слухи, которые обрастали всё новыми и новыми, порой совсем уж фантастическими подробностями.
– Что это было? Что это было? – услышали все грозный голос гнома. – Магическое испражнение! Вот что это было! Сколько раз говорить, нельзя жрать всё что не попадя!
– Сима! – развернувшись на сто восемьдесят градусов, закричала мэса Аднав и упёрла руки в бока. – Я предупреждала! Ещё раз услышу!
– Моё имя Мискам, и уже давно! Это что ты тут устроила? Какого ляда ты на рожон лезешь? Все вы бабы сначала натворите делов, а потом Мискама ругаете.
– Сима, правильно – дел! – исправила мэса.
– Она права, дел натворят, – влез в их разговор Тарум.
– Цыц!
– Умолкни!
– А тебя никто не спрашивал!
Хором сказали повернувшиеся в сторону шибко умного студента мэса Аднав, мэс Янав и гном Сима, то есть Мискам.
– Да я молчу. Вы лучше скажите, что тут случилось? Что с рэсом Наилимискамом и где его мэса Анеле?
– Если вы о том мэсе, что сейчас вон там валяется? Так он был вроде жив до вашего появления. Так, немного усталый был, но живой. А сейчас даже и не скажу, – ответил гном и остался стоять на своём месте, когда магическая троица поспешила проверить состояние мэса, которого почему-то называли рэсом.
Да и в розыскных листовках было указано, что он рэс.
«Неужто в магической типографии что-то напутали, или тут всё намного запутанней?» – призадумался гном, но вслух вопрос свой не задал.
Развернувшись, он пошёл в таверну, пыхтя себе под нос.
– Всё это ваше Мэсово дерьмо! Разбирайтесь сами. А вот она в безопасности, Мискам позаботился о ней! Хотя бы одну дурёху сберёг.
Да вот только дурёха оказалась не дурёхой, а разъярённым альбатросом в теле маленькой полярной совы. Возможно, так оно и было, нам не всё ведомо. Кто бы ни скрывался сейчас под личиной пернатого, он был дезориентирован и, следуя животным инстинктам, пытался найти выход – окно или что-то ещё, что дало бы ему чувство свободы.
Да только в комнате гнома окон не было.
Даже крылья толком расправить места не было, птица чуть ли не задыхалась в замкнутом пространстве, она металась от стены к стене и, ударяясь, ранила сама себя.
Но это не помешало птице маленьких размеров также нанести сильный физический ущерб гному. Он даже не успел толком снять мешок и выпустить птичку, как получил удар клювом по пальцам, а стоило ей избавиться от пут, как она с криком, больше похожим на крики чаек, налетела на бедолагу. А ведь он действовал из лучших побуждений! Поймал её, когда она чуть ли не сгорела, спасая Седого, посадил в мешок и унёс в укромное место, туда, где она была в безопасности и от других, и от себя.
«А то удумала, кидаться наперерез огненным шарам!»
То, что эта птица непростая, он, Мискам, заподозрил сразу, как только увидел. Хотя нет, о том, что к ним в таверну пожаловали непростые гости, его нутро проголосило, ещё когда они только подошли к дверям. Потом и мальчишка-служка подтвердил, что новый заказ от странного седого с птицей.
Ну, а когда пожаловали господа-маги в серых балахонах, всё встало на свои места, ну почти всё. То, что птица – это заколдованная девица, Мискам понял именно тогда, когда началась заваруха и Седой стал умело раскидывать в разные стороны нападающих на него рэсов. А вот птица повела себя как девица и как влюблённая дурёха, в итоге чуть не стала одним из блюд с названием «Полярная сова, запечённая в магическом огне»!
«Вот точно, все бабы – дуры, а молодые магини особо! Всё это Мэсово дерьмо! Хорошо хоть Аду эта зараза пока прошла стороной! Хвост двухглавого змея им под зад! Не дай боже ей втюриться, тогда тушите свет и в рудники поглубже!»
Такие мысли были у Мискама, пока он шёл в свою комнату, которая располагалась прямо над кухней, в надежде уразуметь птицу-девицу, что надо себя беречь. Ну и получить от неё благодарность за спасение, хотя бы «словесное», это пока она птица, а потом можно будет и золотыми поживиться. В любом случае, всегда можно сдать её властям, и уж Корона точно заплатит за неё золотые короны.
А тут птица как с цепи сорвалась, и он еле отбился, хорошо хоть комнатушка его не сильно велика, и он успел добежать до двери, когда птица пошла на второй заход, чтобы доделать то, что не успела – лишить его глаза!
– Мэсово дерьмо! – выругался гном, подпирая дверь с другой стороны и пытаясь закрыть её на ключ, который всегда носил на цепочке, что висела у него на шее.
Не успел он перевести дух, как внизу потайной лестницы открылась дверь, и тот самый бугай, маг земли, начал подниматься по ступенькам, неся на руках тело Седого. Дверь держала Ада, пропуская мага вперёд. Увидев из-за плеча Янава Мискама, она крикнула: