Рассеяный свет. Файл №223

Отель «Джордж Мэйсон»

Ричмонд, штат Вирджиния Накануне дня первого

С возрастом человек меняется. Иным становится его отношение к вину и женщинам, общественному транспорту и авиаперелетам, политике и бейсболу… В общем ко всему. В том числе, меняется и отношение к недорогим гостиницам. Но, как давно подметил Патрик Новерт, изменения эти идут, так сказать, в разных направлениях. В то время, как многие его сверстники с годами делались все более тяжелыми на подъем и начинали уставать от нехитрого комфорта маленьких гостиниц, сам Патрик постепенно привык к долгим командировкам и больше не обращал внимания на досадные мелочи вроде слишком тонких и лишенных звукоизоляции стен, подтекающих кранов

и слишком жестких, или наоборот, чересчур мягких матрацев. В отличие от тех, кому подавай только «Хилтон», мистер Новерт за годы научился ценить жизнь во всех ее проявлениях и радовался каждому дню. Дешевый отель — так дешевый отель, была бы горячая вода да свободное спальное место. Остальное приложится, раньше или позже. Сама возможность посетить новый город, посмотреть новые места, познакомиться с интересными людьми в глазах Патрика Новерта с лихвой искупала этот вынужденный неуют. Люди, самые разные и несхожие, отношения между ними, конфликты и пути их разрешения интересовали Новерта даже сильнее, чем получение сверхприбыли родной фирмой. Именно такой подход к жизни и помог Патрику к пятидесяти годам занять пост старшего исполнительного директора крупной и преуспевающей фирмы.

Ничего удивительного, что среди высших чиновников «Морели Табако» именно Новерт оказался первым кандидатом на длительную командировку в Ричмонд. Отель «Джордж Мэйсон» — это, конечно, не пригородный мотель с почасовой оплатой, но прожить здесь почти две недели, день за днем выдерживая нападки «зеленых» и прочих разнообразных поборников здорового образа жизни, а вечерами бесцельно слоняясь по номеру, сможет не каждый. И ведь надо не просто слушать, но и защищать честь корпорации от воинствующих дилетантов, раз за разом спокойно и сдержанно втолковывая азы табачного производства людям, которые не хотят и недобираются слушать. Вроде бы ничего особенного, а такая тоска порой берет…

А вот Патрик принял предложение поучаствовать в очередной сессии муниципальной комиссии штата Вирджиния по защите прав потребителей совершенно спокойно. Он давно уже знал наизусть все обвинения, которые могли предъявить концерну представители Комиссии, и на каждое замечание у него был заготовлен ответ. К чему волноваться?..

Вот и сейчас, после утомительного дня в поезде, — старший исполнительный директор «Морели Табако» не признавал самолетов, — он чувствовал себя усталым, но довольным. Крепкий скотч, свежая газета, мягкая постель — и никаких мыслей о завтрашнем совещании. Как мало порой нужно человеку для счастья…

Новерт уже уютно устроился на кровати и развернул было местную газету, когда приглушенный шум в коридоре привлек его внимание. Похоже, кто-то настойчиво барабанил в дверь номера, расположенного напротив. Не то чтобы это сильно мешало Патрику — толстая дубовая дверь приглушала звук, но… Несколько мгновений Новерт колебался, но наконец любопытство взяло верх. Он осторожно поставил непочатый стакан с виски на ночной столик, отложил газету и с кряхтением стал нащупывать рядом с кроватью тапочки.

В прихожей номера было темновато. Единственная включенная лампочка под потолком горела тускло, вполнакала — вечные перепады напряжения в гостиничной электросети не лучшим образом сказывались на освещении. А между тем человек в коридоре, похоже, совсем вышел из себя. Его надорванный голос был теперь хорошо слышен в номере Новерта:

— Моррис, нам надо с тобой поговорить! Моррис, открой! Моррис, ты здесь? Ты слышишь меня, Моррис? Это я! Эй!.. Это очень важно! Мне надо поговорить с тобой! Гэр-рилэнд умерла! Черт тебя побери, открой! Открой!…

Новерт вздохнул и приложился к дверному глазку. Отсюда ему была видна только покатая спина мужчины да шапка спутанных курчавых волос. Среди густых черных прядей запуталось несколько серебряных. Не юнец, мужчина достаточно почтенного возраста… Совсем непонятно. Что могло так взволновать взрослого, солидного человека, заставить колотить в запертую дверь, орать, как больной слон… Странно… Хотя… Что он там кричит? Кто-то умер? Тогда кое-что проясняется. У этого парня есть причина кричать во весь голос. Можно даже в гостиничном коридоре. Хотя остается загадкой, кто ему эта Мэри Лэнд — или Гэррилэнд?..

Наконец мужчине надоело ломиться в запертый номер, и он, напоследок досадливо пнув ни в чем не повинную дверь, отошел на середину коридора. Верхний свет мигнул, и Новерту на секунду показалось, что тень человека как-то странно дернулась, извернулась, словно попыталась дотянуться до наблюдателя. Патрик сморгнул. Только галлюцинаций ему не хватало! И, вроде, к виски даже не успел притронуться… Надо бы в постель. Но сначала — увидеть лицо этого типа в коридоре. Ничто не расскажет о сущности человека больше, чем выражение его лица в момент, когда тот считает, что его никто не видит. Этот нехитрый секрет был давно известен бывалому чиновнику, и старший исполнительный директор вновь впился взглядом в затылок неизвестного.

Впервые в жизни природное любопытство крепко подставило Патрика Новерта.

Отель «Джордж Мэйсон»

Ричмонд, штат Вирджиния День первый

— …В общем, мы имеем два похищения за месяц, — подытожила Скалли, выбираясь из лифта. — То есть скорее всего — похищения. Плюс сегодняшнее странное исчезновение. И, как утверждает мой информатор в ричмондской полиции, здешние копы ничего не могут с этим поделать.

Молдер скучающе огляделся по сторонам. Наверное, когда-то этот отель мог похвастаться респектабельностью, но пик его процветания явно пришелся на те времена, когда энергичный и полный сил Джек еще только подбивал клинья под Мэрилин. Потертый ковер на полу, потемневшая бронза подсвечников, тяжелый пыльный бархат штор… Отель еще держался, сохраняя старую чопорность, — как разорившиеся аристократы хранят остатки былого великолепия, — но это было уже умирание.

— Кто твой информатор? — поинтересовался Молдер.

— Ее зовут Келли Райен. Она была одной из моих студенток, когда я преподавала в Академии. Ее только что повысили до детектива, и она немного нервничает… А теперь еще боится . — вдруг начальство узнает, что она привлекла к делу ФБР.

В номере гостиницы, ставшем местом предполагаемого преступления, оказалось просторно и очень светло. В широкие окна било утреннее солнце; свет горящих с вечера ламп, которые никто не озаботился выключить, смешивался с естественным освещением и проникал в самые дальние уголки — в прихожую, под письменный стол, под кровать… А посреди всего этого сияния стояла маленькая хрупкая женщина с блокнотом в руке и задумчиво рассматривала картину маслом в тяжелой золоченой раме, украшающую стену номера.

— Келли! — позвала Дэйна.

Женщина стремительно повернулась к гостям.

— Агент Скалли! Я так рада вас видеть!

— Это агент Молдер, — представила Дэйна своего напарника.

— О! — молодой детектив перевела на Фокса восхищенный взгляд и с чувством пожала федеральному агенту руку. — Очень приятно! Спасибо, что согласились прийти… Я так много о вас слышала!

Дэйна не смогла сдержать улыбки. Фокс сердито покосился на нее: «Позже мы еще поговорим об этом, Скалли!»

— Да, сразу к делу! — Келли так и лучилась энергией и энтузиазмом. «Словно все еще продолжает сдавать экзамен и пытается произвести впечатление на преподавателя, — отметил Фокс — И жутко боится ошибиться». Девушка перевернула страницу блокнота и начала читать: — Пропавший мужчина — Патрик Новерт, старший исполнительный директор корпорации «Морели Табако» — вчера поездом прибыл в наш город на встречу…