Рай в неглиже
Шрифт:
– А почему потом сказала, что это неважно?
Но обсудить эту тему подруги не успели. Им позвонила Ника, потом она передала Семе трубку. И подруги наконец получили возможность обсудить с парнем все детали его заболевания. Вопросов у девушек накопилось превеликое множество, и они, не стесняясь, начали задавать их Семе.
– Как ты заразился? Правда, что у тебя была чума? Где ты мог подцепить бациллу? Что сказали врачи? Возможно ли, что в скором времени на наш город обрушится эпидемия?
Сема оказался легким в общении человеком. Он не стал выкаблучиваться и сразу
– У него были схожие симптомы. И он был единственный больной, с кем я контактировал в последнее время.
– Все остальные твои знакомые и даже клиенты здоровы?
– Сейчас лето, – отозвался Сема. – Больных мало. Да тем более таких больных! У меня ведь был не банальный грипп, у меня была самая настоящая чума. Врачи сказали, что мне еще повезло, я заразился каким-то штаммом, который не во всех случаях вызывает летальный исход. Хотя и странно, бубонов на теле у меня не было.
– Кого?
– Чума бывает легочной и бубонной, – принялся объяснять им Сема, который за время своей болезни здорово поднаторел в этой теме. – Во время первой страдают легкие, а во время второй по телу, преимущественно в области паха, появляются гнойные язвы – бубоны. Если их вскрыть, то больному станет легче, и он даже может выжить.
– М-м-м… Но у тебя язв не было?
– Нет. Хотя чума у меня была именно бубонной, а не легочной. Можно сказать, мне повезло. Здоровый организм плюс то, что я вовремя вызвал врачей, – это меня и спасло.
Подруги были искренне рады за парня.
– А где ты мог заразиться? От Коли? А он от кого?
– Понятия не имею. Но Колька выглядел в тот раз очень плохо. Он мне даже оставил свои бутерброды, которые ему жена приготовила. Сказал, что парочку с самого утра съел, а теперь ему не до еды, температура ползет вверх, голова болит, и вообще, так его скрутило, что того и гляди помрет.
– Как в воду глядел!
– Да.
– А бутерброды зачем он тебе оставил?
– Выбросить ему было жалко, а назад везти он не мог. Жена у него такая строгая, всегда проверяла, съел Коля ее стряпню или нет. Если нет, то Кольке бы не поздоровилось.
При этих словах подруги покосились в сторону комнат, где спала Эльза. Оказывается, личная жизнь Кольки была далеко не такой безмятежной, какой пыталась представить ее Эльза. Она закатывала своему кавалеру грандиозные истерики, раз он боялся расстроить ее даже таким пустяком, как несъеденный завтрак.
– В общем, пока я бутерброды те трескал, Колька уже на тот свет отъехал. Эх! В жизни себе не прощу, что не уговорил его остаться! Или самому надо было за руль сесть! Ведь если бы я настоял, Колька мог бы теперь быть жив.
– Не кори себя. Лучше скажи нам, ты с Колей тесно общался?
– Ну, мы дружили… в какой-то степени. Во всяком случае, он со мной не только по делу болтал. Так что, думаю, у нас были дружеские отношения.
Видимо, Коле была необходима отдушина. И вовсе он был не такой уж заядлый трудоголик, днюющий и ночующий у себя в мастерской. Домой он не торопился, потому что там его ждала Эльза. Разорвать отношения с опостылевшей женщиной Колька не торопился. Но в то же время ситуация тяготила его. Недаром ведь он завел себе подружку на стороне.
– Кстати, а ты знаешь, что у Коли была женщина?
– Женщина? – переспросил Сема и тут же уточнил: – Не его гражданская жена?
– Нет, не Эльза. Речь о другой женщине. Ты про нее знаешь?
– Да, знаю. Коля даже познакомил меня с нею.
– Что ты говоришь? Серьезно?
Подруги были обрадованы и изумлены одновременно. И конечно, они задали тот вопрос, который волновал их сильней всего.
– И кто она? Как ее звали?
– Звали ее Лена. Я так понял, что они все были из одной компании. Колька, Эльза и эта его Лена. Колька очень боялся, как бы правда не вылезла наружу. Сначала боялся, а потом почему-то начал говорить, что будет рад, если все раскроется. Что ситуация вышла из-под контроля. И если Лена согласится, то он на разрыв с Эльзой давно готов.
Вот так-так! Выходит, Вера Иоанновна сказала чистую правду. Колька собирался порвать с Эльзой. И он сказал об этом не только своей матери, но и друзьям. Интересно, а Эльзу поставить в известность он не забыл?
Наверное, тут сыграла свою роль беременность Эльзы от другого мужчины. Коля знал, что не может иметь детей. И он понял, что сожительница ему изменила. И поэтому решил, что и у него руки теперь развязаны. Если прежде его держала возле Эльзы его порядочность, то теперь она развеялась в дым. Растить чужого ребенка можно с горячо любимой женщиной, которой простишь все на свете. Но с женщиной, которая тебе опостылела, делать это невозможно.
– А Коля дураком не был. Он решил уйти от Эльзы и пойти… К кому? Как, ты сказал, имя той его новой подружки? Лена?
Уж не та ли самая это была Лена, которая полезла в петлю? Но она ведь умерла еще прежде самого Коли!
– Коля собирался уйти от Эльзы к Лене, но увы… Этому не суждено было случиться, – подтвердил Сема. – Не знаю точно, что там произошло, но Лена умерла.
– И как отреагировал Коля?
Коля поклялся своей матери, что ни к одной женщине прежде не испытывал таких горячих чувств. К Эльзе, как это ни было обидно для последней, в том числе.
– Коля очень переживал, когда Лена умерла, – словно прочитав мысли подруг, произнес Сема. – Я никогда прежде не видел его таким убитым. Он сказал, что не знает, стоит ли ему жить дальше. И еще, что теперь решил для себя окончательно: жить с Эльзой и дальше – значит предать память дорогой ему женщины.
Смерть Колиной любовницы не решила для Эльзы проблемы. Если сперва она осталась без любовника (Владик покинул сей мир первым из череды покойников), то теперь рисковала остаться без мужа. Без мужской поддержки, но с ребенком на руках. Для нее это было равносильно катастрофе. Но вот только уйти от Эльзы Кольке было не суждено. Он умер, все еще считаясь ее гражданским мужем. Тому имелось множество свидетелей. И Эльза могла с их помощью выиграть судебный иск, заявив, что ее ребенок является единственным отпрыском Коли. И стребовать для своего ребенка нехилую материальную поддержку, а для себя алименты.