Рассказ о самых стойких
Шрифт:
Идея о том, что платина - природный сплав, в котором преобладает золото, продолжала жить. Так, известный ученый Бюффон утверждал, что вторым компонентом в этом сплаве является железо. Но далеко не все исследователи разделяли подобные представления.
В 1750 году в английском журнале "Философические труды" появилась статья У. Браунриджа и У. Уотсона "О полуметалле, именуемом платиной дель Пинто", где на основании исследований Вуда и других авторов отмечалась своеобразная металлическая природа этого тела.
Вскоре, в 1752 году, в актах Стокгольмской академии наук появилось сообщение "О белом золоте, или
(Только с появлением спектрального и рентгеноструктурного анализов определение элементов стало более точным, основанным на изучении самого строения вещества, а не отдельных его внешних признаков.)
Песчинки из Колумбии полностью отвечали предъявляемым тогда к элементам требованиям: они действительно казались "простыми телами", и никакие воздействия не могли их изменить.
А вот то, что платина металл, - это прозвучало для властителей христианского мира как сущая ересь, потому что в Библии названо только шесть металлов - железо, медь, золото, серебро, олово, свинец и, следовательно, седьмого быть не может! Отцам церкви было ясно: "лишний" металл - бесовская выдумка, за которую следует очистить от греха бескровно, на костре инквизиции. Такая участь едва не постигла одного испанского алхимика, который по поводу платины дерзко заметил, что собаки упомянуты в Библии 18 раз, а кошки ни разу, что не мешает им существовать!
Некоторые алхимики склонялись к тому, что и ртуть по многим признакам должна быть причислена к металлам, но об этом было лучше молчать.
Вне христианского мира ртуть давно уже заняла свое место среди металлов, однако и там места для платины не осталось, комплект считался полным вот на каком основании: в небе семь светил: Солнце, Луна и пять планет (остальных тогда еще не разглядели), и каждая из них имеет на Земле своего посланца - их семь этих великих символов. Поэтому число "семь" от века священно.
Вот как со времен Аристотеля были прописаны металлы в небе: золото Солнце, серебро - Луна, медь - Венера, железо - Марс, олово - Юпитер, свинец - Сатурн, ртуть - Меркурий. Тем, кто произвел такую "прописку" металлов, никак нельзя отказать в наблюдательности и поэтичности.
Догмы о семи (или о шести) металлах вошли в сознание так прочно, что все им противоречащее отметалось. Поэтому во всем мире мышьяк считали "незаконнорожденным полуметаллом", а известные с древности минералы сурьмы и висмута рассматривали
Довольно расплывчатый термин "полуметалл" получил распространение после того, как швед Г. Бранд в 1730 году открыл кобальт.
Противоречить церковным канонам он, по-видимому, не хотел и, подметив, что ковкость, плавкость и некоторые другие свойства у металлоподобных веществ выражены неодинаково, выдвинул такую гипотезу: так же, как есть шесть видов металлов, есть шесть видов полуметаллов. К ним, кроме кобальта, он отнес мышьяк, сурьму, висмут, цинк и ртуть.
Стройность этой схемы сохранялась недолго. В 1741 году ученик Бранда А. Кронштедт обнаружил еще один полуметалл - никель, а в дальнейшем и для платины не нашлось "законного" места.
Как отметил академик Вернадский, платине в научной литературе середины XVIII века уделено внимания больше, чем любому другому веществу. Это отражает заботы и волнения, которые она доставила, выскочив на арену жизни, словно джинн, спутав все карты алхимии и религии.
Но и для тех немногих, кто ушел из-под власти догматических представлений, утверждение Шеффера не выглядело убедительным.
Металлы плавки, ковки. Что общего у них с этими зернами, равнодушными к самому сильному жару?
Вероятно, все было бы по-другому, если бы Шеффер продемонстрировал полученный им металл и способ его получения в Париже, Лондоне и других научных центрах, но он имел для опытов так мало вещества, что был вынужден ограничиться лишь публикацией в малораспространенном журнале Академии наук. Предложенное им название не привилось, да и само открытие практических последствий не имело.
Серебришко оставалось серебришком, навечно приговоренным к утоплению, бесовским соблазном, нарушившим веру в самое святое - чистоту и неподдельность золота.
Но французская энциклопедия, изданная в 1758 году, уже содержит серьезную статью о платине. В ней сказано, что расплавить песчинки из Колумбии по-прежнему не удается даже в фокусе огромного зажигательного зеркала с применением различных флюсов, не говоря уж о других более старых методах. Спор о составе руды тоже не завершен, имеются различные мнения: новый металл (Шеффер), природный сплав железа и золота (Бюффон) и т. д. Лишь в практическом использовании загадочного вещества отмечены некоторые достижения, основанные на способности его частиц прочно слипаться с золотом, серебром и некоторыми другими металлами при остывании расплава.
В результате дальнейшей обработки таких "сплавов" - при резком преобладании тонкоизмельченной платины в их составе - некоторым исследователям удалось получить почти однородное вещество со свойствами металла благородного.
В этой и более поздних публикациях упомянуто много исследователей (Льюис, Уотсон, Браунридж, Вотсон, Вуд, Маргграф, Болс и др.), и почти всегда заметно стремление авторов статей (английских, немецких, французских) подчеркнуть особую роль своих соотечественников. Поэтому нелегко восстановить истинную последовательность в накоплении знаний. По-видимому, наиболее существенные события произошли в начале 70-х годов XVIII века.