Распятая Русь. Предания «Велесовой книги»
Шрифт:
На этот раз Флавр уже не решился поправить короля готов.
– Есть ли еще что-нибудь, что хотел бы ты мне сообщить? – прервал затянувшуюся паузу Германарех.
– Да, если ты позволишь пригласить меня на вечерний ужин.
Хищная улыбка скользнула по губам правителя:
– У меня нет секретов от моих братьев, детей и приближенных. Это вы с вашим императором привыкли больше шептаться по углам! Хорошо, вечером тебя проводят в мой шатер. А сейчас накормите наших дорогих гостей. Они уже должны были изрядно проголодаться!
По рядам готов прошуршало хихиканье, перерастающее в громкий
– Приготовь ее к моему ночному ложу, – кивнул своему постельничему на эфиопку король. – Проверим, разбираются ли хоть немного эти монахи в женщинах. Горе ему, если он подарил мне черный кусочек льда!
Флавр с нетерпением ожидал вечера, творя одну молитву за другой. Поездка на Дунай была для него последней возможностью вернуть к себе расположение епископа Иоанна. Провалившаяся попытка отравить еретика Белояра и позорный разгром когорт с последующей потерей собранного Полонием золота, предназначавшегося для церковной казны, довели главного епископа до белого каления. Теперь, если не получится замысел Флавра отомстить дерзкому анту и отвести беду от Византии, ему впору было сразу принять яд!
Германарех принял игумена за накрытым столом. Была среда, но на блюдах парило мясо косули, а в высоких амфорах ждало своего часа привезенное византийцами вино. «Пить или не пить?!» – рефреном будущей великой трагедии прозвучало в мозгах священника, никоим образом не желавшего пробудить в короле новую вспышку ярости. «А!! Прости, Господи, грех сей! ЗАМОЛЮ!!»
Флавр омыл руки в поднесенной слугою чаше, пригубил вино и принялся нарезать и отправлять в рот двузубой вилкой сочную дичину. В глазах Германареха заиграли веселые бесенята. После второй заздравной чаши он спросил:
– Так что же ты хотел сообщить мне, Флавр? Что не должны были услышать уши моих собратьев?
Игумен машинально оглянулся, окинув взором темные углы шатра. Улыбка вновь пробежала по губам короля.
– Моему светлейшему императору стало известно, что великий Германарех готовит не менее великий поход, – осипшим вдруг голосом произнес Флавр. Прокашлявшись, продолжил: – Император Константин был бы очень расстроен, если брат-христианин направил бы свои славные легионы на земли Византии. Мы готовы щедро отблагодарить великого короля, чтобы этого не произошло.
– Насколько щедро? – тотчас отреагировал Германарех. Он уже был готов к подобному развитию беседы.
– Два сундука золотых монет уже ждут своего часа в кладовых императора…
– Сундуки бывают разные, монах!! – перебил Флавра король. – Если Византий хочет не видеть отпечатков подков моих коней на своих землях, в течение месяца я должен получить здесь триста талантов золота! Это окончательная цена!
– Триста?!. – растерянно поизнес Флавр. Он желал незаметно значительно приумножить свои тайные накопления, но эта сумма лишала его всяких надежд.
– А ты считаешь, что я возьму меньше, когда взломаю ворота Константинополя? – открыто усмехнулся гот.
– Еще никогда и никому не удавалось… – начал было запальчиво возражать священник, но Германарех спокойно перебил его:
– Значит, я буду первым! Но… БУДУ!
Пульс молотами бился в висках Флавра. Проклятый германец!! Но ведь не согласиться нельзя, это будет значить конец всему: власти, тайному богатству, самой жизни!! В конце концов, пусть пославший его Иоанн сам разбирается с императором Константином!!
– Хорошо! Я доведу твои слова до великого и сияющего!!
Он проследил, как очередная темно-багряная струя влилась в кубок, почувствовал, что после третьей чаши может уже начать говорить несвязно, и решительно продолжил:
– Мне поручено сделать тебе еще одно предложение!
Германарех поднял чашу, но священник умоляюще вздел вперед раскрытую ладонь:
– Потом! Византия готова щедро отблагодарить того, кто повергнет в прах правителя Русколани Белояра! Этот Мессия-самозванец становится слишком силен и опасен, чтобы терпеть его присутствие на северных границах империи и дальше.
– Так почему бы императору не поднять легионы и не возглавить их в этой войне? – иронично хмыкнул король. – Или он стал бабой, а не великим воином?
– Против Русколани нужно вести все легионы империи. Но оголять границы сейчас нельзя! Поэтому мы предлагаем сделать это тебе, король. Наша благодарность будет безмерна!
– Росомоны действительно стали столь сильны?
– Белояр, по слухам, собрал союз четырех великих князей…
– Четырех?..
Германарех надолго задумался. Он прекрасно понимал, о чем шла речь. Союз восточных славян являл собою грозную силу. Сжатые в кулак русы, анты, белояры, поляне и прочие становились опасны и для самих готов.
– Хорошо! Еще триста талантов, и я привезу императору в подарок голову этого Белояра!
– Ты получишь их, как только выполнишь обещанное, – словно опытный купец, включился в торг Флавр.
– Половина – сейчас, остальное после похода! – чуть подумав, ответил гот. – Это мое последнее слово!
– Я могу дать ответ, лишь встретившись предварительно с императором, – честно ответил Флавр.
– А кто вас собирается задерживать? – хмыкнул король. – Пей вино и ступай! Полагаю, что мы все уже обговорили. Я жду ровно месяц!!
Наутро братья первым делом поинтересовались у Германареха:
– О чем вы так долго вчера беседовали?
– О войне.
– И?..
– Полагаю, что мы направим своих коней на восход солнца! – спокойным голосом ответил король.
Глава 31
Германарех был умным и осторожным предводителем. Под его рукою находилось большое количество опытных воинов, прошедших через схватки с римлянами в германских лесах, покорение многочисленных племен на верхней Волге, Каме, откуда шел на юг вниз по Ра поток серебра и драгоценной пушнины. Знали и они и гуннов, с которыми не раз приходилось встречаться на просторах Понтиды. Ведали воины и строй византийцев, особенно опасный дружным натиском своей тяжелой конницы. Он, пожалуй, был в те времена самым сильным правителем в Европе, но все же… Все же Германарех никогда не бросал свои рати слепо на врага, справедливо полагая, что любого противника вначале надо увидеть и одолеть в своей голове!