Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год
Шрифт:
В 1940 году руководящий работник ИНО А. Граур, о котором я уже упоминал, выезжал для инспекции агентурной работы в США. Его оценка деятельности научно-технической разведки Г. Овакимяна с его многочисленными источниками была отрицательной. Граур также поставил под сомнение работу разведки НКВД и Разведупра Красной Армии по связям с эмиграцией. Помог нам тогда поставить все на свои места видный наш сотрудник К. Кукин — «Пловец». В качестве нелегала он прибыл в США, убедился в ценности агентурных связей и подготовил заключение о целесообразности восстановления контактов с законсервированной с 1939 года агентурой.
Кукин, будущий резидент НКГБ в Англии в годы войны, окончил институт Красной профессуры, был человеком незаурядных талантов. Имел уникальный опыт в политической разведке, в создании нелегального аппарата, работал в
Заметный вклад в подготовку агентурного аппарата к работе в условиях будущей войны внес также заместитель начальника американского отделения нашей разведки Виталий Павлов (Клим), знакомившийся с условиями жизни на Западе под видом дипкурьера. Намечался он для агентурной работы на американском континенте и одновременно ему поручалось перепроверить реальность источников и связей, указанных в справке Траура. Речь шла о подтверждении выходов нашей разведки на агентурные позиции в руководстве американской администрации. В своих мемуарах, опубликованных в газете «Новости разведки и контрразведки», Павлов писал, что он вместе с Ахмеровым провел операцию «Снег», которая преследовала цель прозондировать позицию американских правящих кругов и прогрессивной общественности в отношении развития японо-американского конфликта. Таким образом советскому руководству стало известно о намерении американского правительства занять «жесткую» линию в отношениях с Японией, что могло привести к войне на Тихом океане. Все материалы операции «Снег», со слов Павлова, докладывались Берии и по его указанию впоследствии были уничтожены.
Но история этого вопроса (как известно мне, в то время руководившего этой работой) носит несколько иной характер. Когда встал вопрос о заключении пакта с Японией о ненападении и нейтралитете, мы прилагали большие усилия к перепроверке наших американских источников, чтобы выявить, каким образом можно воздействовать на американскую политику на Дальнем Востоке. Кроме того, нам было крайне важно знать, насколько реально военное столкновение японцев с Соединенными Штатами.
Дело в том, что и мы, и американцы были вовлечены в военный конфликт между Китаем и Японией, и мы, и американцы оказывали Китаю значительную военную помощь, секретно консультируя друг друга по этим вопросам и в Москве, и в Вашингтоне.
Павлов был послан с заданием именно в это время, правда, он несколько запоздал и прибыл уже после того, как был подписан советско-японский пакт о нейтралитете. Визит Павлова имел важное значение для будущего развития событий. Он встретился с членом негласного аппарата компартии США, помощником министра финансов Декстером Уайтом (Кассиром), позже много сделавшим для установления советско-американских экономических связей.
Уайт, или Вайс, своими корнями происходил из бедного еврейского местечка в Литве. Мы тщательно перепроверяли его родню при участии наркома госбезопасности Литвы П. Гладкова. Павлов, как мне помнится, ехал к Уайту с сообщением о том, что его литовские родственники живы и что мы можем помочь им материально или в выезде за рубеж. К сожалению, сделать этого не удалось — в начале войны они погибли в еврейском гетто в Каунасе.
Уайта нельзя рассматривать, даже при некоторой нашей скромной материальной поддержке в годы войны, как платного агента НКВД. Он был, скорее, доверенным лицом Советского правительства, встречаясь с его высокопоставленными представителями в США. Наша резидентура лишь способствовала этому. Зачастую ему важно было встретиться с нашим сотрудником В. Правдиным (Сергеем), заместителем резидента в Нью-Йорке, чтобы предварительно обсудить важные вопросы беседы министра финансов США Г. Моргентау, госсекретаря К. Хелла с послами СССР в США Уманским, Литвиновым, Громыко и наркомом иностранных дел Молотовым. Именно таким образом в годы войны Уайт способствовал решению важнейших вопросов экономической помощи Советскому Союзу и поставки вооружений по ленд-лизу, а также в 1944-1945 годах, когда речь шла о послевоенном экономическом устройстве в Европе и выплате Советскому Союзу репараций в объеме 20 миллиардов долларов за ущерб от гитлеровской агрессии.
Советскому правительству в 1945-1948 годах была предоставлена возможность печатать свободно конвертируемую валюту — оккупационные марки для Германии и для стран Восточной
Наши западные союзники сразу же после войны осознали это обстоятельство и всячески стремились лишить нас этих экономических преимуществ. Им удалось осуществить это лишь в 1948 году, когда после слияния в «Бизонию» американской и английской зон оккупации в Германии отменили хождение оккупационных марок. Это была экономическая подоплека Берлинского кризиса 1948 года, в ответ последовали наши меры по блокаде Западного Берлина. Но я, кажется, отвлекся . Вернемся к событиям весны — начала лета 1941 года.
Говоря о важной миссии Павлова, следует подчеркнуть, что никто перед Уайтом, перед нашей агентурой в США не мог ставить задачи напрямую вести политику провоцирования японо-американской войны. Это было совершенно исключено. Задача была совершенно другая — по возможности использовать наше влияние в американских деловых кругах и правительстве, чтобы не допустить вооруженного выступления Японии против Советского Союза в случае, если он подвергнется немецкой агрессии.
И еще одно важное обстоятельство. В США создалась исключительно сложная агентурно-оперативная обстановка в связи с тем, что в разведывательной работе, первоначально строившейся в рамках объединенной резидентуры Разведупра Красной Армии и разведки НКВД, произошли структурные изменения. Элизабет Бентли (Умница) — главная связная «Голоса», которой он много перепоручал своих связей, первоначально была агентом военной разведки, позже перешла к «Голосу», а затем вышла на связь с нашей легальной резидентурой. Поэтому получилось так, что информация о коммунистическим подполье, негласных членах компартии в американском правительстве (нелегальный кружок выходца из России, ответственного работника министерства сельского хозяйства США Натана Силвемастера), информация об агентуре НКВД и военной разведки была сосредоточена в руках одних и тех же людей. И позже в связи с предательством Бентли все это оказалось в руках американских контрразведывательных органов. Надо отдать должное нашему резиденту с 1944 года в США А. Горскому (Громову), который после отъезда В. Зарубина разобрался и сигнализировал о подозрительном поведении Бентли, что подтвердилось при наружном наблюдении, установленном Горским, когда он направлялся на встречу с ней.
Павлов успешно решил поставленные перед ним задачи. Мы получили подтверждение, что американо-японская конфронтация на Тихом океане медленно, но определенно перерастает в военное противостояние. Для Сталина и Молотова это не было открытием. Видный аналитик Разведупра Красной Армии перед войной, а позднее наш крупный экономист-международник В. Аболтин еще в 1940 году подготовил записку руководству Наркомата обороны о неизбежности внезапного нападения японского флота на стратегические объекты Англии и США на Дальнем Востоке. Но информация о сложностях в достижении договоренностей между Японией и Америкой и о неприемлемости между ними экономического компромисса на фоне военных успехов Гитлера была исключительно ценной.
Павлов вернулся из США с важными данными о том, что несмотря на предательство Кривицкого, Чемберса, агенты Коминтерна и объединенной сети Разведупра и НКВД реально существуют и продолжают занимать важные позиции в американском государственном аппарате. В связи с этим, поступившая по линии Госдепартамента США информация о предложениях начать тайные мирные переговоры между Германией и Англией при американском посредничестве представлялась достоверной. Важным также было очерчивание сфер тайного обмена мнениями по дипломатическим каналам и по линии разведки между США и СССР о возможном прекращении войны в Китае, а также сохранении нейтралитета Швеции и Турции в условиях войны в Европе.