Разбитая любовь
Шрифт:
— Моя малышка — выпускница… Когда это произошло? — мама обняла меня, ее глаза наполнились слезами. Она отстранилась, но не убрала руки с моих плеч. — Я так тобой горжусь.
— Спасибо, мам.
Я знала, что ее слезы означали больше, чем просто выпускной. Чистая случайность, что я вообще здесь стою, а не сижу в инвалидной коляске. Прошли месяцы борьбы, прежде чем я снова начала ходить, но хромота все еще со мной. По счастливой случайности, я выжила после аварии, что делает этот момент еще более значимым.
— Мам, не надо, — я покачала головой.
— Прости… — всхлипнула
— Я знаю, — я накрыла ее руку своей, остро осознавая хрупкость жизни, возможность того, что это могли бы быть поминки, а не праздник.
— Ну хватит, теперь я хочу поздравить свою внучку, — бабушка Несса оттеснила мою маму в сторону и крепко обняла. Мама отца — властная и контролирующая женщина. Я люблю ее, но не особенно близка ни с ней, ни с дедушкой Ти, который обнял меня скованно. Они полная противоположность моей бабушке Пенни, маме мамы. После смерти дедушки Джеймерсон она превратилась в свободного человека, который постоянно путешествует со своей группой по игре в бинго и занимается такими экстремальными видами спорта, как прыжки с парашютом и парасейлинг. Она — мой пример для подражания.
— Я так рада за тебя, моя красавица, — бабуля Пенни прижала меня к своему мягкому телу. Любовь и тепло исходили от нее волнами. Она крепко держала меня, шепча на ухо: — Знаю, дома у нас будет небольшая вечеринка, прежде чем ты отправишься куда-нибудь праздновать с друзьями, — я не стала поправлять ее, говоря, что пойду с одной подругой, а не «друзьями». — Но прежде чем тебя утащат, мне кажется, тут есть кое-кто, кто тоже хотел бы тебя поздравить, — не предупредив, она сильнее обычного для шестидесятипятилетней женщины сдавила мне руки и резко развернула.
В мгновение ока вся моя вселенная сосредоточилась на силуэте, державшемся в стороне, опершись о дерево возле мемориального фонтана Колтона. Сердце и дыхание участились.
Он здесь.
Ростом метр девяносто, с ярко-голубыми глазами, виднеющимися из-под кепки, татуировками, легкой щетиной, широкими плечами и едва заметной усмешкой, трогающей левую щеку, Хантер Харрис олицетворял собой все самое сексуальное и опасное, чего я когда-либо желала в парне. За последние девять месяцев я поняла, что перед таким сочетанием у меня нет никакой защиты.
Одетый в серую футболку, темно-синие джинсы и черные сапоги для верховой езды, словно погода не имела над ним никакой власти, он выглядел спокойным и сдержанным.
«Черт. Как я могла забыть, насколько он невероятно красив?»
— Иди же, девочка. Хватай жизнь. И этого красавчика, — подтолкнула меня вперед бабуля Пенни, сорвав с моей головы глупую выпускную шапочку. — Разве только, если он не предпочитает женщин постарше? Мне нужен новый парень для чистки бассейна.
— У тебя нет бассейна.
— Я могла бы построить один.
Я не могла сдержать смеха, шагая вперед. В животе все крутилось, а пульс стучал в ушах. От встречи с ним ноги подкашивались, а кожу
Мои быстрые шаги замедлились, когда я вошла под крону деревьев.
— Привет, — голос вышел тише, чем я хотела, почти неуверенный.
— Привет, — не отходя от дерева, он медленно осмотрел меня, его низкий голос заставил тело покрыться мурашками.
— Ты вернулся, — в горле пересохло, я едва могла сглотнуть.
— Да, — его взгляд встретился с моим, пристальный, но ничего не выдававший.
— Как тебе в Альбукерке? — облизнув губы, я по привычке подошла ближе, заглянув через плечо, поискав свидетелей. Как обычно, когда дело касалось меня и Хантера, казалось, взгляды сами нас находили, словно наша связь объявляла о себе каким-то электрическим импульсом, стоило нам оказаться рядом. Мнение большинства людей меня не волновало, но я нервно сглотнула, заметив хмурый взгляд отца.
Проследив за моим взглядом, Хантер фыркнул, качая головой.
— Похоже, мой самый большой фанат тоже в восторге от моего возвращения.
— Не обращай внимания, — я сделала еще шаг, остановившись всего в нескольких футах от него, заправив прядь волос за ухо. — Я видела тебя по телевизору. Поздравляю с победой.
— Спасибо, — мимолетная улыбка тронула его губы. Верный себе, Хантер не стал распространяться и хвастаться своей последней победой в чемпионате по суперкроссу. Он растоптал конкурентов, и я знала, что спонсоры, агенты и пресса, должно быть, роятся вокруг него после того, как он появился из ниоткуда и победил некоторых из лучших гонщиков.
— Что ты здесь делаешь? Я думала, ты едешь дальше в Колорадо?
— Так и есть, — он снова окинул меня взглядом, заставив мурашки пробежаться по спине. — Но у меня есть несколько свободных дней, — в течение последних двух месяцев он участвовал в соревнованиях по суперкроссу, оставив позади школу и меня, сдав экзамен для получения аттестата об окончании средней школы во время тура по Штатам.
— Ты же говорил, что не хочешь быть рядом со мной на выпускном, — учитывая, что мемориал его брата-близнеца находится всего в нескольких шагах, я его не винила. Выпускной без Колтона, стоять там без своей второй половины, было бы чем угодно, но не праздником. Я каждый день жила с чувством вины за то, что позволила Колтону сесть за руль в тот вечер; не могу себе представить, что чувствует Хантер. Он никогда не был фанатом старшей школы, он был темной тенью по краям кампуса, делая лишь ровно столько, чтобы окончить ее и уйти. Колтон же, наоборот, был солнцем, вокруг которого все вращалось. Если бы кто-то и должен был быть здесь, то это он.
Я встречалась с Колтоном, но влюбилась в Хантера задолго до того, как поняла это. Мы с Хантером сблизились. Наши чувства подпитывались трудностями, которые нам пришлось пережить, но нас отговаривали все, у кого было хоть какое-то мнение. Кажется, весь город был в отвращении от того, что мы вместе. Я слышала сплетни, от молодых и старых, и беспощадную критику моего характера, моего поведения. Одноклассники называли меня «шлюхой», а старшие жестоко высмеивали. Они больше не видели во мне жертву трагедии, я стала блудницей.