Разоблачение
Шрифт:
– Разбила колено, но выживу.
– Будьте, уж, так добры. Еще кровь?
– Нет, но болит как сучка!
– Успокоили. Мисс Дезжардинс, вы ранены?
– Отлично. Отлично, - Публит встает и идет к столу.
– Оставайтесь на местах на случай повторов, а я пока попытаюсь связаться с администрацией.
По классу раздается шепот, все интересуются друг у друга, в порядке ли они, или просто обмениваются догадками, что это за землетрясение, или делятся воспоминаниями о прошлых подобных случаях.
– В начальных
– Что?
– он, видимо, шутит.
– Это было в первые месяцы нашей учебы здесь, мы пытались вернуться домой и уже знали, что надо делать, но не знали, как. Я был так зол, во всем винил себя.
– Но это не была ничья вина!
– Рид?
– я улыбаюсь, Элайджа мне кажется более противным.
– А я первое время вел себя как придурок. Нет, я не ввязывался в драки, как делал Элайджа, но я постоянно громко разговаривал во время уроков, поправлял учителей, делал им замечания. И постоянно бесил Публит. Я трогал ее вещи, однажды даже украл ее ключи, потому что захотел посмотреть, что творится в учительской.
– Зачем тебе это надо было?
– смеюсь я.
– Даже после того, как ты ударил ее?
Бен улыбается, и я стараюсь не засмеяться в ответ.
– Тогда она выгнала меня из класса, и я думал, что все, это конец, она расскажет все администрации, а так как я и так уже был на не очень хорошем счету, то на этот раз меня обязательно исключат. А приемные родители уже несколько раз пугали меня, что отправят обратно на перевоспитание. Тогда я дождался конца урока, подошел к Публит и извинился. Под глазом у нее сияла красная царапина, и я не на шутку испугался. Она спокойно меня выслушала, а потом просто посмотрела и спросила, чего я хочу.
– Никто до этого не интересовался, чего я хочу, и что со мной происходит, поэтому я все ей выложил, про множественность вселенных, про то, что хочу все про это знать. Она знала кого-то из колледжа в Дюке, где было отделение парапсихологии, поэтому связала меня с одним профессором, который занимался этими вопросами и который помог мне получить уйму важной информации.
– Получается, Публит натолкнула тебя на верный путь?
– Ага, - Бен грустно улыбается.
– Думаю, она была бы счастлива знать, что именно благодаря ей я смог открыть сотни порталов, благодаря ей люди умирают и благодаря ней мы пережили только что одно из худших землетрясений.
– Ты когда-нибудь слышала о подобном землетрясении в этих местах? Это не просто совпадение. На самом деле я думал, что это все, конец.
И это объясняет, почему он не прятался.
Все внутри меня затягивается в тугой узел - сердце, легкие, желудок, душа.
Бен прав. Подобных землетрясений никогда не было, а я ведь живу здесь всю свою жизнь.
08:03:09:40
По шкале Рихтера землетрясение получило 8.1 балл.
Крупнейшее землетрясение в Сан-Диего, да даже во всей Калифорнии.
Около 200 погибших.
Мобильный не работает, и я не могу дозвониться до Джареда, но по сообщениям, в нашем местечке ничего страшного, только царапины от разбившихся стекол.
Школа эвакуирует учеников по классам и когда очередь доходит до нас, мы вылазим из-под столов, собираем вещи и, наконец, выходим на свежий воздух. И только на улице я понимаю, что все действительно очень серьезно: везде поваленные деревья, фонтан в центре школьного двора разломан на мелкие камушки, от входа в библиотеку остались только стены.
Я не могу перестать двигаться, поэтому иду за всеми в туалет. Я не могу восстановить дыхание, меня жутко тошнит.
Когда в желудке уже ничего не остается, я тяжело разгибаюсь.
Слезы текут по щекам, вся спина мокрая от пота, хотя я и чувствую, что сильно замерзла.
Параллельные вселенные, порталы в другие миры, столкновение планет - все это реально!
Плечи трясутся, и я опять теряю связь с реальностью.
– Джаннель, - голос Бена.
– Ты там?
Я прячу лицо в руках и стараюсь остановить рыдания.
– Ты в порядке?
– его голос уже ближе, видимо, он зашел в уборную.
Прежде чем открыть дверь кабинки, я вытираю лицо и восстанавливаю дыхание.
– Дай мне минутку, я сейчас выйду, - говорю я ему.
– Эй, не расстраивайся, - он подходит совсем близко.
Он не говорит, что все в порядке, а значит все совсем плохо. Он не из тех, кто врет, даже если эта ложь во благо.
– Как ты можешь так говорить, если через 8 дней мы все умрем?
– я опять всхлипываю.
– Нам просто надо понять, кто открывает порталы, и попытаться их остановить, тогда мы выиграем время и сможем убраться отсюда.
– Но это не спасение, может нам надо смириться и прожить эти 8 дней на полную катушку?
– я закатываю глаза.
– Потому что я не смогу потом с тобой расстаться, - шепчет он мне в волосы, а я еще крепче его обнимаю и стараюсь запомнить эти прикосновения.
– Если наши миры столкнутся, то это самая легкая проблема, которую тебе предстоит решить.
– Но почему?
– он нужен мне, мне надо что-то хорошее в жизни, что-то, за что я могла бы держаться.
– Джаннель, твой отец…
Он отстраняется.
– Это моя вина, это я убил его.
Такое ощущение, что меня изнутри проткнули чем-то острым. Между нами моментально выросла огромная стена, мы по разные стороны.
Я не могу подобрать слов, губы сухие, я ничего не чувствую и не слышу, что Бен мне говорит.
И вот теперь я совершенно точно сломана, сломана сильней, чем тогда, когда меня сбили на пляже на Торри Пайнс.
Сломана. Я не могу подобрать другого слова. Внутренности разорваны на части, моя жизнь разрушена, мне не для кого теперь жить.