Райдзин. Проект Цербер

Делакруз Алекс

Перед глазами постепенно все начало темнеть. Еще одна итерация света и тьмы? – подумал было я, снова погружаясь в беспамятство. Посмотрели и хватит, снова в полет к звездам? Сознание гасло, мысли потекли вяло.

– Софи?! – окрик раздался глухо, словно сквозь вату.

– Да, мастер? – раздался звонкий девичий голос.

Спокойный, сосредоточенный – в отличии от визгливого и противного голоса Мари, которая чуть было все здесь не сломала.

– Софи, отпускай реципиента, он же забыл как дышать!

– Ой, простите, мастер.

Тело вдруг рывком выпрямилось и

сиплый вдох – мой сиплый вздох, раздался очень громко. Я его прочувствовал целиком и полностью, вместе с возвращающейся чувствительностью ощутив невероятную сладость воздуха.

Похоже, мое «тело» действительно до этого момента не дышало: я ощутил, как бурно поднимается грудь. И именно в этот момент ощущения словно синхронизировались. Ко мне вдруг полностью вернулась чувствительность, я вновь ощущал себя целиком и полностью, как человек. Правда, как закованный в кандалы и полностью обездвиженный человек. Неведомый «мастер» между тем заговорил снова, с успокаивающими интонациями:

– Все-все-все, Мари, я все починил, можно начинать снова. Давай только не как в первый раз.

– Мастер, да это не я, это реципиент бракованный! – ответила вдруг Мари с нотками истерики.

А ведь «реципиент бракованный» – это же она про меня.

– Мари, успокойся. Отставить истерику!

– Мастер, я…

– Мари! Реципиент абсолютно нормален, не говори ерунду.

В голосе невидимого мастера послышалось сдерживаемое раздражение. Похоже, эта Мари не очень-то обучаема. И ладно бы это было только ее проблемой – это ведь я, «реципиент бракованный», должен принять в ее второй попытке непосредственное участие.

Так.

Люди не перемещаются безоглядно с океанского пляжа в березовую рощу на место странного ритуала. «Ты же нас всех чуть не убила!», – снова вспомнилась фраза невидимого мастера. Похоже, первого участника Мари как раз-таки убила, и теперь – после полета сквозь космические дали, во всем этом дерьме принимаю участие я.

Бредово звучит? Может быть, но других версий происходящего у меня нет. Если не держать в уме, что я выжил после удара молнии и сейчас в галлюцинациях беспамятства, или же рассмотреть вариант лишней добавки в пиве, после которой меня и приглушило так. Впрочем, в нереальность происходящего именно сейчас я не верил – чувствительность к телу возвращалась через боль, а такое не приснится.

– Мастер, он какой-то гуттаперчевый, у меня привязка соскакивает постоянно! Это невозможно, я говорю вам, реципиент какой-то неправильный!

И кстати, почему они меня так называют? Ведь реципиент – это тот, кто что-то получает. Донорские органы или чужую кровь, например. Почему я реципиент, что я должен сейчас получить? Молнию в голову? Так уже…

– Юная леди, соберитесь и успокойтесь! Мы с Софи страхуем, все в порядке, все под контролем…

Я вот засомневался, что все в порядке, оттого что тело мне подконтрольно не полностью, чувства максимально обострились. Может быть, из-за этого я буквально кожей, новым неведомым чутьем ощутил исходящее от невидимого мастера не только глухое, копящееся раздражение, но и испуг.

Очень четко этот его испуг почувствовал – запоздалый страх непроизошедшего, осознание грозивший беды, приходящее постфактум. Похоже, пугаться обладателю баритона было отчего: неизвестная мне Мари совсем недавно определенно перегнула палку.

Багряные всполохи по краям зрения между тем понемногу рассеивались, и я наконец увидел мутные очертания фигур рядом. Двое, по сторонам слева и справа передо мной. Стоят на некотором удалении, пока вижу только силуэты.

– Так, юные леди, вздохнули-выдохнули, давайте все по новой, – раздался за спиной вернувший уверенность и спокойствие баритон невидимого мастера. – Софи, готова? Молодец, я в тебе не сомневался. Мари, готова? Давай, юная леди, встряхнись! Как с чистого листа. Замыкаю первый контур, внимание…

Силуэты на периферии зрения не сдвинулись ни на йоту. Они стояли в нескольких метрах, вот только я неожиданно ощутил касания как будто невидимых рук. Голова дернулась, руки тоже – я теперь встал ровно как оловянный солдатик. Мной реально управляли, как игрушкой с пульта управления.

– Софи, отпускаешь. Мари, перехватывай. Готова?

– Да, мастер.

– Правая рука, внимание… отпускай. Левая рука, внимание… отпускай. Теперь ноги, внимание…

Я поочередно ощутил, как руки на миг словно оказывались в невесомости, но после их действительно перехватили. Как передают ниточки управления игрушкой в кукольном театре.

Мари реально перехватила контроль над моим телом. Я хорошо ощутил, как эта тупая пи… пигалица, допустим, взяла управление в свои неумелые кривые ручонки. Вместе с осознанием происходящего внутри поднимались злость и раздражение. Было отчего – меня теперь периодически подергивало как эпилептика.

Похоже, до этого момента меня контролировала обладательница спокойного голоса Софи, а сейчас управление забирала криворукая Мари. В том, что она не только криворукая, но и истеричная тупая капризная дура, я уже совершенно не сомневался.

– Первый контур есть, молодцы. Приступаем ко второму контуру. Софи, готова?

– Да, мастер.

– Мари?

– Да, мастер.

Голос первой девушки звучал уверенно и спокойно. А вот голос Мари, которую я видел пока как размытый силуэт, заметно дрогнул неуверенностью. Не нравится мне это.

– Мари, не нервничай, все в рабочем порядке, – похоже, невидимый мастер тоже заволновался. И, явно подумав, решил все же произнести нечто мотивирующее: – Мари, ты делала это десятки раз на ментальном манекене, сделаешь это и на разумном существе. Ты сможешь, у тебя все получится. Готова?

– Да, мастер, – пискнула Мари.

Мда, до умения мотивирующих речей как у Аль Пачино в фильме «Каждое воскресенье», например, невидимому мастеру шагать как до Китая гусиным шагом. Я никого из них еще даже четко не вижу, но они меня уже бесят – все вместе и каждый по отдельности.

– Мари, внимание, понемногу отпускаю второй контур, будь готова перехватить.

Сразу после этих слов багряные всполохи по периферии зрения исчезли, вновь проявилась яркость красок окружающего мира, запахи, звуки, ощущение свежего ветерка на лице.