Рассказы с верхней полки. Несерьёзные заметки
Шрифт:
И не больно надо смотреть на вас, буду интересоваться делами рук человеческих. Вон как взялись за трассу: и щебнем дорогу отсыпают вдоль насыпи, и водопропускные сооружения монтируют новые, а кое – где и старые перроны демонтируют. Через годик то ли еще будет!
409 километр. Следующая станция – Арзамас 2. Платформа низкая и приходится прыгать вниз. Три часа минута в минуту от города до города. А не опоздал ли уже на поезд свой? Поторопиться бы!
Автобуса нет и в помине. Людей много и все покорно ждут. Чуть в сторонке тоскуют таксисты.
Боже ж ты мой, конечно едем! «Калина»– универсал с шашечками на борту (душа ликовала от гордости за родную область), помигав поворотником, резво вырулила на дорогу. Водитель отчитался по рации о маршруте и тайными таксистскими (не марксистскими) тропами повёз меня в указанное мной место.
Но «поезд на Воркутю с седьмого путю, давно, понимаешь, тю-тю». А поезд раз в сутки. Да, можно чисто теоретически, добраться и до Саранска, и в Рузаевку, где попутных поездов куда больше, но времени к восьми вечера, автобусы на сегодня ушли все, электрички идут до Ужовки максимум, а я не в Болдино же собираюсь…
Надежда на поезд в 0-15. Может на нем до Мордовии, а там будет ещё час на покупку билета до дома. Раньше этого времени в Рузаевке хватало на стояние в очереди и обилечивание с лихвой. А теперь… «Билетов на 0-15 нет» – показывает терминал. «Билетов на 0-15 нет» – говорит кассир. То есть, билеты до Рузаевки есть, но купе, стоимостью в три, почти, раза дороже билета прямо до дома.
И по прибытии поезда не оказалось билетов, кроме, разве, места сорок шесть в одном из вагонов, о котором сказала проводница. Но система места не показала и в зале ожидания вокзала станции Арзамас1 появился новый, четвёртый по счету пережидающий ночь пассажир.
И почему–то коротко стриженый, небритый, с впалыми щеками и кругами под глазами тип не вызвал интереса у чоповцев и приезжавших их проверять полицейских. Зато оживились комары вокзальные, стосковавшиеся без свежей кровушки. Правда вскоре похолодало, пришлось одеться потеплей, и они снова загрустили, зазвенели печально и обиженно.
В пять тридцать утра, ясного и весёлого, накинув ремень сумки на плечо, выхожу на улицу. И вопроса не возникало, куда направиться, конечно на Соборную площадь. Может и вышли уже на маршрут первые автобусы, но иду пешком. Город, да и прекрасное утро, располагают к пешей прогулке.
Солнышко только коснулось несмелыми лучами заборов и профнастил, разного цвета на каждом дворе, запарил. Кроме кошек, по большей части рыжих, на тихих, зелёных улицах никого. Иду и кручу головой по сторонам, любуюсь Арзамасом таким, каким, наверно, видели его много лет назад Горький и Гайдар. И он, представьте, начинает мне нравиться! И стройки–то в нём не как у нас, и частный-то сектор старше и интересней…
А над головой жестяные желоба, капающие хрустальными слезами на середину тротуара.
Справа памятник и синяя деревянная церквушка. Как не свернуть с дороги? Дальше храм из камня, белый,
У появившегося из проулка мужичка спрашиваю, можно ли дойти до Соборной здесь, а не по той улице, с которой только что свернул. Он отвечает утвердительно, и назад я уже не возвращаюсь.
Улица Верхне-Набережная радует меня несколькими крайне интересными зданиями, и деревянными, и каменными.
С площадки от одного из них снимаю живописнейшую панораму заречья. Как хочется приходить сюда каждое утро спозаранку…
Поворачиваю налево и поднимаюсь навстречу куполам, маячащим над крышами старинных строений. Вот и она – Соборная. И снимать можно только издалека, чтобы захватить не фрагмент огромного здания, а нечто более цельное и ценное.
Храмы слева, справа, впереди, внизу… и в самой Москве, пожалуй, на такой площади нет столько церквей сразу, разве только в Кремле…
Вниз спускаются улицы, на которых чувствовал бы себя веке в девятнадцатом, кабы рекламщики выдержали свои «шедевры» в духе той эпохи. Здание типичного стиля гостиного двора…, особнячок с воротцами, который впору снимать в фильме о гусарах…, ворота монастыря, распахнутые настежь, а внутри табличка «Комсомольский городок» …
Это Арзамас. И ехидный Вождь в саду, высящийся на фоне куполов спиной к Соборной – тоже тот же самый Арзамас. И рынок, и ул. Карла Маркса с ее старинными и новыми домами, и толпы паломников на остановке, и сумасшедший бородач, призывающий решить проблемы России и остановить мировой кризис простыми российскими методами типа «Бей… Повесить …», это тоже Арзамас.
Одно омрачало моё существование – негде было нормально поесть. На Ленина и пиццерия, и столовая открываются после 10, кроме «пирожков слоёных» на улицах укусить нечего, а за время хождения пешком видел только «Отель – ресторан», еще закрытый, ресторан «Разгуляй», зайти в который, судя по громкому названию можно лишь имея в кармане огромные деньжищи и желание покутить от души, ещё одно заведение, работающее с 16.00, да кафе «Оскар» с огромного размера половиной(верхней) одноимённого приза над входом.
Оно, кстати, несмотря на двенадцатый час дня тоже было закрыто. Пара работников скучала рядом и убеждала меня обождать, ибо уже едут те, кто должен отпереть сие заведение.
Пришлось давиться сервелатом, оченно недурным, на ходу. А сумка становилась все тяжелей да тяжелей и врезалась в плечо глубже и глубже. И пошел я … на вокзал.
Из того многого, важного и интересного, о чём узнал я за эту поездку, поразило больше всего не то, как трудно может быть порой выехать из города, а то, что часть Горьковской области была некогда областью Арзамасской. Во, как бывает! Ещё рассказали мне, насколько проблематичней было приехать в эти края лет …дцать назад, когда и через Татарию, и через Горький ездили, и вообще преодолевали километров каких-то двести-триста несколько дней.