Разбег Пандоры
Шрифт:
— Эта х. ня имеет смысл, пока ракет с гулькин хрен, — зло и громко прервал Воронов. — Типа, пока мы вам по городам не е….ли, вы наши не бомбите. Лажа это, случайно пи….ет не туда, и конец все доктрине, а следом миру.
Геннадий Иванович хорошо запомнил записки правнука, в которых политики СССР и США представлялись кем-то вроде пацанов в переулке, отчаянно надувающих перед друг другом щеки, и угрожающие «щас как дам! — а я тебе!». Только у этих драчунов в кармане по бомбе, которой можно разнести весь мир. Пришелец из будущего был уверен, что «партия и советский народ всегда выступали за мир по всем мире и разрядку международной напряженности». И искреннее не понимал, зачем конфронтация была доведена до такого абсурдного и опасного уровня.
Да что там, ему в голову
137
«Открытое небо» – договор, позволяющий противникам совершать облеты территории друг друга для контроля над вооружениями. Впервые предложен президентом США Дуайтом Эйзенхауэром в Женеве в 1955 году. Принят Россией в 2001 году.
Однако Шелепин не ушел за общий стол, а привычно оперев руки на трибуну, с пафосом продолжил свою речь:
— Вы готовы уничтожить «по случайности» три четверти людей? Наших граждан, черт возьми?! А если у кого-то нервы не выдержат?! Или произойдет техническая ошибка, и ракета «уйдет» в США? Невозможно? Аха-ха-ха! — Искусственно и противно рассмеялся Александр Николаевич. — Будто мало было уже, этих ошибок. А тут каждая может вызвать страшный ответный удар!
— У нас такая надежность, что при загрузке ракеты в шахту у начальника караула приказ: при самопроизвольном пуске двигателей первым делом расстреливать ракету из пулемета. — Устинов поправил очки, и продолжил: – Думаете зря командиры полков РВСН назначаются напрямую Военным отделом ЦК?
Члены Президиума молчали. Практики с немалым опытом руководства, они понимали, как в реальности выполняются приказы и постановления. И какой невообразимый бардак можно обнаружить в самой идеальной военной части.
Шелепин повернулся к Малиновскому:
— Родион Яковлевич, извините. Спасибо, но на сегодня все.
— Вы в Америку войска отправьте! — обидно и подло добавил Полянский [138] вслед поникшему маршалу.
— Дима, ну хватит уже про это! — Устинов примирительно покачал головой. — Ведь старая история!
138
Дмитрий Степанович Полянский говорил еще в 1964 году – «планы военного проникновения в Южную Америку – это бред, чреватый громадной опасностью войны».
— Еще ваш Каманин хорош! Все пороги оббил, предлагает вывести ядерное оружие в космос [139] ! — отпарировал Дмитрий Степанович уже в сторону куратора оборонной промышленности СССР. — И не надо мне намеков!
— Да какая разница? Сколько раз можно уничтожить один мир? — прервал начинающуюся перепалку Шелепин, устраиваясь наконец на своем привычном месте. — И вообще, давайте перерыв на ужин сделаем.
— Пусть сюда несут, только что-то понятно стало. — Микоян окликнул выходящего из зала Малиновского: – Родион, будь другом, скажи там заодно, пусть принесут чаю!
139
13 января 1962 года Н.П.Каманин написал в дневнике «Малиновский, Гречко и Захаров упускают наши возможности по создания первыми военной космической мощи. Я бы даже сказал – абсолютной мощи, которая бы могла содействовать
Привычку пить чай на заседаниях новый Генеральный Секретарь предложил всего месяц назад. Но она уже крепко прижилась, так как неплохо сбивала накал страстей, да и вообще, перекус оказался удобен уже совсем немолодым товарищам.
Впрочем, начавший «заводиться» Устинов даже не стал обращать внимание на суету официантов вокруг стола заседаний, продолжил жестко и категорично:
— Трусы в штатах ощущают угрозу только от наших ракет. Нам США танками не заутюжить. Даже лимонники за своим Каналом отсидятся. Надеюсь, все уже поняли, что у нас выбор между капитуляцией и самоубийством? — он обвел взглядом собравшихся за столом товарищей. Не дождавшись возражений продолжил: – Их союзники-марионетки НАТО в Европе только заложники и база для размещения атомного оружия. Они с нами даже разговаривать не смеют, боятся окрика из-за океана! Какая тут дипломатия-фигоматия.
— Увы, угрозой вторжения СССР в Западной Европе пугают постоянно, и небезуспешно. — вставил Семичастный, пока Устинов переводил дух. — По нашим данным, до трети жителей Италии и Франции этого опасаются. А в ФРГ почти каждый.
— Дела в Европе запущены в ж. пу. — Продолжил Дмитрий Федорович. — Никита сунулся мордой в тупик, да. И занялся, турист, Ближним востоком да прочей Азией… Нам еще крупно повезло, что США приняли его суету всерьез и сейчас по уши увязли во Вьетнаме. Но судьба мирового коммунизма все равно решается в Европе!
— Но там действительно тупик! — не удержался Брежнев. — Зато на Ближнем Востоке очень обнадеживающие результаты.
— Это все здорово, но не слишком важно! — Шелепин осторожно отпил небольшой глоток из поставленной официантом чашки. — Пока мы обнимались с Насером [140] , франко-немецкий «союз угля и стали [141] » показал прекрасные перспективы, его не зря в прошлом году слили с ЕЭС и Евроатомом. Практически уверен, что через десять-двадцать лет границы в Европе станут номинальными – без таможенных или административных барьеров для любых товаров.
140
Гамаль Абдель Насер – второй президент Египта (1956–1970), деятель панарабского движения. Награждение его звездой Героя Советского Союза породило глухое, но массовое недовольство.
141
«Союз угля и стали» – организован в 1952 году, вошли Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург. В 1965 году был подписан «договор слияния» институтов трёх европейских сообществ (ЕОУС, ЕЭС и Евратом). Этот договор считается реальным началом существования Евросоюза.
— Вероятность такого развития весьма велика. — Косыгин поспешил подтвердить своим авторитетом весьма спорное заявление Шелепина. — Со всем этим надо срочно что-то делать.
Еще бы, «записки попаданца» расписывали этот процесс хоть и не слишком подробно, но весьма красочно. Общее экономическое пространство, полностью открытые границы… Да что говорить, если Евро, единую валюту Евросоюза будущего, Алексей Николаевич держал в своих руках? Не без проблем в Европе 2010 года люди живут, но далеко не бедствуют. По крайней мере, из России туда уезжают часто, и помногу. А вот обратного потока иммигрантов никто не замечал.
Особенно впечатлил Председателя Совета Министров СССР рассказ Петра Воронова про греков будущего. Рабочий день в лучшем случае с девяти до двух, дальше сиеста под навесами кафешек и ресторанов, неспешное потягивание кофе-фраппе. В теории, должно быть еще два-три рабочих часа после пяти, но в реальности для большинства «трудящихся» день плавно перетекает в ужин, развлечения, сон. При этом уровень жизни страны вполне на уровне, получше российского. Долги, правда, растут, но это в будущем настолько привычно, что никого особенно не волнует.