Разрушители. Дилогия

Сыромятникова Ирина Владимировна

По улице Согласия в сторону замка Пепе прокатила карета с гербами королевской Академии и чернокрасными флажками на крыше. Тьян сморгнул. Приезд в город одного из южных Лордов напоминал ему о провале крупнейшей силовой акции последнего времени. Нет, были и другие, успешные, но иногда хозяину перевертышей казалось, что пользу из их проведения извлекает ктото другой.

Взять, например, устранение двух западных Лордов. Хаоса на границе с провинцией не последовало, а на трон Дарсании взошел младший сын, никогда не ставший бы Повелителем при жизни брата. Малолетка оказался злым и бескомпромиссным. Опираясь на поддержку короля и магов, Лорд Сафар вырезал половину собственной гвардии

и девять благородных семейств, замешанных в покушении на его родственников. Поголовье дворян Дарсании разом сократилось вдвое, а уцелевшие с бешеной энергией гоняли по провинции остатки тирсинских банд, надеясь таким образом добиться благосклонности господина. Стражи Ордена Магов буквально с боем вырывали у них немногочисленных пленников, чтобы придать их справедливому суду и, естественно, публичной казни.

Где спекулянты, готовые наживаться на слухах о появлении в Шоканге тысяч лишних ртов? Запасы в королевских зернохранилищах не смогут перекрыть всплеск спроса, если он произойдет хотя бы в половине центральных городов. Вместо этого все знакомые Тьяну купцы увлеченно делили клиентуру дарсанийских коллег, а на робкие намеки на возможность сговора снисходительно улыбались: «Вы слишком мало живете в Арконате и не понимаете, чем это кончается!» Да, единственный купец, выставивший двойную цену за солонину, так и не смог пристроить в Гатанге свой гниющий товар – рынок оказался забит свежей говядиной. Из аферы так явственно торчали уши волшебников с их пентаграммами, что Тьян даже не пытался выявить ее организаторов.

Где воины Предводителя Серого Братства, которым волейневолей предстояло сыграть роль авангарда вторжения? Эти, без сомнения, уже тут – строят кузни и налаживают добычу торфа. Можно попытаться возбудить недовольство ремесленников, здорово напуганных появлением конкурентов, вот только недовольные жили в Каверри, а источник недовольства – в Шоканге, и встретиться им было не дано.

Даже сектантыЧерепа неожиданно получили индульгенцию церкви!

«Это все бред, умопомрачение, колдовство, лишенная всяких логических оснований вера в незыблемость королевства. Пока она существует, опрокинуть существующую власть без внешнего вмешательства невозможно. Количество реально обиженных или увлеченных поиском справедливости слишком незначительно на общем фоне, а достаточно нещепетильные слишком уверены в неотвратимости наказания. В эту точку и надо бить. Нужна катастрофа, событие, равное в сознании обывателей нашествию демонов, причем, нужна уже сейчас».

За окном прокатила в обратную сторону карета с чернокрасными флажками.

«И у меня есть на этот счет некоторые мысли».

Я проснулся рано с четким ощущением какогото праздника, в смысле, ни единой мысли о занятиях. Да и пес с ними. До чего же приятно валяться в постели, вытянувшись во весь рост – на постоялых дворах далеко не всегда имелись подходящие Великому Лорду кровати. Учебное настроение никак не желало просыпаться. В крайнем случае, можно пропустить завтрак… Воспоминания о двух последних днях мохнатым комком заворочались в груди, и я упруго вскочил на ноги. Праздник, как же! Врагам бы такие праздники. Попытка не спеша устроить все дела полетела к Ракшам, потому что именно к ним я и направляюсь.

Не знаю, какой добрый дух надоумил их, что лететь в Гатангу надо ночью, обычные демоны не смогли бы предсказать воздействие своего появления на людей, а наша столица – город беспокойный и без всяких тварей. Какимто чудом все обошлось. Поспешность Первого тоже можно было понять – Третий выглядел даже хуже, чем допельгангер после замка Пепе, а от обезьяны с красивой золотистой гривой остался только комок тусклого меха. Вероятно, Ракш решил, что его братья достойны самого лучшего и подкинул их практически к дверям кабинета Главного Целителя.

Той ночью меня разбудил протяжный, вибрирующий звук, имеющий свойство врезаться в память с первого раза. Маги были умные, они регулярно проверяли, помнят ли ученики Академии, для чего существуют Убежища, поэтому единственной мыслью, которая посетила меня тогда, стало: «Совсем сдурели». На моей памяти это был единственный раз, когда тревога объявлялась ночью. Сонные и недовольные ученики лениво отползали к дверям учебного корпуса. Поскольку серьезных нападений на Арконат давно не случалось, руководство Академии поддерживало традицию жестокими репрессиями и никому не хотелось попасть под раздачу.

Компания из четырех Стражей и младшего наставника подкараулила меня на лестнице и под невнятное бормотание: «Надо… срочно… просим», увлекла кудато в сторону. Я возмутился. Тогда меня ухватили за руки и за ноги и быстробыстро понесли. От происходящего я так обалдел, что поначалу не сопротивлялся, зато потом проснулся полностью и тогда… Ругающийся и взвизгивающий (наставника тоже удалось увлечь в свалку) клубок тел выкатился на площадь перед Башней Магов, где уже горели факелы, бряцала сталь и вообще народу было слишком много для ночного времени. Очередной Ракш удачно дополнял статую «Четыре первых Лорда» (так и видишь, как основатель Дарсании пытается хряпнуть тварь по клювастой башке). Разглядев меня, демон мелодично курлыкнул и был таков. Под прицелом стрел и заклинаний осталось стоять человеческое воплощение Третьего и этот комок шерсти, который я в темноте принял за тужурку.

Меня стали подталкивать к гостям. Я надавал по рукам самым наглым, сказал, что думаю о происходящем всем, кто готов был это слушать, а потом всетаки пошел: складывалось впечатление, что Ракш стоит на ногах из последних сил, будет неловко, если он грохнется в обморок.

– Здравствуйте! Как добирались?

Третий сфокусировал на мне взгляд и сурово нахмурился.

– Когда отправляемся на юг?

– Какой юг? – поперхнулся я. – Ты на ногах еле стоишь! К целителям вы отправляетесь, к целителям.

Он тщательно обдумал эту мысль и вынужден был уступить доводам рассудка.

– Разве что ненадолго.

Я наклонился к Седьмому (с нимто как объясняться?). Обезьяна вздохнула и перебралась мне на руки, оказавшись не по размеру тяжелой, а Третий для равновесия ухватился за плечо. В таком виде (один Ракш на руках, другой – за спиной) мы и отправились в лазарет. Попытки помочь мне никто не делал, только маги шептались о поражении дикой магией, да комендант послал вперед Стража, чтобы целителей предупредить.

Следующие два часа я изображал из себя мамку капризули. Сначала уламывал Третьего, убеждая снять доспехи и довериться лекарю, потом до хрипоты препирался с лекарем, отказывающемся осматривать Седьмого (целитель упорно пытался запихнуть животное в виварий). Ни одного знакомого мага вокруг не было, а уйти, бросив Ракшей на произвол судьбы, я не решался. Совершенно же неясно, знают ли присутствующие о результатах прошедших в Шоканге переговоров! Авторитета за мной целители не чувствовали, возражали не по делу, в результате, пришлось подпустить им немного Тьмы, для большей убедительности. Приятно побледневшие волшебники утратили задор и согласились делать, что нужно, по крайней мере, до появления начальства. К тому моменту, как опоенный зельями и обмазанный яркожелтой мазью Третий был уложен в койку, а остриженная на лысо обезьяна устроилась в гнездышке из мягких тряпок, первые лучи солнца уже коснулись флюгера на крыше Башни Магов. Возвращаться ко сну не имело никакого смысла.