Расколотое правление
Шрифт:
— Я не боюсь дерьма. Особенно не тебя.
Ухмылка Рэна жесткая и головокружительная. Леви ломает костяшки пальцев, а Джуд качает головой, его умные золотые глаза видят меня насквозь. Единственный, кого не хватает, кого мой желудок горит от желания увидеть живым и здоровым, это...
У меня перехватывает дыхание от скрежета открываемой двери, металла о бетон, мимо яркого света.
Входит Колтон. В последний раз, когда я его видела, он смеялся надо мной за то, что отмахнулась от него, когда он сказал, что хорошо поработала. Когда я вижу его невредимым, у меня щиплет глаза и накатывает
Они расступаются перед ним, уступая контроль, словно это его игра. От его ухмылки по моей коже бегут мурашки. Она совсем не похожа на ту дерзкую, флиртующую, которую он обычно дарил мне. Та, которая, как бы я ни сопротивлялась, заставляет мое сердце биться. Эта улыбка зловещая. Маниакальная.
— Привет, милая малышка.
Я вздрагиваю. Тон Колтона легкий, но это лишь имитация его обычной расслабленной атмосферы. Под ним скрываются тени, которые он прячет, обещая жестокое разрушение. Обещая месть.
Это не тот Колтон, с которым жила несколько недель. Я знала, что он будет ненавидеть меня, но не была готова к этому. Не готова потерять его покладистое отношение ко мне, как только он понял, что я нарушила его доверие. Мне нужна его помощь, а он хочет моей смерти.
Его взгляд скользит по мне, кончик языка проводит по его полной нижней губе.
— Ты вывела моих монстров на игру. Надеюсь, ты готова, потому что они хотят откусить от тебя большой гребаный кусок.
7
КОЛТОН
Вид соблазнительных полных губ Куинн, искаженных смесью возмущения и неуверенности в моем вызывающем тоне, посылает трепет в мои вены. А может быть, этот укол жара в мой член вызван тем, что она находится в моей власти.
Мой взгляд скользит по ней в резком свете строительных ламп, которые бригада подрядчиков оставила на складе. Она выглядит так, будто прошла через ад, хотя это мы вышли из гребаного пожара. Ее красивый темно-коричневый цвет лица обычно ровный и сияющий, но ее глаза, опухшие и налитые кровью от усталости. Но от этого я не хочу целовать ее меньше. На самом деле, желание только усиливается — поцеловать ее так сильно, чтобы у нее пошла кровь, оставить на ней свой чертов след так же, как она оставила свой на моем сознании.
Ложь, ложь, ложь, — жестоко напоминаю я себе. Лучшее применение ее лживому рту — согревать мой член.
Я щелкаю языком в разочаровании.
— Не надо было листать Твиттер. Мы предполагали, что ты рано или поздно отправишься к брату, так что были готовы, но правда, детка? Искать Гнездо в Твиттере? Я вычислил IP твоей горелки, как только ты это сделала. Ты умнее, чем эта мертвая улика.
— Как...? — она сжимает зубы, не желая дать волю своему рту, как обычно делает, когда я указываю на ее промахи.
Уголок моего рта поднимается выше.
— Я же говорил тебе. Ничто не пройдет мимо меня. — Мой взгляд становится жестким. — Кроме тебя.
Она сжимает челюсть,
— Ты закончил злорадствовать?
Часть вздорного отношения, от которого я зависим, ослабевает, ее волосяной триггер борьбы со мной возвращается к исходному уровню. Как будто она не думает, что все еще в дерьме за свою роль в том, что поставила под угрозу жизни моих братьев, когда поймет, кто ее схватил. Как будто мы собираемся освободить ее в любую минуту после того, как потратили все силы на ее поимку. Я сдерживаю раздражение. Этого недостаточно. Я хочу, чтобы она признала, что я победил, после того как провел каждую минуту после того, как Гнездо сгорело дотла, разделив ее на поиск следов и работу над испорченным файлом.
Смех, который вырывается из меня, по эту сторону психоза.
— Ни в коем случае.
Ее губы смыкаются. Она не смотрит мне в глаза.
— Что ты собираешься со мной делать?
— Это вопрос для обсуждения. — Прохладно вклинился Рэн.
— Так много вариантов. — Тон Джуда пронизан опасностью.
Ему уже легче ходить, но я не перестаю переживать тот невыносимый момент, когда зал обрушился на нас, и это воспоминание постоянно крутится в голове. Мое сердце сильно бьется, мысли набирают скорость, проносясь в голове, чтобы представить возможные варианты развития событий. Нам нужны ответы больше, чем мучить ее. Но она этого не знает.
Мы все согласны, что она не организатор пожара. Она как-то связана с ублюдками из Королей энергии, и нам нужно, чтобы она рассказала подробности.
— Видишь, ты перешла нам дорогу, маленькая королева. Мы не терпим такого дерьма в обычный день. Но ты связалась не с теми ублюдками. — Ее плечи напрягаются по мере того, как мой голос становится все более нервным. Я хватаюсь за воротник ее толстовки и впиваюсь ей в лицо, высвобождая пистолет, засунутый сзади за пояс, и проводя им по ее виску. — Ты должна назвать мне хоть одну вескую причину, почему я не должен нажать на курок и разрисовать эту комнату твоим симпатичным мозговым веществом.
Куинн замирает, ее широко раскрытые глаза встречаются с моими. Теперь страх пробивается сквозь трещины в ее маске храбрости. Она никогда не видела меня с такой стороны. Только парня, который хочет познакомиться с внутренностями ее киски, но не того, кто так же смертоносен, как мои братья.
— Ты не выстрелишь в меня. — Говорит она после напряженной паузы.
С моих губ срывается безумный смех с оттенком тревоги, вызванной гневом, с которым я постоянно боролся в течение нескольких дней, и я упираюсь дулом в ее щеку.
— Таймер приближается к нулю. Лучше назвать причину, прежде чем мы узнаем, что именно я сделаю.
Грудь Куинн вздымается, ее глаза метаются по комнате, а челюсть работает. Она нервничает, но старается сохранять спокойствие. Я вижу, как шестеренки этого умного маленького ума работают, пытаясь найти выход из этой ситуации. Это признак человека, который столкнулся с опасностью и вышел, с другой стороны. Выжившего, который не позволяет своему страху победить.
Я сжимаю челюсти и крепче сжимаю ее толстовку, сдерживая восхищение, которое распирает мою грудь. — Тик-так, тик-так, тик-так.