Разборки дезертиров
Шрифт:
А потом были долгие последствия посттравматического шока. Стонали девицы, приходя в себя и первым делом ощупывая лица (мужчины первым делом проверяют, целы ли кости). Отделались ушибами и ссадинами.
– Какой бардак… – дрожащим голоском выводил Балабанюк и ползал по песку, ища автомат. Плакала Ульяна, забираясь в непробиваемый кокон. Красиво, с тонким женским изяществом ругалась Маша. Лежали, полностью измотанные, с надеждой всматриваясь в светлеющее небо. Авантюра с приобщением Демьяна Асташкова к нашему мероприятию провалилась с треском – еле ноги унесли. Надежда оставалась на самих себя. И на то, что до северной границы Республики дезертиров оставалось совсем немного…
Попытка
Мы вновь волоклись на север. Долины, имеющие статус феодальных поместий, давно остались за спиной, мы двигались по дремучей тайге – то взбираясь на сопки, то спускаясь в заболоченные низины. Дважды выходили на подозрительные дороги, на одной из них полчаса просидели в дозоре, пытаясь определить характер и назначение данной транспортной артерии. Простучала грузовая машина с зарешеченным кузовом. Какая-то каракатица – нечто среднее между броневиком и заслуженным американским автобусом для перевозки школьников. Из салона неслась пьяная гоготня, вылетела бутылка из-под чешского пива, едва не прибив скорчившуюся за косогором Машу.
– Сволочи! – ворчала Маша, грозя им вдогонку кулачком. – Да чтоб у вас хлебала ваши позорные позатыкало…
Возникало странное предчувствие, что где-то неподалеку располагается стратегический объект. По мере продвижения на север это предчувствие крепло, получая косвенные подтверждения. Замаскированный контрольно-пропускной пункт с угрюмыми парнями в серо-буром одеянии, с которыми мы чуть не столкнулись лоб в лоб и отползали по-пластунски, крайне довольные, что оставили женщин в кустах. Звуки строительства – рычал бульдозер, ухал молот, забивающий сваи. «И вся эта колготня не имеет отношения к чиновникам и нашим любимым спецслужбам?» – задавался я резонным вопросом и тут же выдавал правильный ответ: «ИМЕЕТ». Но не все чиновники и спецслужбы знают об этой колготне, а из посвященных не все имеют долю в бизнесе. Не с этой ли темой связано якобы готовящееся покушение на Благомора, кое местные приближенные особы и сам же Благомор всячески стремятся предотвратить?
Мы отклонились к западу, надеясь обойти объект, заночевали в чаще под корневищем выворотня, где образовалась глубокая полость, спали без задних ног, а утром продолжили свой скорбный путь. Но обойти объект нам так и не удалось. Уж больно протяженными оказались его хозяйства. Взобравшись на покатый холм, заросший ракитником, мы перевалили косогор… и тихо обомлели.
Спуска с холма не было. Эта сопка (и все ближайшие) напоминала яйлы – крымское плоскогорье в миниатюре: с одной стороны, пологий подъем, с другой – обрыв в бездну, преодолеть которую можно только на дельтаплане. У подножия бездны расстилалось что-то похожее на предприятие горной выработки. Маячить бельмом на глазу, очевидно, не стоило, мы убрались обратно за косогор, выбрали место понадежнее и
В долине действительно располагалось предприятие. Сеть дорог приличного качества, по которым неустанно что-то ездило. Сложно плелась колючая проволока, замаскированная деревьями и пятнистыми сетями (явно под током: белели изоляторы). У шлагбаума тусовались одетые в серое личности. Сооружения непонятного назначения – представляли, вероятно, вершину айсберга. Торчали радиомачты. В стороне теснились приземистые бараки с вышками – над ними также были растянуты камуфлированные сети, прогуливались охранники. Прогнали группу людей – явно заключенных.
– А это что за пионеры? – пробормотал Балабанюк, всматриваясь куда-то в сторону.
Я проследил за его взглядом и обнаружил груду железа, сваленную в овраг и заросшую бурьяном. Фигурки людей копошились на пустыре, где были разбросаны фрагменты и остовы автомобилей, ржавые стальные конструкции, покореженные листы железа.
– Почему пионеры? – не понял я.
– Ну, не знаю, – пожал плечами боец. – Металлолом же собирают.
Я впервые увидел в этом богом забытом краю нормально одетых гражданских людей. Двое вышли из сооружения (назовем его смешно – заводоуправление), сели в битый джип «Сузуки» и покатили по гаревым дорожкам. Постояли недолго у КПП, махнули работникам пропускного пункта, поехали дальше. У развилки перед треснутой скалой повернули налево и исчезли из поля зрения. Имелась пища для глубоких размышлений. Что бы ни представляло из себя раскинувшееся под ногами предприятие – горный рудник, алмазный прииск, золотое месторождение, на работу в нем привлекают гражданских специалистов, которым надо где-то жить. Сомнительно, что они живут в бараках.
Мы спустились к подножию склона и отправились на запад. Одолев лесистый участок, вскарабкались на соседнюю возвышенность. Сменился параллакс – точка зрения субъекта на объект. Теперь рудник, сопутствующий концлагерь и прочие прелести здешнего бытия остались справа, а под нами распростерлось чертовски милое местечко. Глыбы камня органично вплетались в зелень садов и лужаек. Пестрели одноэтажные домики. Неплохой ландшафтный дизайн – клумбы, альпинарии, парочка бассейнов, аллейки, мощенные мрамором. Фигурки людей на газонах – отнюдь не в тюремных робах. Ближайший к нашему укрытию участок украшала превосходная розовая клумба, барбекюшница на зеленой лужайке. В гамаке покачивалась длинноногая девица и любезно щебетала с парнем в серой полувоенной униформе.
– Ни хрена себе идиллия, – присвистнул Балабанюк.
– Не может быть такого… – простонала Ульяна, порываясь немедленно спуститься вниз – пришлось умерить ее прыть со всей присущей мне нежностью.
Маша лихорадочно кусала губы.
– Черт меня побери, Михаил… – она вцепилась в мое плечо. – Это прииск… А здесь поселок, в котором проживают гражданские специалисты и офицеры безопасности с семьями. Работают по контракту, а потом молчат всю жизнь, не разглашая секретные сведения – они же не самоубийцы… Боже правый, неужели тут и дети есть?..
– Насчет детей позвольте усомниться, – буркнул я. – Да и жены как-то не вписываются – уж больно ты загнула. Не похожа блондинка в гамаке на верную, терпеливую супругу… Но все равно занимательно, ты права, Маша. Уж чего-чего, а представительниц слабого пола в Каратай завезено с достатком.
Парень в серой униформе закончил выдрючивание перед дамой, шутливо откозырял, чмокнул в щечку и потрюхал за ограду. Поджидающий на аллейке «Прадо» впустил хозяина, дружелюбно подмигнул. Машина пролавировала по дорожкам вокруг домов, постояла у контрольного пункта и беспрепятственно выбралась за пределы поселка.