Раскопай эту чертову могилу
Шрифт:
— Отпусти руку, — стараясь говорить спокойно, потребовал я.
Он и ухом не повел.
Я находился в очень неловком положении, поскольку из-за его бульдожьей хватки почти съехал с табурета и подался вперед. На стойке бара передо мной стояла моя пивная бутылка; я ухватил ее свободной рукой, всерьез намереваясь врезать нахальному кретину по зубам.
Но тут он отпустил меня. На какое-то мгновение предплечье пронзила резкая боль, вся рука тупо заныла.
Поставив бутылку на место, я соскользнул с табурета и встал лицом к этой образине.
— Извини, браток, — сказал он. — Не знал, что
— Теперь знаешь.
— Ладно, не заводись. Давай я лучше угощу тебя пивом.
— Я же сказал — нет. И вот что, дружище...
— Пот. Меня зовут Пот.
— Держи свои грабли от меня подальше.
— Да ладно те! Просто хотел чуток поболтать с тобой, вот и все.
У меня еще не улеглось желание двинуть его, хотя я и рисковал сломать собственную руку, если вложу всю силу в удар по его черепушке. Однако не это останавливало меня, а любопытство — чего ради он таскается за мной?
Пот искоса посмотрел на меня и поскреб своими кривыми зубами нижнюю губу.
— Я тут случайно слыхал, как ты выспрашивал о моих корешах, Дэнни и Фрэнке.
— Так уж случайно?
— Ну да. Или мы не бухали вместе? Они чё, вляпались? Во что?
Я промолчал.
— Ведь ты же Скотт, да? Частный сыщик?
Я кивнул.
— И чё за интерес у сыщика к моим корешам?
— Слушай, кончай базар. Хочешь говорить — давай ближе к делу.
Лицо Пота приобрело жесткое выражение.
— Ну, коль ты настаиваешь, ладно. В общем, кончай вынюхивать и выпытывать. Просто забудь о них, и все. — Пот посмотрел на бармена, протиравшего стакан в нескольких футах от нас. — Исчезни, — цыкнул он.
Бармен нахмурил брови.
— Черта с два. Я должен следить за баром.
Пот встал, обошел меня и протянул через стойку свою могучую лапу. Схватив бармена левой рукой за ремень вместе с брюками, он притянул его к себе, потом, словно это была пустая картонная коробка, поднял на пару футов в воздух и ласково попросил:
— Исчезни.
Несмотря на то что бармен был весьма упитанным мужиком, мне показалось, будто он прямо на глазах теряет в весе и съеживается, как проколотый шарик. Пот отпустил его. Когда бедняга коснулся ногами пола, они, словно ватные, подкосились. Падая, он впечатался подбородком в край стойки бара, но тут же поднялся и, не говоря ни слова, юркнул в дальний закуток.
Пот снова плюхнулся на табурет и спросил:
— Так на чем мы остановились, браток?
— Ты меня запугивал.
— Ах да, — ухмыльнулся он. — Как я те сказал, забудь о моих парнях. Пойдешь нам навстречу, мы не останемся в долгу, Скотт. Ну а если нет... Противно даже говорить, что будет...
— Вот и не трать времени даром.
— Можешь вляпаться в дерьмо, браток. Слышь, я те советую, как друг. Мне будет неприятно, если те достанется на орехи.
— А с чего это ты так разволновался? Стоило мне немного поспрашивать о Дэнни и Фрэнке, как на меня наслали здоровенного бугая с вот такой пастью, чтобы он рявкнул и взял меня на испуг. Неужто ты сам до такого додумался? Пот по-прежнему старался изображать улыбку.
— Ты же еще о ком-то выспрашивал, а? Кажись, о Маке, да? — Он вдруг нахмурился. — Нет, о Джиме. Ну да, точно, о Джиме.
Слишком уж небрежно он говорил.
— Верно, о Джиме. — Я тоже посерьезнел. — Забыл, как его?.. — Похоже, я слегка перестарался, пытаясь казаться равнодушным.
Пот угрожающе ощерился.
— Не знаешь, да? Ну и не надо. Просто завяжи свой язык на два узла — и проживешь до ста лет.
Он сполз с табурета. И тут обнаружилось, что Пот дюймов на пять ниже моих шести футов двух дюймов, хотя на первый взгляд он казался приплюснутым верзилой не менее семи футов роста. Не сказав больше ни слова, он повернулся и вышел на Мэйн-стрит. Я заторопился к выходу и успел увидеть, как он забирается в черный «бьюик-электра», припаркованный несколькими ярдами дальше по улице; кто сидел за рулем, я не разглядел, они быстро исчезли в потоке машин. Правда, номер «бьюика» мне удалось запомнить.
Вернувшись к стойке, я залпом допил пиво. Потом расстегнул запонку на манжете рубашки, приподнял рукав и осмотрел руку.
На ней отчетливо проступали следы от каждого пальца Пота. Значит, у меня целых пять синяков — и столько же я буду ему должен.
Отдел по расследованию убийств находился на четвертом этаже здания, в котором размещалось управление полиции Лос-Анджелеса. Когда я вошел, лейтенант Роулинг, пристроившись на краешке стула, разговаривал с каким-то коллегой в штатском. Дверь в кабинет Сэмсона была распахнута. Бросив Роулингу: «Привет», я вошел к капитану.
Фил Сэмсон, настоящий фанатик и мастер своего дела, уже несколько лет возглавлял отдел по расследованию убийств полиции Лос-Анджелеса. Здоровенный и крепкий атлет с седыми волосами, он казался вытесанным из каменной глыбы. И был довольно крутым парнем. Если новоиспеченного полицейского взять и бросить — как яйцо в кипяток — в бурлящую среду преступного мира большого города и дать ему там повариться, то, если он выдержит, пойдет к цели, как ледокол, из него получается самый настоящий крутой коп. Его нередко можно отличить по бульдожьей челюсти, твердому, немигающему взгляду и властному тону. Но даже гранитному Филу было далековато до некоторых своих коллег и подчиненных — такие здесь подобрались ребята.
Как обычно, он смолил свою черную сигару и в кабинете повис густой дым и удушливый запах крепкого табака.
— Ах, этот аромат уличных сортиров! — завел я свою обычную шутку по поводу сигары Сэма. — И как это вы, друзья...
— Не пудри мне мозги, Шелл, — пробурчал Фил. — Что у тебя стряслось на этот раз?
— Стряслось? Да ты, Фил, совсем очумел от своего сигарного благовония...
— Ладно, не цепляйся. Какое дело заставило тебя в очередной раз прибегнуть к помощи полиции Лос-Анджелеса?
— Да так, кое-какие мелочи. В среду, семнадцатого, к вам поступило заявление об исчезновении некоего Дэнни Спринга. Его сестра — кстати, очаровашка — обратилась ко мне с просьбой, скажем так, пособить вам в розысках. И вот я вознамерился переворошить весь город, прочистить городскую канализацию и...
— Послушай, Шелл, — устало перебил меня Сэмсон, неумело пытаясь изобразить раздражение. — Вообще-то у меня есть кое-какие служебные обязанности и заботы. Конечно, по сравнению с твоими они кажутся совершеннейшей ерундой. Но, бога ради, объясни, какого черта тебе от меня надо? Конкретно?