Разгерметизация
Шрифт:
И если во времена Александра III самодержавие боролось с этим явлением, скупая в казну железные дороги и крупные промышленные предприятия, т.е. строя сразу же государственно-монополистический капитализм (как это имело место и в Японии), то при Николае II иностранному капиталу была предоставлена почти полная свобода действий.
Государственный же сектор, по причине формально-бюрократического характера управления производством и замасоненности аппарата проигрывал битву за российский рынок иностранному капиталу, в частности потому, что масонство — едино во всем мире, имеет одного и того же хозяина и в разных странах согласованно работает на осуществление некой глобальной совокупности целей в отношении каждой из стран. Понимают существо этого дела или нет каждый из множества “братьев-каменщиков” — значения не имеет: система отлаживалась веками и работает бездумно, как автомат, было
Так по мере того, как международный ростовщический капитал всё туже затягивал в стране финансовую удавку, в стране назревала революционная ситуация. Когда Николай II, желая предотвратить революцию, сплотив в едином “деле” народы страны, заявил что «нам нужна маленькая победоносная война», то к войне всё уже было приготовлено, но… только не в России.
К этому времени (1904 г.) уже почти как десять лет в России был безвластный [25] царизм, самовластье масонства и ни духу государственно выраженного самодержавия. Смерть Александра III — весьма своевременную для сионизма — и русско-японскую войну отделяют друг от друга 10 лет. “Протоколы сионских мудрецов”, вне зависимости от их происхождения, были впервые опубликованы в России в 1902 г., и в них уже есть угроза России [26] столкнуть её в войне с Японией, дабы получить все бедственные последствия войны для России. За этот период утратившая государственно выраженное самодержавие страна стала послушным Сиону орудием решения глобальных задач иудо-масонства, и проводила политический курс, направленный на уничтожение в ней многонационального капитала.
В довольно короткие сроки, Николай II заменил на государственных постах “своими” людьми людей Александра III, тех, кто позволял себе, как и при Александре III, высказывать мнения не совпадающие с теми, которые молодой царь ожидал от них услышать. Так качественный состав администрации обновился верноподданными льстецами. В отличие от Александра III, Николай II инакомыслие в вопросах государственной политики рассматривал как отсутствие должной верноподданности.
Он не был прямодушен: сохранились свидетельства, когда чиновники после беседы с ним, возвращаясь домой, заставали у себя фельдкурьера с рескриптом об отставке, о которой царь их не предупреждал и перед этим не выказывал никаких нареканий в отношении их деятельности. Александр III ничего такого себе не позволял; более того, он шел по своей инициативе на нарушение норм дворцового этикета, если знал, что человек болен и ему тяжело соблюдать все дворцовые приличия.
Нетерпимость к невожделенному мнению сделала Николая II игрушкой в руках тех, кто умел исподволь формировать его вожделенные мнения, а потом с ними верноподданно соглашаться. Заезжие маги и гипнотизеры, сменявшие один другого при дворе (в частности Папюс, известный в наше время по многочисленным изданиям его работ по магии и оккультизму: 1996 г.) также не способствовали укреплению самодержавия на уровне глубинной психологии личности царя: выпивавшего и курившего, что упрощало вторжение в его психику.
Все претензии к Г.Е.Распутину в этой связи, при полном умолчании о Папюсе, Филиппе и прочих западных магах и оккультистах рангом помельче проистекают из того, что Г.Е.Распутин представлял при дворе не регулярное иудо-масонство Запада, как Папюс, а национальные знахарские кланы России. То есть Г.Е.Распутин работал на самодержавие, а не против него: за это и был ненавистен и превращен в монстра после смерти.
Для начала царствования кто-то напел Николаю II, что порт в Мурманске не нужен. Финансовые резервы, собранные для его строительства были вбуханы в строительство в Либаве, о чем было сказано ранее, но порт в Либаве при этом был назван именем Александра III. Флот лишился открытого выхода в океан, а Россия круглогодичного океанского торгового пути, открытого России всегда вне зависимости от благосклонности Великобритании и Турции, контролировавших проливы в Черном и Средиземном морях и выходы из Балтики. Либава же доказала свою никчемность в обеих мировых войнах ХХ века, а неразвитость Мурманска и его инфраструктуры усугубляли бедствия каждой из них.
Экономическая и культурная экспансия в направлении Индийского океана и Персидского залива — не самая плохая возможность развития и для народов этих регионов в те годы — была свернута. Вместо этого Россия полезла в Корею и Северный Китай — в сферу японских колониальных интересов, чем создала абсолютно не нужный очаг военнополитической напряженности. Очаг напряженности возник в районе, где страна не имела инфраструктуры [27] и производственной базы. То есть Россия на Дальнем Востоке не могла эффективно выдерживать военное противостояние с конкурентами, а тем более вести длительные затяжные действия. Это было известно и в то время: еще за несколько лет до начала русско-японской войны корабли Тихоокеанской эскадры ходили на доковый ремонт в Японию по причине невозможности ремонта флота во Владивостоке, и русские моряки были в Японии желанными гостями. Тех, кто указывал на эти обстоятельства неготовности России к войне на Дальнем Востоке, молодой “самодержец” попросту не слушал и отстранял от должностей.
Влезть в войну со страной, которая в мирное время ремонтирует твой же военно-морской флот, базирующийся на театре военных действий, можно только от помутившей разум злобы, спьяну или под воздействием гипноза и одержимости [28].
Дабы удовлетворить потребность в незамерзающем порте, Россия заняла Порт-Артур и соседний с ним порт, получивший название Дальний. Это была стратегическая во всех отношениях глупость. Порт-Артур и Дальний находились на чужой территории, во внутреннем море, которое противник мог легко запереть эскадрой. Базируясь на Порт-Артур, флот был заперт по существу так же, как и Кронштадте, и не мог обеспечить ни оборону российского Дальнего Востока, ни поддержать колониальную политику России в Корее и в Китае. Кроме того, необходимость обороны двух толком необорудованных баз, вынуждала дробить и без того недостаточные военно-морские силы на Тихом океане между Владивостоком и Порт-Артуром. Зато Арон Симанович, одно время бывший секретарем Г.Е.Распутина сообщает, что Мозес Гинцбург «в Порт-Артуре нажил большие деньги» (ист. 27: Арон Симанович “Рассказывает секретарь Распутина”, в ж. “Слово”, № 6, 1989 г., как и мемуары С.Ю.Витте изобилует примерами вмешательства еврейства в вопросы государственного управления России, на уровне исключающем независимость политики государства — т.е. исключающем самодержавие).
Строительство Порт-Артура сопровождалось привлечением иностранного капитала и опекой разведок Великобритании и Японии. По свидетельству Н.В.Руднева, когда его отец Всеволод Федорович Руднев занимал должность заместителя командира порта в Порт-Артуре и начал пресекать деятельность разведок и потребовал выявленного им высылки английского резидента, то он под благовидным предлогом отстранен от должности. После этого с понижением в должности В.Ф.Руднева назначили командиром крейсера первого ранга “Варяг”, предшествующий командир которого довел экипаж до бунта, и после того как дело о бунте было замято, был снят с должности и с повышением назначен командиром броненосца “Ослябя”, вместе с которым и погиб в Цусимском сражении. (В кн. “Командир легендарного крейсера”, Тула, 1960 г.) Такова была кадровая политика на Дальнем Востоке накануне русско-японской войны: негативный отбор претендентов при выдвижении на вышестоящие в иерархии взаимоподчинения должности [29].
Неправильная и недоразвитая система базирования только создавал предпосылки поражения в войне. Но флот — корабли и люди — под командованием умелого флотоводца, даже без системы базирования, мог при определенных обстоятельствах выиграть генеральное сражение и тем завершить войну. Но и корабельный состав русского флота развивался не так, как должно. К началу русско-японской войны был нарушен внутренний баланс сил флота. Выразилось это в том, что Россия странным образом не имела крейсеров, отвечавших характеру войны на море в те годы.
Во всех флотах мира к тому времени произошло разделение крейсеров на два подкласса: броненосные крейсеры водоизмещением от 8 до 12 тыс. тонн, по общему расположению и схеме бронирования сходные с эскадренными броненосцами (линкорами) тех лет, но обладавшие меньшими по калибру орудиями и более слабой броней по сравнению с броненосцами; и легкие крейсеры водоизмещением от 2,5 до 4,5 тыс. тонн, имевшие артиллерию калибра 120 — 152 мм в палубных установках практически без броневой защиты. Броневая защита их включала только броневую палубу, которая на уровне ватерлинии, подобно панцирю черепахи (но внутри корпуса корабля) закрывал энергетическую установку и погреба боезапаса. Некоторые крейсера этого класса не имели даже бронированных рубок, в которых сосредотачивалось управление кораблем во время боя. Броневая палуба и дала название классу этих кораблей: бронепалубный крейсер.