Раздвоение ВВП:как Путин Медведева выбрал
Шрифт:
Я спросил президента, надоела ему власть или ему понравилось. Мне казалось, что это не риторический вопрос. Восемь лет назад он говорил: «Это приятное чувство ответственности…».
Похоже, это то, что изменилось в нем. Я думаю, он говорил искренне. Сказав то, что должен был, в начале, он теперь мог позволить себе говорить то, что не считал нужным. Собственно, эта пресс-конференция была ведь его последней пресс-конференцией.
– Вы сейчас сами сказали о чувстве ответственности, – произнес он, – вспомнили об этом. И эта ответственность иногда является достаточно тяжелым бременем, потому что приходится принимать решения, которые, кроме тебя, принять никто не может. И они далеко не всегда являются очень приятными.
Владимир Путин тщательно подбирал слова. Было заметно, что вопрос, и правда, для него не риторический.
– Но это касается не только президента Российской Федерации, – продолжил он. – Это касается главы любого государства: и маленького, и большого. А вы думаете, Бушу легко? Вы смеетесь (действительно, удержаться в этот момент было трудно, и не только мне: достаточно было только представить Джорджа Буша, которому ох как нелегко, и от души жалеющего его Владимира Путина. – А. К.). А между прочим, это огромное государство с огромной ответственностью в мире. Надо прямо сказать: даже с большей, наверное, чем у России, потому что возможностей у страны больше. И когда ему приходится принимать решение одно, второе, и внутри страны, и за границей, – это же, как бы там кто ни советовал, решения за ним.
Владимир Путин действительно говорил очень откровенно, ибо только полная откровенность могла заставить его делать такие признания. Смеха уже не было. В зале была тишина.
Еще один мой вопрос был связан с планом Путина и планом Медведева. План Путина огласил Владимир Путин до 2020 года, а план Медведева Дмитрий Медведев оглашал в Красноярске на следующий день, 15 февраля 2008 года. Было интересно, не обнаружатся ли в этих двух планах непримиримые противоречия.
– И мы прекрасно понимаем с Дмитрием Анатольевичем, – заявил президент, – что одна из линий атаки будет и в межличностном плане, и в политическом, и в экономическом. Все время будут попытки найти какие-то различия в наших подходах. Должен сказать, что различия всегда есть, но за более чем 15 лет совместной работы мы привыкли друг друга слушать, слышать. Более того, будучи президентом, я никогда не считал для себя зазорным прислушаться к мнению специалистов.
То есть точно так же в должности премьер-министра он, очевидно, не посчитает зазорным прислушаться к мнению президента.
Потом президент добавил, что «теперь нужно не плакать по поводу того, что прошло время работы в таком качестве, а нужно порадоваться тому, что есть возможность поработать в другом качестве». И выяснились очень интересные вещи. Владимир Путин в первый раз публично перечислил права и обязанности председателя правительства, дарованные Конституцией, и сравнил их с президентскими. И фокус состоит в том, что вторые существенно померкли перед первыми.
– Это формирование бюджета, – говорил президент, – представление бюджета в парламент, отчет за этот бюджет, формирование основ денежно-кредитной политики… Это решение вопросов в социальной сфере, здравоохранении, образовании, экологии. Это создание условий для обеспечения обороноспособности и безопасности страны, проведение внешнеэкономического курса.
На долю президента не оставалось в этой конфигурации ничего особенного. Это были поразительные признания.
– Президент – гарант Конституции, – перешел Владимир Путин к перечислению прав и обязанностей президента, – он определяет основные направления внутренней и внешней политики. А высшая исполнительная власть в стране – это правительство Российской Федерации во главе с председателем правительства.
Проблема действующего председателя правительства Виктора Зубкова, очевидно, прежде всего в том, что он не читал Конституцию. Или не вчитывался в нее так, как вчитывался Владимир Путин, прежде чем принять свое историческое решение о том, что лидеры четырех фракций выдвигают кандидатом на пост президента России Дмитрия Медведева.
– Полномочий достаточно, – произнес президент, – и мы распределим с Дмитрием Анатольевичем… если избиратель разрешит нам это сделать (Владимир Путин не забывал каждый раз оговариваться на этот счет. – А. К.)… как выстроить наши личные отношения. Уверяю вас, здесь не будет никаких проблем.
Здесь и в самом деле не будет никаких проблем: ведь Владимир Путин привык доверять Дмитрию Медведеву, и наоборот. И даже важнее то, что наоборот.
Мало кто или почти никто, по-моему, не обратил внимания на эти ключевые слова. А на самом деле именно они позволят потом Владимиру Путину произнести: а я все по этому поводу сказал еще в феврале 2008 года. А у вас только сейчас глаза открылись?
Владимир Путин еще долго радовал телезрителей своими народными афоризмами (до тех пор, пока «Первый канал» и канал «Россия» не выключили прямую трансляцию почти через два часа после ее начала). «Вы хотите, чтобы я землю ел из горшка с цветами?» (в ответ на отчаянную просьбу дать обещание, что деноминации не будет). «А Францию кто спросил? Шиш!» (про размещение противоракет в Европе). «Стройки дурацкие, где там смыливают, закройте!» (про дурацкие стройки). «Можно шило в стенку и залечь на боковую!» И наконец он произнес фразу дня:
– Все выковыряли из носа и размазали по своим бумажкам!
Он имел в виду, разумеется, западных журналистов.
Не застал его врасплох и вопрос журналиста из французской газеты Figaro, который напомнил президенту, что в Чечне 99 % населения проголосовали за «Единую Россию», и спросил, сможет ли показать такой же результат Дмитрий Медведев.
Этот вопрос задел президента России за живое, и он придумал эффектный, наверное, по его мнению, ход: предложил ответить на этот вопрос чеченскому журналисту, который на пальцах объяснил коллеге, что именно в этом и состоит воля народа.
Президент решительно поддержал чеченского журналиста и, таким образом, свою искренность, которую он демонстрировал в начале пресс-конференции, теперь с поразительной легкостью дезавуировал. Ведь очевидно, что не может же быть такого абсурдного результата, и что в национальных республиках перестарались, и что защищать тех, кто перестарался, значит быть лукавей их (потому что они-то хотели как лучше, а президент России говорил как всегда).
Но он сейчас защищал своих, и его больше ничего не беспокоило. Журналист Figaro не был своим. Он был по другую сторону баррикад. И главное, что теперь, после этого ответа он действительно был по другую сторону.
Еще два раза президент высказался по принципиальным вопросам. На вопрос корреспондента BBC насчет того, нет ли раскола в политическом руководстве страны, а то Анатолий Чубайс и Алексей Кудрин говорят, что агрессивная внешняя политика России мешает развитию экономики, Владимир Путин ответил, что он «что-то не заметил, чтобы среди тех, кого вы назвали, были те, кого можно было бы отнести к политическому руководству страны».
Президент ответил на вопрос корреспондента «Известий» Екатерины Григорьевой, и из ответа стало понятно, что он собирается проработать в должности председателя правительства «столько же, сколько Дмитрий Медведев – на посту президента России» (тут Владимир Путин первый раз не сделал ритуальной оговорки насчет избирателей, которые должны еще подумать, доверить ли тому и другому такую большую страну, и не сказал, что он не собирается выставлять свою кандидатуру на президентских выборах 2012 года).