Разговоры немецких беженцев
Шрифт:
– Из чего ясно видно,- вмешалась Луиза,- что милая девочка сама и была своим собственным привидением: по какой-то причине она придумала себе эту забаву и потешалась над своими господами.
– Ничего подобного,- возразил Фриц,- те, кто приписывал это явление неведомому духу, полагали, что это дух-хранитель, и хотя он желал, чтобы девушка покинула этот дом, он не мог допустить, чтобы еJ причинили зло. Другие поняли это более прозаично и считали, что один из ее поклонников был настолько искусен и ловок, что сумел вызвать эти звуки, дабы выманить девушку из дома и залучить в свои объятия. Как бы то ни было, милая девушка прямо истаяла
– Жаль,- заметил Карл,- что подобные случаи недостаточно пристально исследуются, и, обсуждая события, которые нас столь живо интересуют, мы колеблемся между различными предположениями, ибо подробности, коими сопровождаются подобные чудеса, вовремя не были подмечены.
– Если бы это вообще было доступно исследованию,- сказал старик,- и в ту минуту, когда случается подобное происшествие, удавалось бы уловить все его моменты, ведь самое важное, чтобы от нашего внимания не ускользнуло ничто такое, за чем может скрываться обман и заблуждение. Разве можем мы разгадать приемы фокусника, хотя и знаем, что он нас водит за нос?
Не успел он договорить, как из угла комнаты вдруг послышался сильный треск. Все вздрогнули, а Карл шутя спросил:
– Надеюсь, это не подает голос чей-то умирающий любовник?
Он тотчас пожалел о своих словах, потому что Луиза побледнела и призналась, что трепещет за жизнь своего жениха.
Чтобы отвлечь ее от этих мыслей, Фриц взял свечу и подошел к стоявшему в углу бюро. Его выпуклую крышку наискось прорезала трещина; итак, происхождение звука было установлено; и все же всем показалось странным, что это бюро - одно из лучших изделий Рентгена, простояв столько лет на одном месте, именно в этот миг почему-то треснуло. Его часто восхваляли и показывали гостям как образец превосходной и необыкновенно прочной столярной работы, и вдруг оно ни с того ни с сего треснуло, хотя в воздухе не ощущалось ни малейшей перемены.
– Ну-ка,- сказал Карл,- выясним сначала это обстоятельство и взглянем на барометр.
Ртутный столбик стоял на том же уровне, что и все последние дни, да и термометр показывал понижение не более обычного в часы, когда день сменяется ночью.
– Жаль,- воскликнул он,- что под рукой у нас нет гигрометра; именно этот инструмент был бы нам сейчас нужнее всего!
– Похоже на то,- заметил старик,- что всякий раз, когда мы хотим поставить опыт с духами, у нас под рукой не оказывается необходимейших инструментов.
Их рассуждения прервал поспешно вошедший слуга, который сообщил, что на небе виднеется яркое зарево, но не ясно, где горит - в городе или в его окрестностях.
Поскольку недавнее происшествие сделало всех более чувствительными к страху, то это известие поразило присутствующих больше, нежели могло бы поразить в другое время. Фриц поспешил в бельведер, где помещалось большое горизонтальное стекло, на которое была нанесена подробная карта страны, так, чтобы при ее помощи можно было даже ночью с точностью определить местоположение того или иного города. Прочие остались в гостиной, взволнованные и озабоченные.
Фриц вернулся и сказал:
– Я не могу вас обрадовать. Ибо скорее всего горит не в городе, а в имении нашей тетушки. Я точно определил направление и уверен, что не ошибся.
Все стали сетовать, что сгорит такой красивый дом, и принялись исчислять убытки.
– Мне, между прочим, пришла в голову удивительная мысль,- сказал Фриц,которая, по крайней мере, успокоит нас касательно странного явления с нашим бюро. Прежде всего надо точно заметить себе момент, когда мы услыхали треск.
Они отсчитали время назад,- видимо, это произошло около половины двенадцатого.
– А теперь можете смеяться надо мною, ежели вам угодно,- продолжал Фриц,- только я расскажу вам о своих догадках. Вам известно, что много лет тому назад матушка подарила нашей тете похожее, даже, можно сказать, совершенно такое же бюро. Обе вещи с великим тщанием изготовлены в одно и то же время, из одного и того же дерева, одним и тем же мастером; обе до сего времени прекрасно сохранились, но я готов биться об заклад, что в эту минуту вместе с загородным домом нашей тетушки гибнет в огне и второе бюро, и его брат-близнец при этом тоже чувствует боль. Завтра я сам отправлюсь туда, чтобы на месте по возможности уяснить себе этот странный факт.
На самом ли деле у Фридриха составилось такое мнение, или эту мысль подсказало ему желание успокоить сестру - мы решать не будем; довольно того, что общество воспользовалось поводом поговорить о неоспоримых тайных симпатиях и под конец нашло весьма вероятным существование таковых между предметами, сделанными из одного дерева, между произведениями, созданными одним художником. Они пришли к единодушному мнению, что и такие феномены могут быть причислены к явлениям природы, как и некоторые другие, вполне осязаемые и все же необъяснимые.
– Мне вообще кажется,- сказал Карл,- что всякий феномен, в равной мере, как и всякий факт, интересен сам по себе. Кто их объясняет или соотносит с другими происшествиями, делает это, собственно, лишь для забавы, а нас водит за нос, как естествоиспытатель и сочинитель историй. Однако отдельно взятое действие или происшествие интересно отнюдь не потому, что оно объяснимо или правдоподобно, а потому, что оно истинно. Если около полуночи пламя поглотило тетушкино бюро, то странное растрескиванье нашего в то же самое время для нас - истинное происшествие, пусть оно даже будет вполне объяснимо и соотносится с чем угодно.
Хотя была уже глубокая ночь, никто и не думал идти спать, и Карл вызвался, в свою очередь, рассказать историю, ничуть не менее интересную оттого, что ее, пожалуй, легче объяснить и понять, чем предыдущие.
– Ее рассказывает в своих мемуарах маршал де Бассомпьер,- добавил он,я позволю себе говорить от его лица.
"На протяжении пяти или шести месяцев я замечал, что всякий раз, как случалось мне проходить по Малому мосту (Новый мост был в то время еще не построен), одна пригожая лавочница, чье заведение было особенно приметно благодаря вывеске с двумя ангелами, по нескольку раз низко и учтиво мне кланялась и глядела вслед до тех пор, пока я не скроюсь из глаз. Такое ее поведение меня поразило, и я тоже стад обращать на нее внимание и учтиво отвечать на ее поклоны. Однажды я возвращался верхом из Фонтенбло в Пария;, и когда въехал на Малый мост, она вышла из своей лавки и, глядя, как я проезжаю мимо, громко сказала: "Ваша служанка, сударь!" Я ответил на ее приветствие и потом, оглянувшись несколько раз, увидел, что она перегнулась вперед, чтобы как можно дольше не терять меня из виду.