Шрифт:
Перевод
У многих выпускников школы под конец обучения назревает вопрос «куда поступать». Вопрос, согласитесь, не самый простой – это же начало той дороги, по которой всю жизнь идти в счастливое завтра, если повезёт. Вариант с невезением рассматривать не будем – прилавок на рынке или разнорабочий на стройке, или «вахта» в тундре …подождут. Но не всё так просто.
За десять лет до того или больше – это у кого как – родители будущего выпускника должны были сделать правильный выбор и записать своё чадо в «правильную» школу, то есть такую, где педагогический
Школа номер пятнадцать находится в центре города, относительно недалеко от дома Кирилла. А так как родители мальчика не очень озадачивались, куда его отдавать на обучение, не самая далекая школа, да ещё с «продлёнкой» – шикарный вариант: не будет болтаться по улицам без присмотра. А в такой школе и покормят, и на воздухе «прогуляют», и уроки помогут сделать, пока родители на работе – очень удобно. Одно, правда, не учли, но это и трудно было сделать – учителя по ряду предметов были слабоваты, оценки ставили только за спокойное поведение на уроке и минимальные знания. Сиди смирно, показывай тетради с выполненным домашним заданием и получай «четверки». А если ещё и в голове что-то задерживается и отвечать по теме…вот тебе и «пятёрочка». А на деле…
Короче, Кирилл каким-то шестым или седьмым чувством понимал, что для поступления в институт таких знаний, которые у него накопились в голове, маловато, и не потому, что голова не воспринимает, а потому, что дают не много. Нужно принимать волевое решение и менять школу, а не ждать до последнего года; нужно переводится года за три до выпускного: тогда будет не поздно и хвосты подтянуть и нормальную подготовку получить.
Варианты с переводом были такие: школа № 22 – упор на иностранные языки – в неё даже и пытаться не стоит, потому что по-английски Кирилл говорил очень слабо, да и путал «Хенде хох», и «Хеллоуин» – что из этого «здравстуйте»?; семьдесят первая – сразу отпадает, там одно хулиганье – Кирилл точно знает, все пацаны его двора там обучаются, а в среде шпаны хорошему не научат; остаётся школа «шестьдесят четыре» – вот цель, но там математический уклон.
Шестьдесят четвёртая – славилась по городу тем, что её ученики стабильно занимали призовые места на олимпиадах по математике, физике, а последнее время ещё и по химии, что говорило о качестве образования. Выпускники без особого труда поступали в любой ВУЗ города, а многие уезжали в другие города и столицу, и тоже, зачастую, прослеживались успешные поступления.
В общем, выбор сделан, и Кирилл на рубеже восьмого класса уведомил родителей о необходимости перевода из «пятнадцатой» в «шестьдесят четвёртую» школу. Первого сентября Кирилл входил в класс уже в новой школе. За руку никто не приводил, перед классом не анонсировал; пришёл на школьной линейке к классному руководителю, а у того и так дел хватает: иди, говорит, вместе с классом. Ну вот, пошёл и сел на свободное место, возле двери на первую парту, рядом с высоким сутулящимся парнем с пухлыми губами. Школьные старожилы за спиной Кирилла перешёптывались про новичков: парни – ломающимися баритонами и немногословно, то ли решали поздороваться мирно, то ли побить для начала, а девушки щебетали больше с упором на прилагательные – первый, второй, симпатичный, высокий, скромный… А, да: был ещё один «новичок» – Костя; это был как раз сосед по парте у Кирилла. Поэтому, про кого из новичков шла речь – можно было только угадывать.
Кирилл и Костя познакомились и держались вместе. Старожилы сближаться не торопились. Кирилл чувствовал себя немного скованно, а тут ещё и учителя проявили «гостеприимство». Например, учительница английского, сразу же после слов по-русски:
– О, да у нас новенькие, – указывая на Кирилла, произнесла длинную фразу, из которой парень понял, что ему нужно по-английски рассказать кто он, откуда, как провёл лето и предыдущие годы в другой школе.
– Извините, можно я пока только послушаю? – попросил Кирилл, – Мне привыкнуть нужно.
Учительница удивлённо подняла брови и заговорила по-английски, мол, выходи и отвечай. Но это предположительно, Кирилл – то в английском…ну вы знаете.
– Я вас плохо понимаю и сейчас отвечать не могу, – сказал парень на чистом русском языке.
После чего он услышал педагогическую тираду, что понабрали абы кого, которым место только в ПТУ, …не знают, …не хотят, …дауны, в общем… Конечно же, на языке титульной нации, то есть всё было понятно. И, естественно, крайне обидно – выступить в роли «тупаря» в новой школе; а ведь в старой чуть ли не в отличниках ходил, в ведомости успеваемости «четвёрки» и «пятёрки» – вот они пустышки.
– Я в эту школу перевёлся, чтобы научиться и пока не готов отвечать, – ещё раз попытался объяснить своё поведение Кирилл.
И опять учительница едко прошлась по уровню знаний подростка, добила. Кирилл сел на место и перестал разговаривать и что-то доказывать – понимания он не увидел. Сзади хихикали. Парню казалось, что у него на спине все одноклассники по очереди пишут гвоздём или ещё каким-то твёрдым, царапающим предметом: «дебил», «дурак», «тупой»… И ведь каждая буква в самолюбие, в формирующуюся психику, в сердце…
«Да ну её, эту школу», – думал Кирилл, выходя из класса, чтобы идти на другой урок.
Бац! Портфель выпал из рук. Кирилл обернулся. В коридоре возле окна стояли три крупных парня, а четвертый, который был чуть помельче, похохатывая, подходил к ним, после того, как только что выбил портфель у Кирилла ногой. Вся компания оценивающе смотрела на новичка, ожидая реакции.
– Ещё раз меня тронете, дам так, что башка отвалится, – произнёс тестируемый, поднял портфель и пошёл к лестнице.
Компания попытку повторять не стала, загудела о чём–то. А Кирилл почему–то и не беспокоился, понимал, что «прощупывают» новенького.
Немного разобраться «who is who» помогла физкультура. Урок почему-то проводился не на открытой площадке во дворе, и не в спортзале, наверное, ремонт с лета не закончили, а может ещё какая причина, но класс разместился в актовом зале. Учитель, естественно, обратил внимание на новичков:
– Так, вижу парни вы крепкие, высокие… В какие секции ходите?
Костя промямлил что-то про то, что времени нет, переезды…
– Так что же вы, ничем не занимаетесь?
– Мы занимаем, – ответил Кирилл.
А сказал он так потому, что отвечать начал за двоих, но Костя–то был в отказе; поэтому и ответ получился скомканным и…
– Занимаем, – подскочил с места Андрей, крепкий парень из старожилов, – Ха-ха. Занимаем.
Класс дружно засмеялся. Кирилл начал краснеть – опять ляпнул, вот же беда.
– Чем ты занимаешься? – учитель осматривал широкоплечую фигуру новичка.