Рассказы, изданные на бумаге. Проза
Шрифт:
Ошарашенный зодчий в отчаянии замер на месте. В тупом изумлении он пялился на закрытую дверь и лишь через пару секунд, увидел кое-что необычное. Оказалось, что с его стороны она не имела ни ручки, ни даже маленькой скважины, куда вставлялся бы ключ.
В парня ударил порыв леденящего ветра. Он холодной змеей проник под одежду недавно запарившегося проектировщика. Затем, двинулся дальше и остудил всё бельё, насквозь мокрое от горячего пота.
Паша моментально замёрз. Кожа внезапно покрылась мурашками. Архитектор почувствовал сильнейший озноб. Все его мышцы принялась колотить частая, неудержимая дрожь.
Надеясь, что его кто-то услышит, архитектор начал стучать кулаками по поверхности двери. Никакого ответа. Тогда он осмотрел стальную преграду, преградившую путь, ведущий на тёплую лестницу.
Только тут он заметил, что у косяка висит небольшая коробочка, чем-то похожая на домофон. К сожалению Паши на ней не было клавиш с номерами квартир. Трясясь от жуткого холода, зодчий нажал на большую круглую кнопку.
Раздался переливчатый мелодичный сигнал. Он прозвучал в ушах архитектора, как нежнейшая музыка космических сфер. Звонок быстро стих, но никто не ответил на короткий сигнал. Парень надавил ещё один раз, потом ещё и ещё. В ответ, тишина.
Придя в исступление, молодой человек заколотил в дверь ногами. Скоро он окончательно выдохся. Оставшись без сил, Паша привалился к стене, чтобы слегка отдохнуть. Внезапно раздался грубый голос охранника: – Ну, кто там, буянит на крыше?
– Меня забыли на детской площадке! – выкрикнул парень истошным фальцетом.
– Вас совершенно не слышно! – раздражённо буркнул консьерж: – Нажмите на кнопку и говорите потом в микрофон.
Паша нашёл небольшой бугорок из металла и вдавил его онемевшим указательным пальцем. Он пригнулся к зарешеченному окошечку устройства и закричал: – Откройте дверь мне, пожалуйста! Я тут замерзаю!
– Нужно брать с собой магнитный брелок! – недовольно откликнулся Цербер.
Вновь раздался переливчатый мелодичный сигнал. Замок тихо щёлкнул. Низкая створка слегка приоткрылась. Не веря в своё избавление, парень толкнул толстую дверь. Секунду спустя, он оказался в тёплой и светлой лестничной клетке и, сломя голову, бросился вниз по ступеням.
Паша промчался мимо двери заказчика. Наверху сухо щёлкнула стальная задвижка, закрывавшая выход на крышу.
Опасаясь, что застрянет в кабине подъёмника, архитектор не стал использовать новенький лифт. Он сбежал на первый этаж, выскочил на морозную улицу и помчался к дороге, проходящей недалеко от крыльца.
Сотрясаясь под порывами ветра, Паша ещё минут двадцать стоял у обочины. Он ловил автомобиль, который смог бы его довезти прямо до дома. В этот раз, ему подвернулась легковая машина, в которой печка работала на удивление плохо.
В свою «заводскую слободку» парень добрался ближе к шестнадцати дня. Благодаря очередному указу правительства, стрелки перевели на зимнее время. Так что, на улице стало совершенно темно.
К сожалению самарцев, уличные фонари почти не горели, а северного сиянья небес в городе отродясь небывало. Поволжье это вам не Москва и не Мурманск в полярную ночь.
С трудом переставляя замёрзшие ноги, Паша поднялся на пятый этаж панельной «хрущёвки». Он зубами стащил ледяные перчатки, сшитые из тонкой искусственной кожи. Непослушными от мороза руками кое-как вытащил ключи из кармана. Едва удерживая их непослушными пальцами, отпер две двери одну за другой.
Вошёл в маломерную «двушку», где жил вместе с мамой. С радостью хлопнул сначала наружной, а затем и второй, деревянной тоненькой створкой. Таким образом, зодчий укрылся от лютой самарской зимы.
Он стянул с себя задубевшие от холода полусапожки и «осеннюю» куртку. Влез в мягкие тапочки и, волоча одеревеневшие стопы, поплёлся на кухню. Мама была на работе «на сутки». К счастью, она не увидела, в каком состоянии пришёл её сын.
Парень взял из настенного шкафчика недавно початую полулитровку дешёвой водки «Родник». Свинтил ярко-синюю крышку с резьбой и, дрожащей рукой, налил себе полстакана живительной жидкости. Достал из холодильника полбатона «Любительской» и отрезал ломоть колбасы.
Единым глотком Паша выпил горькую жидкость. Он потряс головой от «невероятного богатства букета», наполненного духом сивухи. Затем, быстро заел «послевкусие», возникшее на языке.
Проглотив чуть прожёванный огромный кусок, Паша с большим удовольствием повторил процедуру. Так сказать, не в качестве пьянки, а лишь для лечения. Не то подхватишь простуду и будешь неделю с температурой лежать.
Убрав закуску и выпивку на прежнее место, он заплетающимися от водки шагами прошёл в свою тесную комнату. Там парень выключил вхолостую горевший компьютер.
Затем, вынул из тумбочки одеяло с подушкой и завернулся в тёплое «шерстяное» полотнище. От этого, он стал похож на короля по имени Лир, которого выгнали из столицы в провинцию. Потом, устремился к дивану, и ничком упал на постель.
Весь вечер и ночь Паше снился тропический остров, затерянный в большом океане. К счастью утомлённого парня, там не было ни «любимого» Шефа, ни одного из богатых заказчиков.
Братская ГЭС
Проза. Рассказ «Братская ГЭС»
Издан в альманахе «Земля героев и творцов» издательства «Перископ», Волгоград. 2020 г., стр.370…373.
В середине пятидесятых годов прошлого, двадцатого века, в городе Братске, Иркутской области, начали строить гидроэлектростанцию на реке Ангаре. Там решили воздвигнуть плотину высотой в 125 метров и длиной в полтора километра. Позднее она стала носить имя 50-летия Великого Октября.
Стройку объявили комсомольской, ударной и туда поехали молодые крепкие люди со всей великой советской страны. Тогда про Братскую ГЭС очень много писали в газетах и различных журналах. Снимали о ней множество фильмов и постоянно говорили по радио и телевизору.