Разбитые сердца
Шрифт:
Его слова накрывают меня волной, ударяя по мне с такой силой, что я вздрагиваю. Я провожу рукой по его волосам и поворачиваю голову, чтобы мы смотрели друг на друга.
— Ты будешь честен со мной, когда мы проснемся завтра утром?
Самсон кивает. Он даже не говорит этого вслух, но я ему верю.
Верю, потому что он выглядит так, будто боится меня потерять. И это может случиться. Но сегодня я с ним, а все остальное не имеет значения.
Я целую его, чтобы он понял, что правда может подождать до
Самсон отодвигается, чтобы достать презерватив из прикроватной тумбочки. Надевает его под одеялом и снова взбирается на меня. Терпеливо целует и ждет, когда настанет правильный момент, чтобы войти.
Когда это наконец происходит, он внимательно смотрит на меня, наблюдает за выражением моего лица. Я делаю резкий вдох и задерживаю дыхание, пока мы не оказываемся соединены друг с другом, насколько это возможно. Он судорожно вздыхает. А затем, начав выходить из меня так же медленно, как вошел, он прижимается губами к моим.
Я стону, когда он входит снова, потрясенная тем, какие новый Самсон вызывает у меня чувства. Всем своим естеством я хочу быть именно здесь, и это меняет все.
Самсон прижимается лбом к моему лбу.
— Так хорошо?
— Лучше, чем просто хорошо.
Я чувствую, как он смеется возле моей щеки.
— Согласен. — Его голос звучит напряженно, будто он сдерживается от страха, что я сломаюсь.
Я прижимаюсь губами к его уху и провожу пальцами по его длинным волосам.
— Не нужно осторожничать со мной.
Я обхватываю его ногами и целую в шею, пока не чувствую языком мурашки на его коже.
Он стонет от моих слов, а потом словно возвращается к жизни. Приникает к моим губам и целует, будто изголодался, лаская жадными руками.
С каждой минутой каким-то чудом становится все лучше и лучше. Мы находим темп в движении тел, протяженность в поцелуях и ритм в обоюдных стонах. Все превращается в то, что я никогда не испытывала во время секса.
Все превращается в любовь.
Глава 23
— Мне очень жаль.
От слов Самсона возникает чувство, будто меня накрыло бетонной плитой. Я еще не открыла глаза, но я никогда в жизни не слышала такого раскаяния, какое сквозит в его голосе.
Это был сон?
Ночной кошмар?
Я тянусь к его подушке и открываю глаза, но там его нет. Я заснула в его объятьях, но теперь его нет рядом. Перевернувшись, смотрю на дверь его спальни и вижу его. Он стоит, сложив руки за спиной. Полицейский хватает его под руку и выталкивает из комнаты.
Я резко сажусь.
— Самсон?
Только произнеся его имя, я замечаю, что с другой стороны кровати стоит еще один офицер, опустив руку на висящий на поясе пистолет. Подтягиваю одеяло до подбородка. Она видит страх в моих глазах и поднимает руку.
— Можете одеться, но двигайтесь медленно.
Пульс зашкаливает, я пытаюсь понять, что происходит. Офицер наклоняется к полу и бросает мне мою кофту. Дрожащими руками я пытаюсь надеть ее под одеялом.
— Что происходит?
— Вы должны спуститься со мной вниз, — говорит она.
Боже, что такое? Как наша ночь любви могла закончиться тем, что Самсона заковали в наручники? Должно быть, это какая-то ошибка. Или злая шутка. Это не может происходить на самом деле.
— Мы ничего не сделали. — Я встаю с кровати и ищу шорты. Не могу даже вспомнить, где они лежат, но у меня нет времени их искать. Нужно не дать офицерам увести Самсона.
Я бросаюсь к двери, но офицер велит:
— Стоять!
Я замираю и смотрю на нее.
— Сначала оденьтесь. Внизу есть еще люди.
Еще люди?
Может, кто-то ворвался в дом. Возможно, Самсона с кем-то спутали. Или кто-то выяснил, что мы сделали с останками Рейка.
В этом все дело?
От этой мысли меня накрывает паника, потому что я тоже там была. Я видела, что он сделал, и не стала об этом заявлять, а значит, виновна не меньше Самсона.
Пока я надеваю шорты, офицер выходит из спальни. Ждет, а потом сопровождает на первый этаж. Войдя в гостиную, я вижу, что в доме Самсона стоят еще двое полицейских.
— Что происходит? — шепчу я себе под нос.
Смотрю за окно, но солнце еще не взошло, а значит, сейчас середина ночи. Мы с Самсоном заснули после полуночи.
Я смотрю на часы на стене. Половина третьего утра.
— Присядьте, — говорит женщина-офицер.
— Я арестована?
— Нет. Но у нас есть вопросы.
Теперь мне страшно. Я не знаю, куда увели Самсона.
— Я хочу, чтобы позвали моего отца. Мы живем в соседнем доме. Пожалуйста, кто-нибудь может сообщить ему о случившемся?
Она кивает одному из офицеров, и тот выходит из комнаты.
— Где Самсон? — спрашиваю я.
— Он представился вам этим именем? — офицер достает блокнот и что-то в него записывает.
— Да. Шон Самсон. Это его дом, и вы только что посреди ночи подняли его из его же постели.
Входная дверь открывается, и входит другой офицер вместе с мужчиной, который держит на руках ребенка. Следом за мужчиной входит женщина. Должно быть, его жена, потому что она тотчас прижимается к нему.