Рассказы
Шрифт:
Стало грустно, что вдруг потерялись новые друзья. Чувствовал я, что встреча была не случайной.
Я стал искать. Менялись улицы, наклонялись навстречу дома. Пружинили под ногами тротуары, и качались травы. Солнце уходило за купол старинного крепостного собора.
Наконец я увидел Мальчика и Братика. Они стояли у массивных ворот бревенчатого дома. Дом был похож на деревянную крепость.
Мальчик стоял, прислонившись к столбу калитки, а Братик лениво качался на прогнувшейся доске тротуара.
– -
– - обрадованно сказал я.
– - Бегаю, ищу...
– - Никуда, -- равнодушно сказал Мальчик.
– - Пойдем наверх.
– - Нет.
– - Почему?
– - Не знаю.
– - Ну... разве здесь лучше?
– - Не знаю...
– - опять сказал он.
– - Не пойму. Здесь все какое-то ненастоящее. Будто все только кажется.
– - Он пошатал доску забора, словно проверял: может быть, и она не настоящая. Я не удивился, только стало обидно.
– - А я?
– - спросил я с неожиданной горечью.
– - Значит, и я не настоящий? Ну, посмотри...
– - Я протянул ему ладонь.
Он подумал, взял меня за рукав. Потом его узкая ладонь охватила мою кисть.
– - Ты? Ты настоящий?
– - сказал он как-то светло и радостно.
И я понял, что он мне нужен, что я хочу такого друга.
Помню, что с этого момента я стал звать его по имени.
А Братик смотрел на нас молча и покачивался на доске.
Над крышами зеленел край холма, и острые башни с флюгерами белели, как декорации к сказке. Глядя на башни, Валерка сказал:
– - Мы жили здесь... Вернее, здесь, но... не так. Крепость была целая, и башни новые. И люди там жили... А кругом поля. И такая высокая трава. Она при луне как серебро.
– - Когда это было?
– - опросил я, и стало немного страшно. Он вздохнул и, как бы делая трудный шаг, тихо ответил:
– - Ну... наверное, пятьсот лет.
– - Да, -- неожиданно подтвердил Братик.
Как будто холодная волна прошла между нами. Словно все эти пятьсот лет дохнули ветром, чтобы развеять нас в стороны. Я торопливо шагнул ближе к Валерке.
– - Слушай... А может быть... это тебе только приснилось?
Он не обиделся и не ответил. Только головой покачал. Потом сказал:
– - Это здесь, как во сне... если бы не ты.
И было так хорошо, что он сказал: "Если бы не ты". Значит, он тоже хотел, чтобы я был. С ним!
Но это время... Пятьсот лет!
– - Как же ты... Ну, как вы попали сюда?
– - Я расскажу. Потом, ладно?
Мы помолчали.
– - А как вы живете, у кого?
Валерка небрежно оглянулся на дом.
– - Не знаю. Мне все равно. Какие-то старики... Вот он знает, наверное...
– - И Валерка посмотрел на Братика. Тот молчал и понимающе слушал нас. Видимо, он знал. Кажется, он вообще знал больше брата.
– - А...
– - начал я и вдруг замолчал, устыдившись пустых слов. Отчетливо и на всю глубину вдруг почувствовал, какая же тоска должна быть у этого мальчишки. Как ему хочется домой, где новые белые башни и лунная трава у крепостных стен.
– - И никак нельзя вернуться?
Он медленно поднял глаза на меня и пожал плечами.
И тогда опять на цыпочки встал Братик. Он что-то сказал ему. Валерка слушал недоверчиво, но внимательно. Потом произнес вполголоса:
– - Да ну... сказка.
Братик зашептал опять. Валерка виновато взглянул на меня.
– - Он говорит, что, если найти очень старый дом... со старинными часами...
– - Ну?
– - И перевести часы назад...
– - На пятьсот лет?
– - спросил я у Братика.
– - Да, -- шепотом сказал он.
– - И тогда что?
– - Тогда, наверное, порвется цепь...
– - Какая цепь?
– - Не знаю...
– - А откуда ты все это взял?
– - Не знаю...
– - Он чуть не плакал, оттого что не знает.
Валерка ласково взял его за плечо.
Я сказал:
– - Рядом с нами есть очень старый дом. Он заколочен.
– - А часы?
– - Надо посмотреть.
Но я уже был уверен, что часы там есть.
...События нарастали, и время ускоряло бег.
Я помню пустой солнечный двор старого дома. Крыльцо с витыми столбиками, потрескавшиеся узоры на карнизах, галерею с перилами. Окна и дверь были забиты досками. Мы подошли к окну.
– - Надо оторвать доски, -- сказал я.
– - А если увидят?
– - засомневался Валерка.
– - Все равно, лучше сейчас оторвать. Если сейчас увидят, скажем: просто так, поиграть хотели. А если ночью заметят, решат, что воры...
– - Давайте, -- согласился он.
И тут пришел страх. Непонятный и тяжелый. Это бывает лишь во сне: кругом пусто и солнечно, а страшно так, что хочется бежать без оглядки. Но если побежишь, ноги откажут и случится что-то жуткое.
Я не побежал. Тугим, почти физическим усилием я скрутил страх и взялся за край доски. Валерка -- за другой. С отвратительным кряканьем выползали ржавые гвозди.
Освободив окно, мы пошатали раму, и створки мягко разошлись. В доме стоял зеленый полумрак, пробитый пыльным солнечным лучом.
Часов мы не увидели, но из глубины доносилось тяжелое металлическое тиканье. Страх медленно проходил.
– - Лезем, -- прошептал я.
– - Надо в полночь, -- возразил Валерка.
– - Конечно!
– - сказал я с неожиданной досадой.
– - Ну конечно! Все такие дела делаются в полночь... Чушь какая-то!
– - Да не обязательно, -- откликнулся он виновато.
– - Но стрелки можно вертеть, пока бьют часы. Вертеть надо очень долго, а в полночь часы бьют дольше всего.