Распыление 2. Полуостров сокровищ
Шрифт:
– А пулемет они сами доставят, с почтовым дилижансом, – скромно пояснила Маша, прижимая медведя к груди. – Таракан описается от счастья.
Лумумба только хрюкнул, пробежав взглядом длинную ведомость, но подмахнул и царским жестом отпустил приказчика. Тот, скривившись всем телом в подобострастном поклоне, протянул визитку.
– Скидочка-с, двадцать процентов… В любом филиале нашей фирмы…
Маха проворно выхватила квадратный клочок и сунула в карман курточки, любовно застегнув его на пуговку.
– Зачем тебе всё это? – зачарованный масштабами девичьего шоппинга, только и мог спросить я.
– Патронов много не бывает, – в глазах напарницы светилось совершенно
Что характерно: сразу на квартиру мы не пошли. Лумумба, хоть и грозился тут же, не сходя с места, наворотить великих дел, сначала решил пройтись по магазинам – благо, что заведение купцов Кулибиных находилось аккурат в начале здешнего Променада.
– У нас же все вещи в прошлой кампании сгорели. К тому же, послушаем, о чем в городе судачат…
В одной лавке наставник приобрел себе дюжину шелковых белых рубашек. В другой – черный шелковый цилиндр и трость с собачьей головой вместо набалдашника, в третьей – узконосые, с белым верхом, штиблеты… Я только хмыкал. Всегда так: накупит барахла, а я сундуки таскай. К тому же, чисто по опыту: ни один, купленный в дороге гардероб еще де дожил до размещения в шкафу Московской квартиры.
Потом бвана взялся за меня. Оглядев подгоревшие по краям джинсы и мою самую любимую ковбойку, он решительно приказал всё это выбросить, и тут же, не отходя от кассы, переодеться во всё новое. Новое состояло из колючих чесучовых брюк, бумазейной рубахи и приличного пиджака в ёлочку. Безропотно переодевшись, я даже в зеркало смотреть не стал: по Машкиному хихиканью догадался, что выгляжу чучелом огородным. Пиджак, кстати, мгновенно треснул на спине… А потом понеслась: мы заходили в каждую лавчонку, не пропуская даже те, в которые вели узкие, пахнущие кошками лестницы. И в каждой, недолго поговорив с хозяином, что-то покупали. В крупных магазинах Лумумба обязательно примерял новый наряд, беседуя в это время с приказчиками или управляющим на самые разные темы: почем нынче хлеб и сахар, трудно ли купить в Мангазее жилье, сколько было приезжих в этом году по отношению к прошлому, чем славятся народные ремесла и много ли выловили рыбы в Заливе… Нам оставалось только зевать в кулачок да бессмысленно пялиться на витрины: систему учителя создавать впечатление о новом городе я еще не постиг. У меня всё базируется на подсознательных впечатлениях…
Машка, кстати сказать, ни к каким девичьим увлечениям интереса не проявляла. Ни воздушные бальные платья, ни туфли на высоких шпильках, ни шеренги флаконов духов и помад не вызвали у нее даже слабенького вздоха восхищения. Зато от витрины с армейским обмундированием девочку пришлось отрывать силой…
Лично моё внимание привлекла только одна лавка. На затейливой вывеске значилось: "Джон Серебро. Заморские редкости." Я еще подумал: в городе, набитом, как мешок крупой, золотым песком, довольно смело заявлять о его, так сказать, антагонистичной ипостаси…
– Зайдем? – спросил я у бваны.
– Пожалуй, – кивнул тот.
В витрине крутилось небольшое, метра полтора, колесо обозрения. В гондолы были усажены крохотные люди. Выглядели они совсем как живые: тонкие личики, шелковистые волосы, модная одежда… Дамы держали сумочки и крошечных собачек, кавалеры курили трубки и читали газеты. Машка с восторженным писком кинулась рассматривать кукол, я облегченно вздохнул: хоть что-то человеческое ей не чуждо…
Я пошел вдоль полок. Больше всего это было похоже на старинные супермаркеты, которые я видел в кино. Длинные ряды ярких упаковок с чаем, кофе, сахаром, шоколадками в ярких фантиках… За рядами с продуктами – бытовая техника. Тут я побродил с искренним удовольствием и восхищением. Электрические кофемолки, пылесосы, кухонные комбайны… Поразил настенный телевизор. Толщиной в палец, шириной экрана он превышал размах моих рук.
У нас в Москве тоже продавалась уцелевшая техника. Но, пожалуй, на весь город её набралось бы меньше, чем в этом магазине – электричества в столице было мало, и, как это ни смешно, стоило оно на вес золота.
Я восхищенно потрогал гладкую пластиковую панель холодильника с сенсорным управлением. Неужели есть люди, которые запросто покупают и пользуются такими вещами? Мы с Лумумбой, например, зимой устраивали морозильную камеру за окном, на подоконнике. А летом просто старались не покупать скоропортящихся продуктов… Да и вообще, если подумать: зачем нам такие роскошества? Появляемся дома пару раз в год.
В самом конце была запертая на замок витрина с мелкими диковинами. Я опознал только крошечные, с пуговку, видеокамеры и подслушивающие устройства – их мы проходили в академии. Остальное, в мешанине проводов, с блескучими экранчиками и множеством кнопочек, мне было незнакомо. На отдельной полке, как бриллианты в короне, сияли яркими красками детские игрушки. Там были красная радиоуправляемая "Феррари" и почти что самый настоящий вертолет. От этой витрины я отошел, только сделав над собой усилие. Не уподобляться же Машке…
По улице слона водили… – это точно про нас. Вообразите: впереди, отмахивая полированной тросточкой, шествуют господин наставник. В шелковом, расшитом золотыми рыбками жилете, цилиндре и жемчужного цвета фраке, он похож на знаменитого певца или циркового распорядителя. Дальше я, в новом порванном пиджаке и с железной птицей на плече. Птица, кстати сказать, даже не думает прикидываться ветошью. Она активно скачет по моему плечу, комментируя всё происходящее вокруг громким лязгающим голосом и задирает прохожих.
Дальше, держа мишку за лапку, идет Марья-искусница. Вот она: гордая владелица винтовок, пистолетов, боевых метательных ножей и даже одного гранатомета. Идет ни на кого не глядя, задрав нос так, что иногда даже спотыкается…
За Машкой следует целая вереница носильщиков из разных лавок и мануфактур. Они, как ломовые лошади, нагружены сумками, коробками, пакетами и корзинами. Такое чувство, что мы прибыли в Мангазею с одной-единственной целью: обогатить местных купцов.
Вспоминая слова бваны о том, что не стоит привлекать к себе внимание раньше времени, хочется заметить, что он добился абсолютно противоположного эффекта. Лавочники, завидев длинную вереницу носильщиков, теряли голову: такие клиенты бывают раз в год, а то и реже. Нам сигналили автомобили: переходя улицу, наш кортеж останавливал движение. Нам свистели и улюлюкали мальчишки – когда еще на такую развлекуху нарвешься? Словом, когда мы наконец-то добрались до квартиры, которую нашла для нас умная птица Гамаюн, у меня все нервы кончились и восемь потов сошло, а жрать хотелось так, что еще чуть-чуть, и я действительно начну глодать камни…
– Что, хороша фатера? – хвастливо встопорщилась птица Гамаюн, важно входя в предназначенную для нас комнату.
Просторная. Стены белены известью, как и печка, которая занимает весь дальний угол. На окнах расшитые крестиком занавески, обширная кровать застелена пуховым одеялом, изголовье её украшено пирамидой из подушек. На полу – вязаные полосатые коврики, а сами доски пола чисто вымыты и даже блестят.
Ворона, тяжело подпрыгнув, устроилась на спинке кровати.
– Тут и ванная с горячей водой есть! – похвасталась она так, будто лично проектировала здание.