Размытые грани лжи
Шрифт:
Юноша говорил это в приподнятом настроении, ожидая грядущих салок, которые помогли бы не только отточить скорость реакции, но и немного отвлечь его от переживаний по поводу судьбы Ритарии, однако этому не суждено было сбыться, потому как в сторону двоих молодых господ, неожиданно проявивших несерьезность в атмосфере грядущей войны, прошествовала группа разумных в белых одеяниях с символикой клана Бьякуто.
“Отец?... Что ему нужно?...”
Глава 143: Терзаемый гневом.
— Я хотел бы поговорить с тобой
Норайо Бьякуто, был высоким и крепким мужчиной, который одним своим видом мог нагнать на малодушных разумных страха, поэтому его просьба, озвученная в сторону сына прозвучала скорее как приказ, или даже угроза.
— А я хотел бы лично убить тебя, но как видишь, не все наши желания могут воплотиться в жизнь…
Молодому господину уже не было никакого смысла вести себя учтиво перед родителем, который поступился не только его жизнью, но и памятью матери с дедом, отдавших жизни, ради защиты юноши.
Ответ сына ничуть не удивил самурая, тем не менее, на его лице едва различимо проскочила тень вины. Ведь как бы он не относился к мальчишке перед ним, тот все еще оставался его кровью и плотью.
— Это не займет много времени, так что…
— Ты похоже не понимаешь… Я не желаю даже толику секунды растрачивать на общение с тем, кто пытался меня убить. И если тебя не устраивает это, можешь выразить свое недовольство по-другому…
Презрения в голосе молодого господина хватило бы, чтобы отравить даже самое непорочное создание в этом мире, и оно проявилось не просто в словах, но и выражении лица юноши, которое медленно менялось, становясь все более хладнокровным, в то время, как подаренная братьями катана, покидала свои ножи, освещая ближайшее окружение юноши своим смертоносным блеском.
— Брат…
Сэтору и Изаму отлично понимали, чувства брата, который был предан собственным отцом, однако не могли встать на сторону ни одного из родственников, так как любили их одинаково сильно, но это касалось только старших молодого господина, что же касается принцев и принцесс дворца Ледяного трона. То они без колебаний призвали свои оружия и доспехи, сочащиеся энергией холода, в ожидании схватки с элитой свиты белых самураев. Так же неожиданно объявились практики пути Лжи, мгновенно окружившие наследника совершенной энергией плотным кольцом защиты.
— Прекратите немедленно!
Громогласный рев Священного монарха дома Разрушения заставил напряженную толпу отступить на несколько шагов назад, ведь давление, обрушившееся на их тела, обладало не просто невообразимой тяжестью, но и несло могущественную силу абсолютного уничтожения, пугавшей даже самых бесстрашных практиков.
— Мы все на грани гибели и готовимся к ужасающей войне с Пожирателями и армадами Императора тринадцати зол, а вы в это время собираетесь убивать друг друга?! Каждый, я повторяю, каждый, кто осмелиться лишить жизни другого практика рода людского будет заточен в тюрьме серых потоков навечно! У вас не будет ни еды! Ни воды! Ничего! Только сожаление, которое пронесется через века или же сгинет вместе с последним вздохом этого мира!!!
В такое неспокойное время, великие практики не могли проявлять лояльность к действиям, пагубно влияющим на шансы выживания людей, поэтому и решения они принимали категорические. Но от этого знания, чувство ярости, бушующее в сердце Акиры, не могло просто так угаснуть, поэтому он, вернув катану в ножны, направился прочь из Обители богов, бесцеремонного расталкивая многотысячную толпу, просто не успевающую освободить дорогу взбешенному практику пути Лжи.
«…..»
Трое призраков в сознании юноши так же не решались беспокоить своего ученика, потерявшего контроль над собственными эмоциями.
В обычных условиях, для обманщика, подобный всплеск гнева попросту не был бы возможен из-за влияния энергии пути Лжи, способствующей трезвому мышлению, однако сейчас, когда аура молодого господина все еще была нестабильна после поглощения чужеродного наследия времени. Чувства, постоянно находившиеся в обработке совершенной энергией, вновь приобрели свои пагубные свойства, вдвойне воздействующие на отвыкшее от эмоциональных перепадов сознание юноши.
— Подожди!... Да постой же ты!
Позади Акиры раздался голос Кийоми, который пусть немного, но позволил ему вынырнуть из котла ненависти, и охладить разгоряченную голову.
— Это…
Юноша, повернувшись к прекрасной девушке, уже собирался было отправить ее обратно к Обители богов, где Священные монархи объяснили бы практикам каким образом применять и развивать свои новые способности, однако увидев ее преобразившуюся внешность, желание молодого господина спровадить ее тут же куда-то испарилось.
— Ах да… Это наследие природы… Я получила его от богини жизни…
Кийоми, увидев как свирепый взгляд юноши сменился на завороженный при одном только ее виде, сильно смутилась, чувствуя как приятное тепло разливалось по ее учащенно забившемуся сердцу.
«А она заметно похорошела…»
Толстяк Гу все-таки не смог сдержать себя, и похабно облизнулся при виде капитанши, тело которой претерпело незримые, но невероятно разительные изменения. Каждая деталь в ее образе, начиная от блеска кожи и заканчивая кончиками пальцев, стали вдруг источником вожделения для всякого нормального мужчины, словно простая девушка вдруг впустила в свою душу демоницу обольщения. Но в данном случае, подобная оценка была немного неточной, ведь источником притягательной ауры Кийоми служила вовсе не демоническая сущность, а природная энергия, побуждающая все живое на вполне естественные процессы.
Глава 144: Нежное тело Кийоми...
«Послушай, а может действительно?...»
Слушая похабные предложения толстяка, Акира не мог не напредставлять себе всяких пошлостей, но вот когда с таким предложением выступил мастер Цзинь, то он оказался сильно удивлен, ведь привык видеть в нем наставника, не допускающего излишней распущенности. Хотя в данной ситуации, призрак как раз таки думал о благополучии своего ученика, ведь его эмоциональный фон из-за принятия чужого наследия сейчас пребывал в хаосе, поэтому пучок положительных эмоций сделал бы свое дело и заставил молодого господина вернуться в прежнее русло.