Рассказы, изданные на бумаге. Криминал. Книга 2
Шрифт:
На первой съёмке сыщик увидел, как журналистка стояла возле красивой чугунной ограды и яростно жала на кнопку звонка. Судя по цифрам, быстро мелькавшим в углу монитора, «акуле пера» не открывали достаточно долго.
Глядя на неинтересную рожицу нескладной на вид репортёрши, Роман сразу понял, что она не привыкла топтаться у закрытых ворот. Видимо, все остальные её респонденты относились к ней куда обходительней. А может быть, и встречали у входа в имение.
Наконец, журналистка потеряла терпение и полезла в объёмную сумку, висевшую на костлявом плече. Она достала свой телефон и с большим раздражением стала кому-то звонить.
Минут через пять, появился охранник. Первым делом, секьюрити проверил документы у гостьи. Только потом, он приложил к замку магнитную карточку. Ворота из чугунного кружева слегка приоткрылись.
Впустив журналистку на территорию парка, вооружённый пистолетом боец указал ей на дорожку из «дикого» камня и повёл к огромному дому. По дороге, мужчина что-то ей говорил.
— «Наверное», — догадался Роман: — «предупреждал, чтобы не лезла к хозяину с рукопожатием, а тем более, со своим поцелуем. И вообще, не приближалась к чиновнику ближе положенного городским этикетом».
Охранник довёл журналистку до обширной площадки, что лежала у входа во дворец нувориша. Боец показал даме рукой, что ей предписано встать в трёх метрах от основания лестницы. Убедился, что она всё поняла и лишь, после этого, куда-то исчез.
Высокие двери открылись. Олигарх вышел из дома с такой удивительной важностью, словно он был сановным вельможей прошедших царских времён. Например, действительный тайный советник. На худой конец, камергер.
Пожилой, но довольно приятный мужчина, неспешно спустился с большого крыльца, в котором имелось не меньше десятка ступеней. Корнелий Юхимович Смехов становился в полутора метрах от гостьи и что-то сказал.
При небольшом напряжении, Роман мог читать по губам у людей, говорящих по-русски и даже на английском наречии. Сейчас детектив не стал этого делать. Его не занимал разговор с журналисткой. Было куда интересней наблюдать за её поведением и постараться заметить, какие-то странности.
Судя по некрасивым чертам большого лица, гостья была весьма недовольна, что её плохо «встречали». Ещё бы, не распахнули ворота перед её новым «мерсом», а вдобавок заставили ждать целых десять минут. Словно она и не лидер «крутой оппозиции», а журналюга из какой-то паршивой провинциальной газеты.
К тому же, охранник не отвёл её в дом олигарха, о котором ходили легенды. Вертухай поставил её у подножия лестницы, как простую прислугу. Да и хозяин не стал с ней любезничать и не подал даже женщине руку. Наоборот, встал от неё на большом расстоянии, будто боялся подцепить от неё нечто заразное.
С трудом справившись со своим раздражением, журналистка всё-таки вспомнила о предстоящей работе. Она придала лицу выражение сосредоточенной сельской учительницы и принялась, один за другим, задавать мужчине вопросы.
К удивленью Романа, чиновник не стал ничего отвечать. Он остановил репортёршу взмахом руки и предложил ей пройти в замечательный сад. Не дожидаясь согласия гостьи, олигарх зашагал по зелёной лужайке. Было отчётливо видно, что он не собирался потворствовать женщине и вёл себя так, как считал это нужным.
— «Да уж!» — с улыбкой подумал Роман: — «Имея такую супругу, как у него, поневоле научишься не замечать женские чары. К тому же, не такой журналистке, как эта», — детектив бросил насмешливый взгляд на дурнушку: — «вить из кого-то верёвки. Не тот внешний облик, не та сила во взгляде.
Хотя, кто его знает, что она сможет внушить, оказавшись поблизости? Ведь посмотрев на телевизионный экран, трудно что-то понять. Единственное, что можно сказать, перед вами не Кашпировский и даже не Алан Чумак.
Зато, погибший магнат мог знать про неё значительно больше. Возможно, поэтому он и держался от неё на большом расстоянии. Видно, боялся подпасть под её «обаяние». Или пытался поставить её на то самое место, которого дама, по его «безупречному» мнению, несомненно, заслуживала».
Разозлённой прохладным приёмом, журналистке ничего не осталось, как только двигаться вслед за хозяином. Они дошли до середины лужайки, засеянной густою травой. Опустились на садовые стулья, стоящие возле стола и стали о чём-то беседовать.
Причём, сели не рядом, бок о бок, словно друзья. Они разместились напротив друг друга, как обычно бывает, при переговорах с врагом. Так что, пустая столешница разделяла их, будто широкая нейтральная зона.
Минут через двадцать, магнат нарочито взглянул на весьма дорогие часы. Он сказал то-то вроде, мол, ваше время закончилось, и первым встал с садового кресла. Причём, как-то неловко опёрся на правую ногу. Конечность слегка подогнулась. Мужчина опёрся рукою на стол.
Заметив движение чиновника, Роман неожиданно понял, что он уже видел нечто похожее. Он прокрутил в голове свои мысли, возникшие в ходе просмотра, и постарался припомнить, когда это было?
Через секунду всё стало ясно. Случилось всё это в то самое время, когда он стал размышлять о красоте жены олигарха и о невзрачности гостьи. Видно, столь важная тема целиком захватила мозг детектива, отвлекла от просмотра, и он упустил кое-какие детали. Хорошо, что в сознание всё отложилось и, в нужный момент, выплыло из глубин на поверхность.
Отмотав видеозапись немного назад, Роман вернулся к тому самому месту, где нелюбезный хозяин поздоровался с гостьей. Ничуть не стесняясь, чиновник прервал словесный поток журналистки и предложил пройти с ним на лужайку. Вот он идёт впереди. Кипящая от раздражения женщина, плетётся чуть позади.
Роман уделил всё внимание одному олигарху. Секунду спустя, парень заметил, что пожилой человек немного припал на правую ногу. Он немедленно выровнялся и двинулся дальше. Только теперь нувориш немного прихрамывал.