Район на район, или хаос юго-востока
Шрифт:
– Да я пока его не видел ещё, – ответил Дмитрий. – Он здоровый вообще такой.
– Где этот хрен ваш – Дарэн? – поинтересовался Михаил Пономарёв у «высокого».
– Не знаю я! – возмущённо и испуганно ответил тот. – Где-то тут был.
– Знаешь, кто мы? – спросил Миша у этого любителя ножей.
«Высокий» отрицательно покачал головой.
– Про «Птиц» жуковских слышал что-нибудь?
– Нет…
– А вы чего-нибудь слышали про «Птиц»? – обратился Пономарь-старший к другим удельнинским ребятам.
Те тоже отрицательно покачали головами.
– Это самая известная
Прорычав это, он поднял крепко сжатые кулаки, сделал небольшую паузу, убеждаясь, что до всех дошло значение его слов.
– Ты трогал этого пацана? – с угрозой спросил Миша у «высокого», показывая на своего брата.
– Ничего я его не трогал… – стал оправдываться «высокий».
– Чё ты пиздишь? – возразил Михаил. – А кто ему руку порезал?
– Да он сам на нож тогда напоролся!
– А хер ли ты ему по карманам лазил?! – Пономарь-старший грозно навис над противником. – Ты вообще знаешь, кто он?!
«Высокий», который по сравнению с Михаилом оказался не такой уж и высокий, в испуге застыл под его натиском и молчал.
– Ну?! Знаешь?! – прорычал Миша. – Это братан мой! Я тебя за него порву, урод! – прорычал он. – Второй кто?
– Вот он, – показал на Казака Дима.
– Я вас порешу ща ващще! – крикнул Михаил и с размаху ударил «высокого» по челюсти.
Все старшие из жуковских – человек десять или немногим больше – встрепенулись и, приготовившись к драке, наблюдали расправу старшего Пономаря над «высоким». Остальные жуковские тоже подтянулись к своим. Удельнинские, что были в углу с Казаком и «высоким», стали оттуда прорываться. Музыка вдруг резко оборвалась. Неожиданно ярко вспыхнувший свет резанул по глазам. Крик Автократова: «Погнали!» в наступившей тишине прозвучал пугающе громко. Девушки мгновенно прижались к стенам, а парни, толпу которых будто ножом разрезало на две части, ринулись друг на друга.
Образовавшийся в центре зала клубок из тел начал медленно откатываться к выходу, сметая всё на своём пути. Дверь была вырвана «с мясом». Участники драки вывалились на улицу. Мирная полянка перед клубом превратилась в «лобное место». Здесь же добивали лежачих. Били и руками, и ногами, и по лицу, и по корпусу, и в живот. Все перемешались, и отличить своих от чужих было уже проблематично. Драка получилась почти на равных, хотя жуковские парни надеялись, что такой толпой, какой они приехали, «поставят на колени» своих противников.
Через несколько минут после начала потасовки некоторые парни, видимо из более трезвых, сообразили, что пора бы и заканчивать эту жесть, и принялись разнимать дерущихся. Почти сразу после этого подоспел милицейский УАЗик. Жуковские, кто ещё был на своих ногах, стали ретироваться по кустам. А кто уже не мог убежать или кому помогали подниматься с земли сотрудники МВД, остановившие их избиение местными, уходили уже в сопровождении милиции.
Жуковские ушли злые и оскорблённые. Не получившие ожидаемого удовлетворения.
Дискотека продолжилась. В зале погасло основное освещение, вновь заиграла музыка, включилось мерцание цветных фонарей светомузыки, девушки продолжили беззаботно танцевать.
Большинство местных участников драки стояли у клуба и вспоминали подробности:
– Хорошо мы им дали! Будут теперь знать! – говорил Дарэн. – Москвичи хреновы. Из Раменского! – пошутил он и громко захохотал. Толпа подхватила смех.
– Ну да, ништяк мы им нарезали! – вторили ему одни.
– А ты видел, как я ему всандалил? – хвалились другие.
– Не хер сюда ездить! – грозили третьи.
Начались шутки, оскорбления врагов. Постоянно звучал смех. Но вдруг из темноты вынырнул парень. Его лицо было в кровоподтёках и ссадинах, одежда порвана. Смех оборвался.
– Мужики, наших бьют, – прохрипел побитый и повалился на руки стоящих вокруг него ребят.
– Суки! – возмутился Дарэн. – Я думал, что менты их до станции проводят! Педрилы! Походу, мусора просто свалили.
Все поняли, что уходящая толпа жуковских избивает всех на своём пути.
Через некоторое время появились ещё избитые.
…
– Давай мочи всех подряд! – прокричал Автократов, когда милицейский «бобик» скрылся за изгибом дороги.
«Птицы» бросились избивать ни в чём не повинных прохожих. Под раздачу попал даже старик, который шёл со своим сыном: стали бить сына, заодно и отцу досталось.
Один молодой человек, который только что «познакомился» с кулаками жуковских парней, пришёл в себя, поднялся на ноги и побежал через кусты на другую улицу. Пытался остановить проезжающие машины, но никто не остановился. И вдруг он увидел патрульный уазик. Он стал кричать и размахивать руками, привлекая к себе внимание. На милицейской машине включили мигалку, и она сразу же направилась к пострадавшему.
– Серёг, ты, что ль? – улыбаясь, спросил милиционер, открывая дверь пассажирского сиденья, когда «бобик» подъехал к избитому парню. – Чего такое?
– Давай к станции! – скомандовал Серёга, садясь в машину. – Там толпа отморозков бьёт всех подряд!
Уазик рванул с места в сторону станции.
– Эти, с дискотеки в «Победе», снова активизировались! – доложил патрульный милиционер с переднего пассажирского сидения в рацию. – Едем к станции!
Подъехав к разъярённой толпе жуковских, двое милиционеров – водитель и патрульный, а также их новый пассажир ринулись к хулиганам.
Толпа начала разбегаться в разные стороны. Задержать удалось только троих: братьев Пономарёвых и их приятеля – Костю Ерохина. Всех поместили в КПЗ.
…
После дискотеки, друзья пошли провожать девушек.
Та, что была с Сальминым, жила недалеко от клуба, а вторая – на довольно ощутимом расстоянии, у церкви Владимирской иконы Божией Матери – красивейшей белокаменной постройки с куполами-шпилями, в готическом стиле, похожей больше на древний замок, чем на храм. Он был построен по проекту великого русского архитектора XVIII века Василия Ивановича Баженова, в честь которого названа одна из улиц Лацковского микрорайона. Храм расположен по соседству с Воронцовским парком. И парк-усадьба, и храм когда-то принадлежали древнему дворянскому роду Воронцовых.