Расписной (Адрес командировки - тюрьма)
Шрифт:
Начальник контрразведки развел руками:
– Не могу знать. Он не появлялся на службе.
– Вот как… – Рябинченко озабоченно свел брови. – Может, он в это время добивается приема у товарища Грибачева?
– Не могу знать, товарищ генерал-полковник.
– Скорей всего, так и есть. Что еще можно делать в его положении? Только жать на все рычаги, использовать все связи и возможности.
– Я была комсоргом и носила в райком членские взносы… А он завел меня в заднюю комнату, там стояли знамена, много знамен…
– А дальше что?
– Один раз он повел меня в какой-то дом, я думала, там у него квартира… А он привел на чердак, наклонил на подоконник и пристроился сзади…
– Видишь, какая ты сука!
– Да, да… Давай, я уже не могу…
Три дня они не выходили из квартиры. Чучканов звонил по нескольку раз в разное время суток, удивляясь, что супруга безотлучно сидит дома. Софья щебетала с ним как ни в чем не бывало. Запасы продуктов были съедены, положение спасала огромная связка желто-зеленых бананов. Они ели их с утра до вечера, запивая шампанским. И с утра до утра занимались сексом. В том числе с использованием бананов, как на конфискованной пленке, будто невзначай поставленной Софьей.
Волк уже еле переставлял ноги, Софью тоже качало, будто на палубе идущей в штормящем море яхты.
– Тебе не надоели бананы? – спросил Вольф, когда они в очередной раз оторвались друг от друга.
– Не-а, – лукаво улыбнулась Софья. – А тебе не надоели мои сказки? Я как Шехерезада – могу рассказывать тысячу и одну ночь.
– Для сказок они очень правдоподобны.
– Тогда считай, что это научная фантастика.
– А где же реальность?
Софья снова улыбнулась.
– Реальность в том, что завтра приезжает Николай Павлович.
– Значит, мне пора убираться?
Вольф прошелся по комнате. Новая генеральская квартира была светлой, просторной, дорого обставленной. В зале висел красивый ковер ручной работы, на нем – кривой кинжал в ножнах, украшенных красными и зелеными камнями. И ковер, и кинжал – из Борсханы. Из взятого штурмом дворца. Волк незаметно пощупал плотную шерстяную ткань и нашел то, что искал: небольшие, аккуратно заштопанные дырочки. Следы автоматной очереди. Или он, или Серж прострочили ковер из ППШ. Шаров привез трофей Чучканову, предварительно приведя его в порядок. Не исключено, что пришлось застирать брызги крови, а может, небольшие капельки остались, просто их не видно на красном фоне. А кинжал и был в отличном состоянии. Его сняли с убитого африканского принца. Если в отделке рубины и изумруды, то он стоит целое состояние…
– Ну почему так грубо? Мы прекрасно провели время. У меня совершенно нет сил. Это первый раз в жизни.
Софья надела короткую ночную рубашку и присела перед трюмо, прихорашиваясь. Волк подошел сзади и обнял ее за плечи. В маленькой хрустальной вазочке лежали четыре неограненных алмаза.
– А еще два откуда? – спросил Волк.
– Что? Ах, это… Николай Павлович подарил. Хочу колье заказать…
– Я могу достать много таких камней, – неожиданно
– Ты что, владелец алмазных копей?
– Нет. Но если ты захочешь… Короче, ты ни в чем не будешь нуждаться.
– Если что? – зеленые глаза внимательно изучали его через зеркало.
– Я сказал – выходи за меня замуж.
– Ах, ты опять об этом…
Резкая трель телефона разорвала напряженную тишину.
– Да-а, – сказала в трубку Софья, и тут же лицо ее изменилось. – Кого?! Волкова?
Она испуганно посмотрела на Волка, отставив трубку в сторону, словно взведенную гранату. Он протянул руку.
–Да.
– Есть новости, Володя, – голос Петрунова был невеселым.
– Как вы узнали номер?
– Он остался в памяти. Я уже два дня не могу тебя найти. Решил попробовать…
– Что за новости?
– Неважные. Ты переведен в МВД. В Тиходонское управление. Через неделю должен приступить к работе. Ты меня понял?
Волк помолчал.
– Понял. Чего тут непонятного.
Он положил трубку.
– Неприятности? – Взгляд у Софьи был тревожным. – Как они тебя нашли? Надеюсь, они не будут больше сюда звонить? Представляешь, если вдруг у Николая Павловича спросят Волкова?
Волк покачал головой. Сначала медленно, потом все сильнее, будто отгонял наваждение.
– Я уезжаю в Тиходонск. Поедем со мной.
– Ты серьезно?
– Да. Поедем!
Софья аккуратно припудрила носик.
– Но тебе надо вначале устроиться, обосноваться…
– Но ты согласна?! – Волна радости захлестнула его с головой. – Отвечай, ты согласна?
– Ну… В принципе, да.
– Ура! – Волк схватил Софью в охапку. – Я позвоню через месяц… Или два… И ты приедешь ко мне. Да?
– Конечно, – сказала Софья и по-матерински поцеловала его в щеку.
Часть третья
В ТИХОДОНСКЕ СТРЕЛЯЮТ ЧАСТО
Глава 1
ЧЕРНОВАЯ РАБОТА
За шесть лет Тиходонск почти не изменился. Те же выщербленные улицы, обветшавшие купеческие дома, вечные тополя вдоль Магистрального проспекта, опыляющие весной весь город противным летающим пухом, забивающим глаза, носы, автомобильные радиаторы и провоцирующие мальчишек поджигать невесомые белые кучки, охотно вспыхивающие с резким сухим треском, как порох.
Только улицы стали уже, дома ниже, Магистральный короче… Весь город будто съежился, покрылся налетом провинциальности. И шикарная двухкомнатная квартира родителей превратилась в тесное убоговатое жилье, в котором и жить-то по-настоящему нельзя – разве что посмотреть телик и переночевать в промежутке между трудовыми буднями. Только вид из окна по-прежнему радовал. Это, конечно, не панорама Юго-Запада столицы с балкона шестнадцатого этажа, но неспешно плывущие по Дону баржи и сухогрузы, стремительно летящие над волнами «Метеоры», бескрайние просторы Задонья расслабляли зачерствевшую душу, ласкали взгляд и радовали сердце.