Рай беспощадный
Шрифт:
– Сказал же: извини! – Макс чуть повысил тон, и этого оказалось достаточно – субтильный Чукча, опасаясь добавки, мигом заткнулся.
Борясь с желанием обернуться и еще раз посмотреть на тело, Макс почти спокойно произнес:
– Что теперь делать будем?
– Ну… Раковины на пять корзин разделим и в поселок пойдем, – ответил Жора.
– А с ним… Что с Большим?..
– Его в море бросим – на глубину. Хоронят обычно толпой, с плота, все, кто на тот момент в поселке есть. Но только никто сюда не придет – далеко сильно. Так что самим придется.
– Вы
– Ага. Остров маленький, умирают часто, для кладбища места нет.
– Для такого дела можно и найти…
– А зачем?
Спорить Макс не стал:
– Ладно. Давайте. Только без меня. Устал я. Сильно устал…
– Конечно, Макс. Ты отдыхай. Мы сами справимся.
Груз вышел приличным, корзины неудобные, так что идти было нелегко. Но они успели – после гибели Большого никто не хотел задерживаться на рифах до сумерек. Боялись нарваться на новые неприятности. Все были испуганы, мрачны, неразговорчивы.
Странно, но Рыжего весть о гибели Большого не потрясла. Он лишь недовольно поморщился и уточнил:
– Возле цилиндра щука напала?
– Нет, – ответил Жора и пояснил: – Когда уже на берегу собирались. Мы только перед ним проплыли с плотиком над травой, а потом вдруг раз – и эта гадина на него кинулась из зарослей. Все успели проскочить, кроме него. Наверное, ее шум приманил. Хватанула и сразу выплюнула. Макс за ним прыгнул и вытащил. Но только зря – у него от ног одни лоскуты остались. Кровью сразу истек.
– Лучше бы она вас цапнула – Большой нужный человек был, – скривился Рыжий. – Ну хоть корзины набили – не зря, значит.
Макса покоробило: цена человеческой жизни – пять корзин с ракушками.
Неверно истолковав его гримасу, Рыжий осклабился:
– Да не грузись ты – все там будем. Радуйся, что не тебя хватанула. И вообще – я смотрю, ты и впрямь пловец путевый. Не соврал, значит. Давай, выдвигайся к кухне лопать, а я пока с ребятами одну тему перетру. Думаю, надо конуру Большого тебе отдавать – если они рогом не упрутся, то готовься к переезду. Попробуем тебя на его место – может, толк выйдет. И смотри не подведи меня… должничок…
Максу не хотелось переезжать в новый «дом». Непривычно, что придется ночевать в одиночестве. И никак в себя прийти не мог после случившегося. Страшнее всего даже не сама картина смерти, а то, что он выиграл в страшной лотерее: ведь та рыба могла кинуться на него, с теми же последствиями. Но зубастая тварь почему-то выбрала Большого.
Может, стоит попросить Рыжего, чтобы Жора с ним жил? Или даже не спрашивать. Нет, не нужно: издевательских подначек потом не оберешься. Нельзя сказать, что они крепко сдружились с бывшим соседом, но все эти дни держались вместе и хлебнули столько всякого, что на всю жизнь, наверное, хватит. Хотя кто знает – не исключено, что через неделю все произошедшее будет казаться цветочками. Здесь привыкли к смерти – она никого так не потрясла, как Макса. Здесь все по-другому, не как дома. Здесь не получится жить долго и счастливо.
Сколько он сможет протянуть? До пенсии вряд ли. Всего пять дней здесь, а уже три раза едва не попался в зубы морским хищникам и один раз видел гибель товарища. И еще мертвеца нашел на дальнем буе. А если верить Жоре, то два дня назад старшие убили новенького – они такое не любят афишировать. Держали его в яме, пока он не переродился в дикса, после чего ударили через решетку отравленным копьем. Такое здесь часто бывает, никого уже не коробит. Тела неудачников оттаскивают к расселине с сильным течением, чтобы относило подальше от острова. Не хотят прикармливать разных тварей – одной Анфисы более чем достаточно.
Если Максу не повезет, то и его туда отнесут.
Да ну их, со своими подначками! Надо сказать Жоре, чтобы перебирался. Как ни крути, а ближе здесь у Макса никого нет. Почти друг уже…
Глава 11
По утрам Макс спал крепко, и Жора будил его с трудом, но сегодня вместо него почему-то оказался Снежок. Мальчишка, перестав тормошить за плечо, тихо произнес:
– Вставай, Пловец.
Покосившись на проем входа и узрев предрассветные сумерки, сонно отмахнулся:
– Да отстань ты!.. Рано еще… не мешай спать… И вообще – я Макс, а не Пловец…
– Тебе к Бизону приказано идти. А нам сказали куда-то далеко собираться.
Еще ничего не понимая, Макс приподнялся, уточнил:
– И где Бизон?
– К штабу иди – у входа он должен быть. Или внутри.
Несмотря на тропический климат, по утрам здесь бывало прохладно. Поежившись, вышел, взглянул на небо. Ни облачка не разглядел. А вот верхушки кустов колышутся серьезно – хоть и утро, но ветер приличный, оттого, наверное, и холодновато.
Нехотя направился к штабу. Так уж получилось, что Бизона он никогда не видел и, если откровенно, видеть не желал – слишком много нехорошего про него успел наслушаться. Но деваться некуда: раз позвали, то не откажешься.
И зачем ему в такую рань Макс понадобился?!
Под навесом на жердевой лавочке расселись четыре парня серьезного по местным меркам возраста. Бизона Макс определил сразу: тот выглядел самым старшим из них – не ошибешься. Двадцати семи ему не дашь – под тридцать пять минимум. И примета у него хорошая: маленький туристический топорик в петле на поясе. Больше топоров в поселке нет – главная местная ценность.
В остальном зауряден. Даже нельзя сказать, что атлетического телосложения: на быка совершенно не похож. Хоть и высокий, за метр девяносто, наверное, но болезненно худой, весь какой-то ссохшийся, плечи поникшие. Лицо усталое, но глаза пронзительные, в них бурлит нездоровая лихорадочная энергия. И вообще, вид у него как у пьяного или обкурившегося, да и у остальных похожий.
Застыв перед лавочкой, Макс, не зная, что следует говорить, произнес вежливое:
– Здравствуйте, ребята.
– И тебе не хворать, – буркнул Бизон и закричал: – Ленка! Ты там дрыхнуть завалилась, что ли? Тебя за смертью посылать! Когда там уже?